Павел Макаров - Метро 2033: Перекрестки судьбы Страница 5

Заглядевшись на Ленку, Вячеслав чуть не влетел в развешанное поперек станции белье. «Совсем распустились! Надо все-таки думать о том, как люди тут будут ходить», – раздраженно подумал он. Воду для стирки жители станции приладились добывать из Москвы-реки, благо она была совсем рядом. Соорудили сложную систему фильтров и старались не думать о ее качестве, надеясь, что за двадцать-то лет она хоть чуть-чуть очистилась от мазута. Правда, теперь людей подстерегала другая опасность: не раз даже сквозь самые мелкие фильтры проникали какие-то крошечные насекомые, и суеверные женщины боялись, что на станцию попадет какая-нибудь зараза. А что было делать – не кипятить же воду, этак никаких дров не напасешься. И так уже практически всю деревянную мебель, какую смогли добыть в торговом центре этажом выше, давно сожгли. В ближайшее время проблема топлива грозила обостриться.

Торговый центр вообще разграбили довольно быстро, и первое время многие щеголяли в добытых там обновках. Потом несколько человек умерло, и наверх с тех пор выходили только самые смелые, тщательно упаковавшись перед этим в химзу и противогазы, удачно найденные в одном офисе, бывшие хозяева которого то ли предвидели надвигавшуюся угрозу, то ли просто проводили учения по гражданской обороне. Как бы то ни было, обитатели станций не раз поминали добрым словом этих неизвестных им предусмотрительных людей. Но на настоящий момент оставалось всего с десяток противогазов, а костюмов химзащиты – и того меньше. Остальные либо пришли в негодность, либо сгинули на поверхности вместе с хозяевами.

Споткнувшись о чей-то сапог, Шторм наконец добрался до подсобки, где обитал комендант. На полу там лежал роскошный когда-то ковер, принесенный все из того же торгового центра. Комендант сидел за столом, удобно развалившись в кресле. На памяти Вячеслава под ним сломались уже четыре, это было пятое. И, с учетом его привычки откидываться всем корпусом назад, можно было предположить, что этому креслу тоже скоро придет конец.

Шторм остановился, вопросительно глядя на коменданта. Отношения у них были сложные. Начальник до Катастрофы был охранником, а Вячеслав трудился совсем в иной сфере: зарабатывал на жизнь умственным трудом. Естественно, хамоватый комендант недолюбливал Шторма, а тот отвечал ему взаимностью. Его безумно раздражали хабальские манеры начальника. Но в сложившейся ситуации им приходилось терпеть друг друга.

– Садись! – кивнул комендант на скамью у стены, достал из сейфа за спиной бутылку коньяка и пару стаканов, налил, чокнулся с Вячеславом и, опрокинув коньяк себе в рот, меланхолично захрустел сушеными грибами, лежащими в блюдце перед ним. Шторм последовал его примеру. От сердца у него немного отлегло – кажется, пока комендант ни о чем не догадался.

– Рябчук сегодня ходил к реке, – без предисловий начал тот, – и говорит, что там вроде какие-то твари появились, каких раньше здесь не было.

Вячеслав пожал плечами.

– Как появились, так и уйдут.

– Нет, я хочу, чтоб ты пошел и проверил. Еще не хватало нам заполучить опасных соседей. Лучше разобраться с ними, пока не стало поздно. Сам знаешь, Рябчуку я доверять не могу, на тебя вся надежда.

Рябчук был одним из тех немногих, с кем отношения у Вячеслава не сложились с самого начала. То ли этот гад что-то подозревал, то ли просто имел вредный характер, но он всячески старался подставить Шторма, сделать так, чтобы тому поручили самую тяжелую и опасную работу. Вячеслав даже не был уверен, что Рябчук и впрямь что-то видел на реке. Может, просто присочинил, или ему померещилось в алкогольном бреду. – А где он их видел? – уточнил Шторм.

– Да за мостом, где катер стоит у причала.

– Так это ж от нас далеко.

– Вовсе не так далеко, как кажется. Не в службу, а в дружбу, Шторм, сходи, а?

Вячеслав вздохнул. Комендант, понимая, что тот почти согласился, плеснул еще по полстакана.

– От радиации лекарство, – он хохотнул. – Сейчас ступай, отдохни. Чтоб к вечеру был как огурчик. Всего делов-то – туда и обратно.

Ничего себе. Шторм в ту сторону вообще ходить не любил, еще и потому, что где-то там, по слухам, находился ботанический сад, в котором расплодилось много забавных растений и зверушек, так и норовивших разбежаться по всему району. А где именно находится этот сад, никто толком не знал. Вдобавок неподалеку от набережной, возле железнодорожной станции с каким-то причудливым названием, был огромный пустырь – тоже место довольно мрачное. Хотя, если подумать, вся Москва представляла собой сейчас довольно неуютное место.

