Александр Тюрин - Месть Страница 5

4. Дом

Те увидели бы меня, как пить дать, но по пережаренному полю, которое стояло под паром, гулял приличный ветерок и поднимал клубами пыль. Я соскользнул в дренажную канаву и прыжками, однако на четвереньках добрался до перпендикулярной канавы, которая увела меня под маленький мостик, предназначенный для проезда сельскохозяйственной техники. Метрах в тридцати маячил сарай, в котором наверняка ржавело былое техническое великолепие. Еще один порыв, и я преодолел расстояние до сарая. Так и есть – два трактора в ржавой парше, полуразвалившиеся роторные косилки, мирно сгнивший комбайн, даже экскаватор, скородировавший до скелета а ля динозавр. И вдруг я услышал писк. Нет не крысы, а чего-то другого. Или кого-то. В уголке за рыжими канистрами имелась дверка, вроде как в подсобку, где хранят всякую всячину, от совковых лопат и граблей до смазки и краски…

Подошел, встал сбоку от дверного косяка, потом толкнул дверь. Внутри трое гражданских. Пожилой мужик, женщина и девочка с двумя длинными косичками лет восьми, а может девяти. Хорошо, что ствол автомата я предусмотрительно направил в пол; если б на них, представляю, как бы они заорали.

Прижал палец к губам, глядя на ошалевшие от страха глаза в количестве трёх пар.

– Отвечаем, только тихо и плавно. Что вы тут делаете?

Первой заговорила девочка:

– Мы прячемся. Там плохие противные дяди.

– И где эти противные? Расскажи.

– В деревне.

– Да какая деревня. Всего пять домов, в двух дачники, – пояснил пожилой. – Мы – тоже, наша халупа крайняя. Пару часов назад появилось четверо вооруженных, стали обходить дом за домом. Это я не сразу понял, вначале крики услышал, потом как на улицу выглянул – двое этих, вооруженных, тащат тело, которое очень напоминает соседа нашего. Как мне оборонять девчонок? Проскочили огородом, под тыном и между ям, это бывшие силосные, удрали в поле, вот сюда.

Если после уничтожения экспедиции, те продолжали кого-то искать в деревне, то их целью, действительно, были не археологические находки. Вернее, не только. Искали, скорее всего, меня.

– А вы не из них? – спросила женщина, подавляя волнение, – вы ведь тоже с оружием… хотя и выглядите иначе.

– Я не особо плохой дядя, особенно если сравнить с теми. И, конечно, иначе выгляжу, чем бандиты или диверсанты, на каждом из которых надето на десять тысяч баксов – от стрингов со стразами до элегантных винтовок Steyr AUG. Скажите, беженцы с дачи, а у вас машина есть?

– Есть, но она во дворе дома осталась, – разочаровал мужик. – Я уже ключи взял, думал, выйдем из дома, сядем и уедем, но потом врубился, что выезд со двора хорошо просматривается и лучше на противоположную сторону выбираться.

– Дайте мне ключи, я сейчас проберусь в деревню; если те бандосы ушли, возьму машину, подгоню сюда и мы вместе укатим в Сычёвку или Марковку. По-любому, оставаться вам в деревне не рекомендуется.

– Ага, ключи от машинки возьмешь, так мы тебя и видели, – протянула девочка и состроила очень недовольную рожицу. – А нам потом на автобусе в город добираться. Правда, мама?

– Хорошо, гляньте на мой паспорт – питерская регистрация, фамилию-имя-отчество и всё такое наблюдаете?.. Эти люди, которые пришли в деревню – из одной банды с теми, что напали на археологическую экспедицию, в которой я участвовал. Наша стоянка в трех километрах отсюда. Там… девочка, ушки прикрой… погибли все, кроме меня. Не знаю, сколько сейчас бандитов осталось; шестерых я, в общем, уничтожил…

– Ты убил шестерых, так много! Они перед этим плакали? – девочка, притворно закрывшая уши, теперь захныкала, а женщина заерзала.

Тут еще самому надо осознать, как это меня угораздило.

– Да немножко так убил. Сама же говоришь, что они – противные и плохие. Поэтому они перед этим не плакали, а смеялись.

– Вы что-то непохожи на головореза, Роман Андреевич, – сказала женщина с недоверием в голосе, мне показалось, что при том слегка улыбнулась.

– Правда, не похож? Тогда поищите похожего, с небритой квадратной челюстью и стальными мышцами, и чтоб еще не хотел вас грохнуть.

– Держите, Роман, – послушав, мужик охотно протянул мне ключи и обратился с оправданиями ко своим близким. – А что мне еще делать? Может, те бандиты вообще уже машину угнали. А у этого гражданина мы хотя бы паспорт видели.

– Спасибо, от гражданина гражданину. Только никуда отсюда не уходите, – предупредил я.

– Роман Андреевич, вы сказали, что в вашей экспедиции всех убили. А вас почему нет? – поинтересовалась женщина, и, чтобы вопрос не выглядел откровенно наглым, добавила. – Очень приятно, Люся.

