Дмитрий Казаков - Война призраков Страница 54

Джафар полностью разделял чувства, одолевавшие Доброго Друга. За дни, проведенные на Новой Америке, он научился ценить редкие мгновения отдыха, и всякий, кто их лишал этого, – становился врагом.

– Цаца не цаца, а полезай в кузов! – И мастер первым уцепился за холодный металлический борт.

За ним последовали подчиненные. Когда Тан Юнтун, все еще ругавшийся и поминавший неведомо каких демонов, забрался в кузов, мастер стукнул кулаком по кабине, и машина двинулась, дернувшись так резко, что стоящие сзади едва не вылетели за борт.

– Совсем рехнулись! – сказал Добрый Друг. – Последние мозги пропили. Что инженеры, что шофера эти!

Шофера и прочая «интеллигенция», чья работа казалась легкой и непыльной, дружно презирались разнорабочими, многие из которых искренне считали себя единственной силой, на которой держится вся Новая Америка.

– Ты, парень, не стесняйся того, кто ты, – пару дней назад сказал Джафару мастер. – Они все, может быть, тебя и презирают, но на самом деле боятся… Без таких, как мы, тут всему давно бы кирдык настал!

Транспортер прополз между двумя бараками, точнее – торчащими из снега округлостями крыш, миновал здание конторы и, выбравшись на открытое место, прибавил скорости.

В лицо стоящим в кузове разнорабочим хлестал холодный ветер, обильно наполненный снежной крупой, но никто не присел, не спрятался за кабиной. Они стояли и гордо смотрели на тянущуюся во все стороны холмистую, покрытую снегом равнину, на копошащиеся тут и там десятки, ползущие транспортеры.

Это был негостеприимный и холодный, но все же свой мир!

Глава 14

ВОПРОС ВЕРЫ

136-й день 160 года летоисчисления колонии

Новая Америка, Семнадцатый поселок

– Транспортеры до Новой Филадельфии отправляются через пятнадцать минут! – Голос бригадира, донесшийся от самого входа в барак, звучал почти торжественно. – Не опаздывайте!

– А ты что, не поедешь? – Обитатель соседней койки, мосластый и белобрысый, удивленно покосился на Джафара.

– Нет, – ответил Джафар. Лежа на своем месте, он спокойно созерцал развернувшуюся в бараке суету. Наступил первый день выходных, и большая часть обитателей Семнадцатого поселка собирались отправиться в ближайший крупный город и хорошенько повеселиться. – А зачем?

– Как зачем? – Сосед недоуменно заморгал. – Бар, бильярд, девочки, боулинг… а?

– Нет, не хочу! – Джафар оставался тверд.

– Как знаешь. – Сдавшись, сосед пожал плечами. – Сдается мне, что ты просто с непривычки слегка выдохся и тебе не до веселья… Ничего, потом притерпишься – на все сил хватит!

– Будем надеяться.

Барак стремительно пустел. Жаждавшие развлечений торопливо выбирались на поверхность, где у здания конторы их ждали готовые к дальней дороге транспортеры. Двенадцать часов в дергающейся железной коробке – вот цена, которую предстояло заплатить любителям активного отдыха.

Через два ряда от Джафара смачно храпел какой-то любитель подрыхнуть, намеревающийся отоспаться за весь рабочий период. Кое-где виднелись движущиеся фигуры, доносился шум разговоров.

Джафар зевнул и закрыл глаза. После десяти дней сражения со снегом и тяжеленными «грелками» в теле болела каждая мышца и организм одолевала невероятная сонливость…

Заснул он мгновенно.

– А ты чего не уехал? – Джафар искренне удивился, когда во время обеда обнаружил в столовой Доброго Друга.

– А я без денег, – ответил тот, мрачно ковыряясь в тарелке.

– А в счет зарплаты? – Изумление Джафара возросло. Даже работник, только прибывший на Новую Америку и не дождавшийся первого заработка, мог запросто поехать развлекаться в кредит.

– А нету у меня счета. – Добрый Друг оглядел полупустую столовую, в которую явилось не больше двух десятков человек, и зашептал: – По моей вине «грелка» одна гробанулась… А она, знаешь, сколько стоит? Вот я уже полгода ее отрабатываю.

– Печально, – кивнул Джафар, приступая к еде. – А сколько еще осталось?

– Месяца два. – Добрый Друг с отвращением отодвинул тарелку. – Слушай, ты как насчет того, чтобы хорошенько надраться?

– Что сделать?

– Ну наклюкаться, выпить, забухать, – пояснил Добрый Друг. – Повар в соседнем бараке наловчился такой самогон гнать – после двух стаканов чувствуешь себя в раю!

