Андрей Ливадный - Деметра Страница 5

И вот этот могучий корабль погибал. Разрушения, причиненные ему ударом астероидов, были непоправимы. Весь правый борт «Терры» оказался уничтожен, бронеплиты обшивки смяты, искорежены, а в некоторых местах и вовсе пробиты насквозь или сорваны касательными ударами многотонных каменных глыб. Вокруг искалеченного корабля парили облака мелких обломков, сгустков расплавленного во время взрывов и вновь застывшего в вакууме металла, различные предметы, контейнеры, приборы, вещи…

Корабль, медленно вращаясь вокруг своей оси, неуклонно приближался к приветливому зеленовато-голубому шарику второй планеты системы. И, несмотря на чудовищные разрушения, в его недрах, среди покореженного катастрофой металла, теплились две человеческие жизни.

Капитан Белгард сидел на рифленом полу стартового отсека номер семь. Его лицо хранило следы боли, бессонницы и жестокой внутренней борьбы. Рядом с ним под плоским днищем спускаемого модуля, присев на корточки, возился Антон. Руководствуясь наставлениями Ильи Матвеевича, он пытался открыть запасной люк, расположенный в днище единственного уцелевшего после катастрофы спускаемого аппарата.

– У нас с тобой совсем не осталось времени, – произнес капитан.

– Дядя Белгард, я стараюсь… – пыхтя, ответил Антон, который, действуя безынерционным ключом, найденным в одном из неповрежденных отсеков, пытался отпустить два больших страховочных болта, которые были вкручены в люк еще до его рождения. Некоторая часть планетарной техники «Терры», тщательно подготовленная к полету еще на Кьюиге, осталась невостребованной, как, например, этот посадочный модуль, который вплоть до последнего момента находился на консервации.

Десять стартовых отсеков, которые, как ячейки громадных сот, прилепились под плоским днищем картографического крейсера, пострадали от разрушений значительно меньше, чем расположенные вверху и по бортам помещения, но все же удар астероидов достиг и этой части корабля. Общая деформация корпуса вызвала перекос в механизмах отпирания стартовых створов, и многотонные бронированные ворота шлюзов заклинило. Для такого случая и служил седьмой отсек, который считался резервным.

Десятиметровый спускаемый модуль, покрытый белоснежной, еще не тронутой космическими частицами броней, до катастрофы был укреплен на вращающемся ложементе стартовой катапульты, но во время обрушившихся на корабль ударов его сорвало с места, и теперь он лежал опрокинутый набок.

Антон, выламывая пальцы от непривычных усилий, висел на обрезке трубы, который капитан посоветовал использовать ему как усилитель для рукоятки ключа.

Сам Илья Матвеевич был бессилен помочь мальчику. Он едва удерживал себя на грани потери сознания. Один из основных ударов крупных космических обломков пришелся прямо на купол главной ходовой рубки. В этот момент там находились десять человек, и лишь ему удалось выжить. Ходовая рубка «Терры» была одним из немногих помещений крейсера, где действовала вторичная, суспензорная защита корпуса, и потому, когда астероид проломил броню, там не произошло полной декомпрессии – автоматически включилось компенсирующее поле, и автоматы поддержания жизни почти мгновенно восстановили давление…

Он пришел в себя в невесомости, под бледным светом аварийных ламп. В первый момент Илья Матвеевич не мог разобрать, каковы последствия обрушившегося на корабль удара. Он был не в состоянии даже сориентироваться в развороченной рубке, которая в считанные мгновения стала неузнаваемой. Вокруг него плавали куски оплавленной брони, разбитые приборы и мертвые человеческие тела. Обзорный экран был выбит, а безобразную дыру в куполе заполняло зеленоватое сияние суспензорной защиты…

…Капитан Белгард открыл глаза и посмотрел на мальчика, который висел на обрезке трубы, тщетно пытаясь выполнить непосильную работу.

– Погоди, Антон… – прохрипел Илья Матвеевич. Повалившись на бок, он, извиваясь, прополз разделявшие их метры и ухватился за конец трубы.

Вдвоем им удалось выкрутить страховочные болты, а затем, освободив винтовой запор, откинуть крышку вспомогательного люка, который теперь стал единственным входом в опрокинувшийся набок посадочный модуль.

Капитан, скрипя зубами, ухватился за скобы, расположенные в открывшемся проходе, и втащил внутрь свое беспомощное тело. Вслед за ним, отводя глаза, чтобы не видеть на месте ног капитана обрубков, в люк влез Антон. Лицо мальчика покрывала землистая бледность, глаза глубоко запали, и вокруг них обозначились синеватые круги.

