Сергей Фрумкин - Новый Король Галактики Страница 50

Сергей согнулся от сильного, словно тараном, удара в живот. Не успев ещё втянуть в себя воздух, он получил ещё один, и понял, что бьют ногами. Как сквозь туман собственной боли до него донёсся крик Литы. Ещё удар - и Сергей поперхнулся от рвоты. Тут же удар по лицу, резкая колючая боль в спине, в шее, в почках, хрустнули кости заломленных за спину рук - и всё это, ещё и под напором раскалывающей голову боли от вторгнувшегося чужого сознания…

Когда глаза Тимона стали только глазами Тимона, а сознание землянина освободилось от оков, Сергей понял, что его удерживали от падения только парализованные ноги. Он сразу же рухнул лицом на камни, но даже от этого получил удовольствие, охладив лицо на холодном влажном грунте. Тут же обжигающий удар ногой в бок и голос Тимона:

- Достаточно.

Крепкие руки подхватили Сергея и поставили на ноги, а затем продолжали поддерживать, пока землянин наконец не заставил себя пересилить порывы боли в животе и не восстановил дыхание. Отряда Гелма уже не существовало - уничтожив Расверд, Герцог поспешил расправиться и с остатками его армии. Светящиеся, как призраки, легионеры, лениво бродили среди трупов, пренебрежительно разглядывая лица своих жертв. Как оказалось только один сам легионер погиб - тот самый блондин, что попытался подойти к Лите. Теперь возлюбленную землянина держала убившая Рапса девчонка. Лита плакала, но её большие, чистые от слез глаза похоже никого тут не трогали. Ещё был жив и Гелм - его, как мешок соломы, приволокли двое темнокожих. Все трое: Сергей, Гелм и Лита стояли у стены ущелья, и на них удовлетворенно взирал Тимон.

- Вас, - монотонно произнес он. - Я прикончил бы с особым удовольствием, но вы нужны господину живыми… - его лицо ещё более изуродовала слабая улыбка. Тимон перешел к Гелму, окровавленному, в синяках и порезах, едва стоящему самостоятельно.

- Готов ли ты согласиться, что проиграл? - громко и торжественно спросил его Тимон.

Гелм молча кивнул, скорее самому себе, чем Тимону - он действительно проиграл и смешно было бы сейчас об этом спорить, даже с самим собой. Все было кончено!

- Хорошо! - улыбка мрачного торжества на лице монаха стала заметней. - Признаешь ли ты наконец и то, что Герцог - величайший из всех людей, живших когда-либо на этом свете?

- Герцог такая же свинья, как и ты! - можно было удивляться, откуда в парне нашлись силы говорить с таким презрением.

- На колени! - гаркнул Тимон, величественно поднимая меч над головой.

Гелм устало усмехнулся, глядя на него исподлобья.

- Пошел ты…

Легионер сильно ударил расвердского полководца древком копья сзади по ногам. Ноги сами подогнулись, и Гелм, против воли, упал на колени. В то же мгновение Тимон с торжествующим выражением своего страшного лица одним ударом отсек парню голову. Лита пронзительно закричала, лишаясь сил на руках легионерки.

Подняв на Тимона глаза, Сергей произнес:

- Тимон, ты ведь знаешь, что скоро умрешь! - и сам не узнал своего голоса, ставшего сиплым и булькающим - каждый звук давался с большим трудом, сопровождаясь резкой болью в горле и легких.

Последовал удар чем-то тяжелым по лицу. Прежде, чем кровь из рассеченной брови застелила глаза и сознание отключилось, полностью предоставляя своего обладателя регенерирующей программе биоконтроля, Сергей успел запомнить гримасу плохо скрываемой тревоги, всего на одно мгновение отразившуюся на исковерканном шрамами лице…

Глава 15

- Смотри-ка, очухался! А ты говорил "отошел"…

В неровном свете факела Сергей увидел говорившего. Это был здоровенный детина в черной рясе, с толстой, обитой медью, дубиной на поясе. Он и его товарищ, одетый и вооруженный также, склонились над землянином и дышали ему в лицо.

Сергей находился в темном сыром коридоре, лежал на полу, отдававшем холодом. Серые мрачные стены из гранитных блоков покрывала слизь и низкорослый мох. Было темно, как в склепе, и свет факела терялся вдали коридора, как свет луны в колодце.

На землянине был то ли саван, то ли туника из грубой белой ткани. Ни лат, ни оружия, ни аптечки. Даже ноги были босыми. К счастью, на руке оставался браслет рангмера - наверняка снять его оказалось не так-то просто. Зато к этому браслету прибавилось ещё по одному на каждой руке и на ногах - и руки и ноги были закованы в ржавые цепи с такими толстыми звеньями, что Сергей ужаснулся - в таких цепях не убежал бы и слон!

