Роман Злотников - Путь князя. Атака на будущее Страница 5

– Присаживайтесь, Петр Израилевич.

– Да-да, благодарю, – кивнул посетитель, – прошу прощения, что вот так... и, возможно, не совсем по адресу, но... – профессор несколько смущенно развел руками. Видно было, что он серьезно взволнован.

– Дело в том, что в нашей работе возникли непредвиденные обстоятельства.

– И какие же?

– Нас лишают возможности работать!

– Вот как?

– Да-да, представьте себе. Буквально полчаса назад подъехал некий весьма неприятный гражданин и заявил, чтобы мы сворачивались. Они-де собираются отремонтировать провал и восстановить дорожное полотно.

Полковник Кузнецов улыбнулся.

– Извините, профессор, но, как мне кажется, этого следовало ожидать. Неужели вы думаете, что провал, образовавшийся на одной из самых оживленных московских магистралей и снизивший ее пропускную способность почти в три раза, долго останется незаделанным.

– Но это же совершенно невозможно! – всплеснул руками профессор. – Мы же на пороге уникальных открытий! Вы слышали о библиотеке Ивана Грозного? – напористо начал он.

Полковник заинтересованно качнулся вперед.

– А при чем здесь эта легенда?

Профессор вздернул подбородок.

– Смею утверждать, что, вполне вероятно, мы нашли царскую библиотеку. Да-да, – профессор утвердительно кивнул головой, – дело в том, что образовавшийся провал открыл проход не просто в старую канализацию, для коей использовались некоторые природные пустоты кремлевского холма. А в некие... – профессор запнулся, будто слова, которые он собирался произнести, его слегка смущали, но затем решительно закончил, – тайные хранилища.

Полковник вежливо улыбнулся. Энтузиазм профессора, старавшегося предотвратить свертывание работ, слегка забавлял его.

– И на основании чего вы сделали подобные выводы?

– А вот посмотрите, – воодушевился профессор и, открыв кейс, зашуршал бумагой. – Вот, полюбуйтесь, – с некоторой натугой произнес он, аккуратно опуская на стол массивный подсвечник, – церковная бронза, точно не моложе середины XVI века, а скорее всего, старше. Точную датировку на месте произвести затруднительно. Найден в нише одного из гротов. Ну... там, где мы обнаружили искусственно прорубленные переходные арки.

Полковник внимательно уставился на стоящий перед ним раритет. На его вкус, вещь не принадлежала к числу шедевров. Для этого она была слишком грубой, массивной и не очень хорошо обработанной. Этакий средневековый ширпотреб, выпускавшийся более-менее крупными партиями. Но из всех найденных предметов профессор почему-то приволок в его кабинет именно этот подсвечник.

– Не понимаете? – разочарованно протянул профессор.

Кузнецов картинно-смущенно пожал плечами. Профессор неодобрительно покачал головой.

– Да уж, Алексей Юрьевич, от вас я этого не ожидал. Мне казалось, что на вашей работе, э-э, так сказать, в органах, просто необходим аналитический склад ума.

– Ну и на чем же я так прокололся, Петр Израилевич? – Полковник сокрушенно вздохнул.

– Да вот же, – профессор снисходительно указал на подсвечник, – извольте видеть, подсвечник. Причем, судя по размерам, месту расположения, следам копоти и всему остальному, что нам удалось обнаружить, он есть, так сказать, штатное оборудование помещения.

– И что? – усмехнулся Кузнецов. – Насколько мне представляется, под землей довольно-таки темно. Так что подсвечник там совсем не был бы лишним.

– Да нет же! – профессор всплеснул руками, негодуя на недогадливость своего визави. – Вы поймите, в подземелье подсвечники – совершенно не на своем месте. Особенно если вспомнить, о каком периоде идет речь. В те времена даже используемые в, так сказать, повседневной деятельности казематы и иные подземные помещения освещались исключительно факелами. В лучшем случае те, кто спускались вниз, несли с собой масляную или свечную лампу. Но даже в богатой тогдашней Европе это, скорее, исключение, чем правило... А подсвечник в качестве штатного оборудования – это нонсенс! За одним-единственным исключением. Если там не работают с рукописями... книгами.

Полковник задумался.

– Значит, вы считаете...

– Ну да, ну да, – закивал головой профессор, – несомненно, нужно не сворачивать, а наоборот, развернуть еще более широкомасштабные поиски. Я боюсь сглазить, но у меня есть ощущение, что мы вполне можем обнаружить если не всю, то какую-то значительную часть легендарной библиотеки!