– Попробуй закрыть люк… – прохрипел капитан, боком вползая в отсек, где перед пультом управления были расположены три противоперегрузочных кресла. По его подсчетам, у них оставалось еще минут пятнадцать до того момента, как обломки «Терры», следуя своему гибельному курсу, войдут в атмосферу планеты.

– Поторопись, Антон… – попросил он, из последних сил затаскивая себя в противоперегрузочное кресло.

Перед глазами Белгарда плавали черные и оранжевые круги. Он действовал словно в полусне и, несмотря на принятый стимулятор, постоянно балансировал на грани глубокого обморока.

Единственное, что держало его в эти минуты, – это ответственность за жизнь мальчика. Не будь рядом Антона, он бы предпочел рухнуть вместе с искалеченным кораблем на поверхность планеты.

Положив дрожащие от боли и напряжения руки на пульт управления, капитан начал активацию систем модуля.

Спустя некоторое время в отсеке появился Антон. Бросив испуганный взгляд на ожившие обзорные экраны, он молча уселся в глубокое кресло и застыл в позе напряженного ожидания.

– Пристегнись… – приказал капитан.

– Я боюсь, дядя Белгард… – тихо признался мальчик.

Капитан, на секунду забыв о сжигающей его боли, протянул руку и коснулся худенького плеча Антона:

– Мы выберемся… я обещаю тебе.

На самом деле Илья Матвеевич сильно сомневался в успехе. Он не знал, достанет ли у него сил посадить модуль на ручном управлении…

По навигационному дисплею побежали строки сообщений бортового компьютера, справа и слева, на скошенных боковых консолях неярко осветилось несколько экранов и, попискивая, замерцали разноцветные сигналы.

– Антон, ты должен внимательно слушать и в точности делать то, что я скажу… – задыхаясь от нового приступа дурноты, проговорил капитан.

Мальчик кивнул, глядя перед собой в одну точку. Его посиневшие губы мелко дрожали.

– Я постараюсь, дядя Белгард… – пообещал он.

– Тогда все, начинаем. Времени уже совсем нет.

Антон, застывший в кресле в напряженном ожидании команд, отчаянно пытался вспомнить в эти трагические секунды хоть что-нибудь из уроков космической навигации или управления аварийными спасательными капсулами, но тщетно – в голове по-прежнему находили место лишь боль, страх и щемящее, тоскливое ощущение непоправимой утраты. Он думал о матери и об отце, не в силах понять, что их уже больше нет… Ему хотелось кричать… до тех пор, пока вместе с горькими рыданиями не уйдут последние силы…

– Внимание, активирована система аварийного отстрела стартовых ложементов… – ворвался в его затуманенный разум мягкий голос бортовой аудиосистемы. – Повторяю…

На включенных обзорных экранах было отчетливо видно, как в тесном стартовом отсеке, среди опрокинутых ударами заправочных ферм и разбитой контрольной аппаратуры, ярко вспыхнули уцелевшие сигнальные огни, бросая на свод и стены зловещие красные отсветы.

Внезапно две образующие свод помещения плиты вздрогнули и начали расходиться в стороны. Из образовавшегося прямоугольного отверстия вниз опустились два мощные механических захвата, оснащенные электромагнитами удержания, которые приподняли опрокинутый аварией посадочный модуль..

Белгард пробежал глазами по показаниям контрольных приборов и ввел команду аварийной разгерметизации.

Внизу, где на рифленых металлических плитах располагался покореженный и совершенно бесполезный теперь ложемент стартовой катапульты, внезапно пророкотал мощный взрыв. Это бортовой компьютер «Терры», повинуясь приказу с пульта управления модулем, отстрелил аварийные крепления. Еще секунда, и весь пол седьмого стартового отсека, вместе с покореженным ложементом, вздрогнул и провалился вниз, подчиняясь напору улетучившейся атмосферы отсека.

Антон взглянул на нижние экраны и невольно зажмурился.

Они висели над бездонным провалом, который от края до края заполнял пухлый шар планеты.

– Внимание! Десять секунд до расстыковки! Девять… Восемь…

Внизу, на фоне белесых разводов голубовато-зеленой атмосферы, беспорядочно вращаясь, парила только что отстреленная от корабля секция. Антон понял, что сейчас и они последуют вслед за ней, в эту страшную бездну…

– Дядя Белгард, я не хочу, я боюсь! – испуганно закричал он, перекрыв своим ломким от ужаса голосом монотонные сообщения аудиосистемы…