– Видите ли, мне повезло. Я как раз ездил в Сычёвку за солярой для дизель-генератора, задержался там еще против обычного, потому что в расстройстве был, рюмку-другую пропустил. А вы, Люся, случаем не следовательницей работаете?

– Дядя, вы что, дурак? Мама – химик. Как и дедушка, – хихикнула девочка.

– Ладно, похимичьте пока здесь, я скоро буду.

Я вышел из сарая. Смеркалось – а темнеет здесь резко – над полем поднимался туман, наступал конец это сраного дня, который навсегда перерубил мою жизнь на две части. Мне топать на «6 часов». Карта сейчас прочно сидит в моей голове, вижу ее перед собой словно виртуальную «дополненную реальность» через 3D-очки. А ведь никогда раньше не замечал за собой сверхпамяти. Говорят, она вредна для выживания, потому что человек в принципе может помнить всё, но тогда перестает различать главное и второстепенное; поэтому ненужные воспоминания передвигаются в голове на более нижние уровни, пока не сгнивают в какой-то компостной яме. Однако сейчас промыло всю картину, может быть адреналином. Я помню так много из того, что окружало меня последние недели; даже где сидела муха, когда я рубал компот…

Двадцать шагов бегом, потом остановиться, приглядеться и прислушаться. Огней не видно нигде, прочих ориентиров тоже, поэтому есть опасность промахнуться. Снова бегом и краткая остановка. Теперь немного различаю пять скоплений пятен в меркнущем воздухе – тёмное на тёмном – та самая деревня. Огоньков по прежнему никаких; шумов тоже. Есть там и шестая, и седьмая кучки пятен – наверное, брошенные дома. Эти сбежавшие дачники-химики говорили, что их постройка крайняя. После следующей перебежки просматривается тын, огород, туалет типа дырка и задняя стена избы.

Последняя перебежка. Вовремя заметил силосную яму, пролез под тыном, едва притормозил, чтобы не сверзиться в компостную, затем еще немного ползком по грядкам с огурцами и оказался подле дома. Опять абсолютная тишина. То ли никого, то ли хлопцы из той команды убийц хорошо умеют делать молчок.

Пополз практически наощупь вдоль бревенчатой стены. Пальцами определил щель под нижним бревном. Должно быть, ведет в подклеть. Кто ею пользовался – крыса, кот или что-нибудь побольше размером? Сдается мне, щель не так уж мала; если отрыть землю на двадцать сантиметров вниз, то уже получается целое оконце и туда может влезть человек, почти такой комплекции как я. Проверим?

На полпути в подклеть я застрял, естественно в районе живота, но какими-то лягушачьими движениями протиснулся и упал вниз. Где-то с двухметровой высоты, чуть шею не свернул. Судя по запаху, кошкам это место нравится. Теперь попробуем посветить зажигалкой.

Выход имелся – покосившаяся лесенка, что упиралась снизу в люк. Только не поднять его, как выяснилось; будто сверху надвинут шкаф. И с пятой-десятой попытки никак не выходит – я в отчаянии уперся головой в доску над собой, да еще руки расставил. Левая рука, скользнув по балке, прошла прямо до половицы. И та поддалась – может, гвозди проржавели. Сдвинув ее, я стал протискиваться наверх.

Когда, упарившись, наконец протиснулся, то первым делом заметил, что на люке стоит не шкаф, а капитальный холодильник, массивный, что твой танк, но по счастью неширокий. Потом стал выбираться – а из всего освещения только свет прорезавшейся луны. Не встал сразу на ноги, прополз по полу под стол, которые находился не посредине, как встарь, а у стенки, да еще был покрыт клеенкой. Хорошо, что клеенкой – спрятала меня. Вскоре рядом со столом прошли чьи-то крупногабаритные ноги в берцах. Затем владелец ног отправился в сени. Я выбрался из-под стола, подошел к дверному проходу, встал сбоку от косяка. Понял, что стрелять из автомата будет неудобно, вытащил нож. В дверь снова вошел человек – длинный такой, ударил его ножом поверх бронежилета. Не совсем как надо, только царапнул. Мгновением позже он опрокинул меня на пол, я едва успел отшвырнуть его ногами.

Он вышиб мастерским ударом автомат из моей руки и мгновенно навел пистолет. Предусмотрительно отклонился назад, чтобы я не попробовал ему оружие выбить, но, поскольку длинный слишком, задел в темноте полку. Ему на голову посыпались сверху горшки, кастрюли, плошки, ложки. Секунды мне хватило, чтобы пригвоздить его ступню к полу ножом, нырнуть под руку, держащую пистолет, два раза врезать кулаком ему в пах и толкнуть от себя. Нож разорвал ему ступню и полсекунды его замешательства хватило мне для удара табуреткой. Её железная ножка вошла диверсанту в глаз – и это всё о нем.