Вячеслав вновь и вновь обдумывал планы побега в большое метро. Ближе всего к Выставочной находились станция «Улица 1905 года», а с другой стороны – Филевская линия. На Филевской ветке многие станции лежали на поверхности, и ничего хорошего там быть не могло, а вот насчет «Улицы 1905 года» стоило подумать. Шторм ругал себя за то, что не ушел раньше. Но раньше он еще питал иллюзии по поводу того, что спасти удастся всех. Слишком поздно Вячеслав понял, что люди, вставшие во главе станции, не желали рисковать, их вполне устраивало быть первыми здесь, нежели воссоединиться с обитателями большого метро и быть там на вторых ролях. И может, они были по-своему правы. Но Шторм надеялся найти там кого-нибудь из знакомых, близких. А пока он колебался, станция «Парк Победы» стала пристанищем дикарей. О, Вячеслав мог бы кое-что рассказать об отравленной игле, убившей разведчика. Но тогда неизбежно к нему возникло бы слишком много вопросов, на которые он не готов был давать ответы.

Ближе всего к станции был мост «Багратион»: застекленный, оборудованный эскалаторами, заставленный сувенирными киосками. Понятно, что теперь эскалаторы уже заржавели, стекла были по большей части выбиты. Но Шторму нужен был не этот мост. Туда, куда его послали, проще всего было дойти от следующей станции – «Международная», тем более что идти-то до нее было всего ничего – с полкилометра примерно. Самый короткий, наверное, перегон во всем метрополитене.

Станция эта казалась маленькой после просторной «Выставочной»: узкий центральный зал, проходы к платформам проделаны в стенах. Вячеславу она больше всего сейчас напоминала закопченную пещеру. Он слышал, что для ее оформления использовали какие-то элитные сорта мрамора. Но теперь стены были грязными, залапанными. Сходство с пещерой довершал костер, у которого несколько человек резались в карты. Здесь жили те, кому хотелось находиться подальше от глаз начальства, и порядки здесь царили самые анархические. У Вячеслава даже документы не проверили. Впрочем, его тут знали в лицо, как и почти всех остальных, любого чужака вычислили бы сходу. Наверное, так успевает познакомиться весь экипаж подводной лодки, находящейся в плавании годами.

Вячеслав скрипнул зубами – вот этих бездельников отправить бы на поверхность.

– Здорово, Шторм, – приветствовали его картежники. – Далеко собрался?

– К реке.

– Ну, удачи тебе!

Шторм облачился в химзу, и ему открыли ворота. По мертвому эскалатору он поднялся в просторный вестибюль, заваленный всяким хламом.

Вот и выход. Он и до Катастрофы наводил на Вячеслава тоску, поскольку находился под мостом, и каждый, ступив на узенький тротуар, видел несущиеся мимо машины, вдыхал угарный газ. Прямо перед глазами – серые башни, за спиной – серый мост, за мостом какая-то железнодорожная платформа и тот самый пустырь, который в летнее время выглядел еще ничего, а зимой – вовсе мрачно. Сейчас на город опустилась летняя ночь. Машины, оказавшиеся в этом месте в роковой момент двадцать лет назад, так и застыли навсегда. В некоторых еще сохранились трупы водителей. И угарный газ не шибал уже в нос – впрочем, в противогазе никаких запахов Шторм бы все равно не почувствовал. Интересно, чем здесь пахнет теперь? Гнилью?

Но задерживаться было некогда. Рядом, в реке, что-то сильно плескалось. Вячеслав осторожно двинулся под мост – там, на набережной было что-то вроде чахлого бульварчика. Бульварчик постепенно переходил в настоящие зеленые джунгли, по левую руку был пустырь, потом начиналась промзона. Ну и местечко – здесь и до Катастрофы-то было неуютно, гранитной набережной уже не было, а в загаженных кустах какой только дряни ни валялось. А теперь сюда и вовсе мог сунуться только самый отчаянный. И что, интересно, понадобилось здесь Рябчуку?

Вот и катер. Он чуть покачивается на волнах, пришвартованный к железной тумбе на берегу. Стоп, а что это там, возле самой воды? Берег здесь высокий, не разглядеть. Вячеслав посветил фонариком. Какие-то огромные насекомые… или нет? Вроде раньше здесь таких не было. Как же их разглядеть получше? Шторм осторожно шагнул по прогнившим мосткам на палубу катера. Они угрожающе затрещали, но выдержали. Отсюда лучше было видно, что творится у берега. Вода так и кишела крупными, с собаку величиной, существами в хитиновых панцирях с фасеточными глазами. Некоторые из них замирали в луче фонаря, но потом вновь принимались шевелиться. Кажется, они доедали тушу какого-то животного покрупнее. Вячеслав вдруг услышал треск совсем рядом. «Кто здесь?» – спросил он, зная, что вряд ли услышит ответ. И, взяв автомат наизготовку, осторожно шагнул, огибая каюту, чтобы увидеть, что творится на берегу. Следующий шаг сделать Вячеслав не успел – что-то с силой ударило его по голове, и он провалился в небытие.