Алексей Юрьевич откинулся на спинку кресла.

– А не просветите ли, профессор, почему она столь знаменита?

– О-о, – профессор покачал головой, – это, знаете ли, такая история... прямо из разряда мифов. На самом деле основу этой библиотеки составляет приданое, так сказать, бабки Ивана Грозного, византийской царевны Софьи. Очень, знаете ли, интересная личность. Современными историками совершенно недооцененная. А ведь то, что Россия в последующем смогла преодолеть смутное время и не только выжить и не распасться, а осознать себя, как говорится, как Третий Рим, во многом ее заслуга. Потому что эта девочка не только очень ловко обвела вокруг пальца своего, так сказать, опекуна, Римского Папу Павла II, но и привезла в качестве приданого именно то, что требовалось тогда молодой и только-только освободившейся от монголо-татарской зависимости Московии. А именно – знания и... людей. Причем, судя по некоторым косвенным оценкам, знания колоссальные! Не забывайте, она была наследницей великой Византии! Вообще-то уникальное государство было, я вам скажу... – профессор оживился. Похоже, он сел на своего любимого конька. – Ведь Византия не проходила, будто все остальные великие государства, как до нее, так и после – путь роста, возвеличивания в тяжкой борьбе с сильными врагами, а сразу вознеслось на вершину тогдашнего мира. Причем Восточная Римская империя, наложила, так сказать, лапу на все главнейшие сокровищницы знаний того времени. Не говоря уж о самом Риме, поскольку Константинополь, как вы знаете, построил именно Римский император Константин, первый христианский император Рима, несомненно, переправивший в новую столицу немалые духовные и научные сокровища. Именно в Византийской империи до самого ее завоевания арабами и, увы, уничтожения располагалась знаменитейшая Александрийская библиотека. Ее же частью, а отнюдь не частью Западной Римской империи была и легендарная Эллада со своими уникальными научными и философскими школами. Под эгидой Византийских императоров проходили и первые, я бы сказал, наиболее продуктивные Вселенские соборы. Ибо в то время раскольники-католики во главе с епископом Рима еще не откололись от единой церкви...

А уж о таком уникальном явлении, как Святой Афон, я и не говорю. Как вы знаете, во времена Средневековья, особенно раннего и среднего, именно монастыри были сосредоточием знаний, а на небольшом полуострове Афон в лучшие времена действовало до трехсот монастырей! Представляете, какой там была концентрация научной и духовной мысли! Даже в современности такого пока достичь не удалось!

Профессор поставил локти на стол и, уперев подбородок в сплетенные пальцы, мечтательно прикрыл глаза.

– Да уж, удивительное, я вам скажу, было время... И решение Софьи отправиться на далекий север, в дремучие леса, к тем, кого в просвещенном мире считали дикими и малообразованными варварами, бывшими данниками еще более варварских кочевников, просто поражает. Это сейчас, зная, чем Россия стала впоследствии, ее поступок может казаться объяснимым, но тогда... – профессор всплеснул руками. – Знаете, многие говорят, что она выбрала Россию, потому что, мол, сразу же расценивала ее как неким образом наследницу Византии. Но это же глупость! Те, кто так говорит, совершенно не представляют себе реалий тех времен. Блистательная Киевская Русь, с коей желали породниться многие европейские правящие дома, – в прошлом. Она растоптана монгольскими копытами. О ней забыли! А реальность... представьте – дикая, холодная, и все еще во многом раздробленная страна. Не слишком большая. Даже многие немецкие княжества, входящие в Священную Римскую империю, – и по населению поболе, да и побогаче будут. Да и Польша куда как сильнее и значительнее. К тому же, если речь о наследнице православной Византии, то вот, пожалуйста, рядом – Литва, страна также и крупнее, и сильнее Московии, во многом, впрочем, из-за того, что за время ига присоединила к себе все южные и западные провинции Киевской Руси. Причем вкупе с самим Киевом. Именно ее тогда на западе воспринимали как правопреемницу Киевской Руси, потому как была она в то время тоже страной русской... то есть русскоязычной и православной. А Московия... – профессор пожал плечами, – это была скорее окраина, или, – тут профессор хохотнул, – как тогда говорили – украина и русского, и православного мира. Она никого особенно не интересовала...