– Извини, но не могу, – сказал Джафар. – Вера запрещает мне употреблять спиртное…

– Так ты мусульманин? – Добрый Друг присвистнул. – Вот уж мне не повезло! Кто не крестоносец, тот магометанин! Честному человеку даже и выпить не с кем!

– А кто такие крестоносцы?

– Это местная церковь, – махнул рукой раздосадованный Добрый Друг, – крестоносцы ислама. Увидишь. По выходным они обязательно устраивают службы в каждом поселке, в том числе и у нас. Завтра или послезавтра приедет священник – проповедь будет читать. Сходи – тоже развлечение, все лучше, чем на койке валяться.

138-й день 160 года летоисчисления колонии

Новая Америка, Семнадцатый поселок

– Да восславится Единый, зовущийся Аллахом, а Христос, Будда и Магомет – дети его! – Причудливый ритуальный возглас, отражающий такой синкретизм, который вряд ли мог возникнуть на Земле, ознаменовал начало богослужения.

Для удовлетворения религиозных потребностей работников в Семнадцатом поселке приспособили пристройку к конторе. В складском помещении имелось все, чтобы превратить крошечную, пять на пять метров, комнату в буддийский или православный храм, мечеть или даже синагогу…

Прибывший с утра священнослужитель крестоносцев ислама не использовал реквизит вовсе. Стены оставались голыми, и единственным объектом, который могли лицезреть явившиеся на службу – а их оказалось около двух десятков, – оставался сам святой отец.

Но тут посмотреть было на что. Поверх комбинезона представитель крестоносцев ислама носил ниспадающее алое одеяние, похожее одновременно и на халат и на рясу, на его груди, крепясь к четкам, висел довольно большой крест странной формы.

Благообразное лицо украшала окладистая седая борода.

Язык у священнослужителя оказался подвешен очень хорошо. После краткой службы началась проповедь. Обильно сдобренная цитатами из Библии, сутр и Корана, она длилась минут двадцать, и прочитал ее священник-крестоносец безо всякой заготовки.

После проповеди верующие выстроились в очередь, готовясь принять благословение от духовного пастыря, посторонние, забредшие сюда для развлечения, потянулись к выходу. Джафар в нерешительности закрутил головой – уходить не хотелось…

– Мне не знакомо твое лицо, сын мой. – Благословения раздавались искренне, но быстро, и священнослужитель обратил внимание на застывшего посреди комнаты Джафара. – Ты не из прихожан, но и не из тех любопытных, которые иногда посещают службу просто от скуки…

– Я недавно здесь, – ощущая необычную робость, объяснил Джафар. – И пришел первый раз. Спасибо, слушать вас было очень интересно…

– Только интересно? – Во взгляде духовного лица появилась ирония. – А сам ты, надеюсь, не атеист?

– Нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммед – пророк его, – заученно ответил Джафар.

– Ты из правоверных. – Улыбка священнослужителя чуть смягчилась. – Тогда душа твоя еще не потеряна для истинной веры… Что привело тебя сюда? Любопытство или духовная жажда?

– Если честно, то я и сам не знаю. – Изображать не уверенного в себе простака было несложно. Виктор опасался только одного: перестараться так, чтобы крестоносец принял его за полного растяпу. – Наверное, я хотел узнать, кто вы такие и во что верите… А то слухи разные ходят.

– Понятно. – Взгляд священнослужителя обратился к стоящей у стены скамеечке. – Давай присядем и побеседуем. Меня зовут отец Ренье, а как твое имя, сын мой?

Беседа продолжалась почти час. Джафар узнал многое о людях, именующих себя крестоносцами ислама. Если верить отцу Ренье, то занимались они исключительно делами милосердия – утешали отчаявшихся, помогали вдовам и сиротам, оставшимся без кормильца на Новой Америке, содержали приюты для тех, кто стал инвалидом в шахтах этой суровой планеты…

С образом экстремистской, почти террористической организации все это вязалось плохо.

– Земля есть источник всякого греха и нечистоты! – с гневным лицом поучал отец Ренье. – Зло свило там гнездо, и смрадное дыхание преисподней разносится на многие парсеки! Обитатели ее купаются в роскоши…

– Но не все же, – рискнул возразить Джафар.

– А те, кто не купается, – стремятся к ней! – Священнослужитель не дал сбить себя с панталыку. – Думают исключительно об удовольствиях и толщине кошелька, а о душе забыли! Всевышний в милости своей дал нам колонии, чтобы укреплять веру! А нечистый корень рода человеческого, ставший смрадной клоакой, должен быть уничтожен!