Михаил Кисличкин - Дипломат поневоле.(СИ) Страница 50

Липатов прочитал, затем, после паузы, словно спохватившись, быстро скомкал бумажку и сунул ее себе в карман. Посидел с минуту, задумчиво смотря перед собой. Илья ждал.

 – Однако...только и сказал офицер. – Не ожидал.

 – Я тоже удивился, Максим Петрович, – сказал Илья. – Сначала даже подумал, что это вы меня проверяете...

 – А может действительно, это мы тебе написали? Сели с Ярцевым, выпили по бутылочке и решили: а давай проверим на лояльность лейтенанта Красикова?

 – Ерунда, Максим Петрович, – убежденно ответил Илья. – Не столько у нас сейчас людей, и не та обстановка, чтобы устраивать внезапные проверки на лояльность среди своих. Да и давно зная вас лично...не верю.

 – Верно соображаешь, – серьезно сказал Липатов. – По всему выходит это дали о себе знать наши друзья из Китая. Им, используя агентуру Революционного Совета работать все же проще, чем американцам через Высоких. Всеобщее восстание готовилось основательно, разведсеть в гильдиях должна сохраниться. По хорошему, над разведкой и контрразведкой нам еще работать и работать... Правильно ты сделал Илья, что сразу ко мне пришел.

 – Я не мог иначе. Я же не предатель!

 – Конечно, нет. Ты это только что доказал. И еще – ты умный человек Илья. Даже если смотреть на этот текст без эмоций, с практической точки зрения – какие такие гарантии они могут тебе дать? Баксы, золото, официальные бумаги с подписями важных лиц? Здесь и сейчас это ничего не стоит. Зато получить в качестве благодарности пулю – легче легкого. Ко мне или к Ярцеву с этим они бы даже не сунулись. А вот тебя попробовали завербовать, надеясь на твою трусость или жадность. Ты же простой лейтенант. При этом вхож в руководство конфедерации, то есть определенную ценность представляешь. Как тебе это передали?

 – Какой-то альваланин сунул, когда мы с Анивель гуляли по Ультту. Перед самой бомбежкой в праздник неба.

 – Опознать его сможешь?

 – Нет, – уверенно ответил Илья. Темно было, я и лица его не разглядел. Одет был в обычный комбинезон, фигура тоже как у всех гильдейских работяг – худой и низкий.

 – Понятно. Грамотно сработано. Есть, конечно, небольшой шанс, что это дело рук Ваулфа или Элитьен, но я в это не особо верю. Поговорю с Ярцевым, и мы решим, что будем делать. Но одно могу сказать тебе точно. Со шлемом в левой руке тебе прогуляться придется.

 – Зачем? Я не буду на них работать. – Илья помолчал, собираясь с мыслями. – Максим Петрович, вычислить агента будет нереально. После окончания рабочей смены на улицах полно народа. Увидеть меня сможет каждый, всех не проверить.

 – Если они решили тебя завербовать, то ты им зачем-то нужен. Попробуем отследить агента, который будет тебе передавать следующее послание. Нужно попытаться раскрыть их сеть. Сомневаюсь, что она такая уж большая в гильдии Тритт, никто же не знал, что мы тут окажемся. Кроме того, отказ в вербовке будет для противника означать, что руководство конфедерации узнало про чужую разведсеть. В этом случае наши шансы их поймать резко уменьшатся. Это, надеюсь, понятно?

 – Да, товарищ подполковник.

Идя по центральной улице Ультта, Илья вовсе не чувствовал себя Джеймсом Бондом. Глупо он себя чувствовал если честно. Прогулка была неплохо залегендирована – офицер должен был зайти в здание администрации и занести исполнительные требования на разные «мелочи» для своего батальона – горючее для грузовиков, патроны, пайки и новые комплекты формы. Илья взял с собой для компании Виоэн, снял шлем, взяв его в левую руку, и пошел пешком, отказавшись от положенной по статусу машины. Никаких вражеских или своих агентов офицер не увидел. Вообще ничего подозрительного не было. Сходил и сходил.

А вечером следующего дня Илья снова нашел бумажный конверт. Точнее его вручила Анивель, когда он зашел в студию «Голоса Свободной Альвалы» .

 – Тебе просили передать, – сказала альваланка.

 – Кто? – только и выдохнул Илья, узнав знакомую серую бумагу.

 – Какой-то альваланин из гильдии. Сказал, что это от Ваулфа.

 – Ты его запомнила?

 – Не знаю...Анивель ненадолго задумалась. Если увижу, то, скорее всего, узнаю. Мне с поста охраны позвонили, я поднялась к ним и взяла конверт. Можно дежурную смену расспросить, они тоже его видели. Обычный альваланин в рабочем комбинезоне – сунул конверт, сказал несколько слов и ушел. Что-то случилось Илья? – Анивель встревожено взглянула на офицера своими большими глазами.

 – Нет, ничего, – отмахнулся лейтенант. Посвящать в эту историю Анивель он не собирался. Илья положил конверт в карман – как бы ему не хотелось сразу прочитать его содержимое, лучше вскрыть послание вечером, вместе с Липатовым.