Сергей прислушался к себе. Боли в голове и в животе как будто не было. Даже раны затянулись - программа биоконтроля сделала своё дело. Зато чуть пошевелившись, землянин ощутил такую слабость, что из глаз посыпались искры, а пол, как показалось, сам ударил своими холодными плитами по лицу. То ли слабость, то ли голод, то ли и то и другое…

Туповатые лица над ним ухмылялись. Сколько времени он был без сознания? Рангмер не ответил - то ли недостаточно энергии, то ли вообще не работает. Где он? Что произошло после того, как он угрожал Тимону? Где Лита?

Последний мысленный вопрос вырвался наружу. Детина довольно загоготал.

- Только что хотели его закопать, а теперь ему уже подавай бабу! Во молодец!

- Куда его?

- Отнесем назад…

Его подняли за руки вместе с тяжеленными цепями с такой легкостью, словно он был из папье-маше. Цепи тяжело брякнули о пол. Два служителя поплелись по коридору, продолжая переговариваться и оказывая Сергею не больше внимания, чем слизи на стенах.

Оказавшись над полом, землянин сразу понял, что если в самое ближайшее время не поест, то у него не много шансов выжить. Программа биоконтроля вытянула из организма все его резервы, высосала все жизненные соки, чтобы обновить утратившие свои функции ткани, но совсем не рассчитала, что и здоровому землянину нужно будет чем-то питаться. Голова кружилась, а в глазах то темнело, то светлело.

- Куда вы меня тащите? - голос был слабым, но нормальным, не хриплым. Ответом его не удостоили.

- Дайте поесть! Я не могу…

- Что он болтает? - спросил один детина у второго. - Может бредит?

- Я ничего не понимаю.

- Я тоже.

Они опять перестали обращать на землянина внимание. Подумав, что бы такое могло случиться, Сергей вдруг понял, что говорит, оказывается, по-русски. Язык австрантийцев он понимал как и прежде, но сам сказать не мог - в голове все путалось. Слабость была такая, что охватывало отчаяние.

Ему ничего не оставалось, как поискать "чистой энергии", то есть вытянуть энергию из окружающего. Но и это оказалось не так-то просто. Рангмер вместе с руками болтался внизу - цепи оттягивали руки вниз, едва не разрывая сухожилий, а за плечи держали здоровенные ручищи служителей. Сосредоточиться и обойтись без помощи рангмера никак не получалось.

Тут вдруг оказалось, что энергии вокруг и нет вовсе. Стены и пол не излучали никакой ауры, они поглощали даже слабый свет факелов, а организмы служителей, наверное привыкнув к жизни в гиблых коридорах, держали свою жизненную энергию внутри себя, почти не теряя её во внешнюю среду. Сергей понял, что погибнет. Отчаяние заставило его остатками своей воли внушить волочившим его тело мужикам, что те истекают потом от жары. Получилось далеко не сразу. Но затем усилия оправдались - он получил наконец доступ к спасительной энергии и подсознательно стал взахлеб поглощать ее. В груди приятно потеплело, стали ощущаться затекшие руки и покалывание в ногах. Стало гораздо легче.

- У меня закружилась голова… Да и жарко! - удивился неожиданно первый детина.

- С чего бы, а? - согласился второй. - Может этот? - он указал на землянина.

- Может… Но как у него это получается?

Поняв, что говорят о нем, Сергей расслабил волю. Полученного "топлива" должно было хватить на несколько часов… Впрочем, они все равно пришли.

Толстая решетка поднималась вверх на канатах, наматываемых на барабан третьим служителем. За ней находилось темное квадратное помещение с торчащими из стены кольцами. К своей радости, Сергей увидел Литу. Девушку приковали к стене, к счастью, куда более легкими цепями, чем были на самом землянине.

Австрантийка встретила его радостным возгласом.

- Ты жив!

- Конечно…

Его подтащили к стене и вставили цепи в кольца. Затем служители удалились, погасив факелы, а решетка с грохотом стукнула о пол. Стало совсем темно.

- Мы тут уже долго, может не один день. - прозвенел рядом голосок Литы. - Ты не приходил в себя. Они сказали, что ты не дышишь…

- Где мы?

- Наверное, в подземелье храма Тьмы. Я не знаю. Когда нас вели, мне завязали глаза… Как хорошо, что ты жив! Как ты?

- Нормально. Только есть хочется… А ты?

Лита вздохнула.

- Я напугал тебя?

- Как ты думаешь?

- Ты не должна беспокоиться за меня. Меня не так легко убить - я живучий.

- Да уж…

Опять вздох - едва различимый.