«Мы рады, что Вы приняли верное решение» – было написано во вложенной в конверт бумажке. «Обстоятельства требуют личной встречи. Как вы понимаете, нам нужно подтверждение Вашей доброй воли к сотрудничеству. Ниже указаны координаты места, в которые Вы должны прибыть на третьи сутки после получения этого послания между третьим и пятым часом ночи. С собой вы должны иметь два образца автоматов, выпускаемого так называемой конфедерацией, несколько десятков патронов к ним, а так же русский десантный костюм САДК. Мы полагаем, что владея служебным автомобилем и доступом к складам, вы можете организовать скрытое выполнение нашей просьбы. Там же вы получите часть причитающегося вам вознаграждения и письменные гарантии» .

 – Автоматы – ерунда. – Уверенно сказал Ярцев, когда на следующее утро он, Илья и Липатов изучали содержимое конверта в штабе полковника. – Гвардейцы их достанут, так или иначе, да и никакой особой ценности в автоматах нет. Единственно – готовый образец такого оружия может ускорить конверсию альваланской промышленности под выпуск земных аналогов. Впрочем, эту работу и китайцы, и американцы уже, скорее всего, сделали. Но САДК? Это вообще-то секретная технология. Россия САДКами не торговала. Зарубежные аналоги есть, но именно что аналоги. Пожертвовать костюмом я не могу. Подсудное дело и вообще...

 – Пойми, полковник, – возражал Липатов. – Это оружие – не главная цель наших, так скажем, оппонентов. Уж поверь мне – это по большому счету проверка агента. Если Илья сдаст секретный САДК – он и в самом деле завербован. Значит можно поручить ему настоящее дело. И я просто чую, что готовиться нечто особенное. Зачем им Илья по большому счету? Для теракта его вербовать глупо – агенты, завербованные за деньги и обещание убежища, открытые диверсии не устраивают, это дело идейных бойцов. Получать информацию из нашего штаба? Может быть...только вряд ли. Не тот случай. Нас надолго в покое не оставят, нас будут уничтожать. А в этом случае нет смысла устраивать такие игры. Свой батальон против нас Илья все равно не развернет, это они должны хорошо понимать, информация тоже будет иметь ограниченную ценность. Нет, им нужно что-то другое. И судя по скорости ответа на согласие сотрудничать и жестким срокам, которые стоят во втором послании – в ближайшее время. Нам надо узнать что. Тогда игра обретет смысл.

 – То есть ты мне вот так, на голубом глазу, предлагаешь сдать врагу секретное оборудование, – перебил подполковника Ярцев. – Извини, Петрович, ты не охренел? Не надо тут особенно мудрить. Организуем засаду, попробуем схватить их агентов при передаче автоматов. А после уже все выпытаем. У меня они заговорят, будь уверен.

 – Ловить шпионов при передаче оружия, скорее всего, бесполезно, – пожал плечами Липатов. – Этот вариант они предусмотрели наверняка. В лучшем случае поймаем какого-нибудь посредника, который ничего толком не знает.

 – До этого наши оппоненты действовали не столь профессионально, – возразил Ярцев.

 – Это меня и настораживает. Прежде всего, скорость ответа и выбранный способ передачи письма. Такое ощущение, что они будто кричат – схватите нашего агента. Альваланин пришел и, не скрываясь, передал конверт. Это не то, что непрофессионально – это даже вызывающе. Единственное внятное объяснение подобному, если предположить, что с нами ведет игру более-менее серьезная контора, может быть только одно: у них очень мало времени. И им надо точно знать – завербован ли Илья на самом деле, или против них ведется игра. Схвати мы почтальона или начни слежку за ним – и ответ на этот вопрос был бы получен. Если мы передадим им требуемое, то китайцы выложат свои козыри.

 – САДК не дам, – упрямо сказал полковник.

 – А если отдать порченый? – спросил Илья.

 – Это как?

 – Снимем с него секретные детали, рацию, компьютер, аптечку, – сказал офицер. Еще как-нибудь испортим. Они же не указывали в послании, что костюм должен быть непременно целым.

 – Догадаются, что их обманывают – махнул рукой Ярцев.

 – Стоп. Что-то в этом есть, – возразил ему Липатов. – Между прочим, у нас такие САДКи есть. Те, что были сняты с убитых бойцов. И легенда хорошая. Когда будут спрашивать, почему костюм не целый, Илья будет делать круглые глаза и наезжать на них бульдозером: дескать, времени дали в обрез, новых костюмов мало, те, что есть, под строгой охраной и взять их без личного присутствия самого высокого начальства физически невозможно. А вот порченые добыть легче. Вот вам автоматы, вот вам САДК. Все как договаривались, сделать больше было попросту невозможно. Давайте денежки. Подозревать неладное они, конечно, будут. Но отбросить эту версию не смогут. В САДКе, который мы передадим, вся электроника будет убита, то есть ни системы свой-чужой, ни кодов от нашего радиообмена они получат. Все лишнее тоже снимем.