Дмитрий Казаков - Путешествие на запад Страница 56

– В Москву, – сказал Андрей. – Хочется верить, что она уцелела и что там есть какая-то власть.

– И мне хочется. – Комендант задумался, забарабанил по столу пальцами. – Так, чинить препятствий мы вам не будем, если нужна какая помощь – окажем… Ну а если доберетесь до столицы, то не забудьте сообщить, что мы тут держимся и флаг России спускать не собираемся.

– Само собой, – кивнул Андрей. – С нами девушка из Лемешков, у нее родственники жили на улице Герцена. У вас никого оттуда нет? И что в том районе, не знаете?

– С Герцена? Вроде никого нет… Да, но можете поспрашивать, поискать – ближе к вечеру народ соберется, вы увидите всех, кто выжил. Или двинете дальше сегодня же?

Настал черед Андрея задуматься.

– Нет, – сказал он после паузы. – Думаю, что подождем до завтрашнего утра.

Натруженная за день нога болела, и если уж они отыскали безопасное место, то почему бы не пересидеть здесь, не дать ране затянуться? Да и спутникам небольшой отдых не помешает.

– Тогда сейчас я вызову помощника, и вас разместят. – Семен поднялся.

Через полчаса гости из Нижнего получили большую комнату на втором этаже. Пришлось отодвинуть к стене столы и стулья, освобождая место на полу, и открыть одно из окон, чтобы впустить в помещение свежий воздух.

– Надолго мы тут? – спросила Лиза. – Честно признаюсь, здешние порядки мне не особенно нравятся.

– В чужой монастырь со своим уставом не ходят, – сказал Андрей. – Потерпим, а задерживать нас не будут. Завтра с утра сходим, проверим, что там с родственниками Маши, хотя шансов на то, что они выжили, немного.

Уроженка Лемешков вздохнула.

– А потом двинем дальше, – продолжил он. – Сегодня же отдыхаем.

– Ну я тогда пойду осмотрюсь, с народом покалякаю, о жизни перетру, – заявил Илья и утопал из комнаты.

Убедившись, что барышни шушукаются о чем-то своем и этого занятия им хватит на час-другой, Андрей лег поспать – с этой раной уставал много быстрее, чем раньше, да и высыпаться стал хуже…

Задремал быстро, а проснулся от донесшегося из-за окна крика.

Автоматически схватился за лежавший рядом «калаш», но в следующее мгновение понял, что выглядывающие в окно девушки совершенно спокойны, а на улице не вопят от страха, а просто громко отдают команды.

– Что там такое? – спросил он, подавив зевок.

– Похоже, расстрел, – ответила Лиза.

– Что? – В следующий момент Андрей оказался на ногах.

Окна выходили во двор колледжа, построенного буквой «П», хорошо было видно противоположное крыло, а также многочисленные люди внизу. Большей частью они толпились у крыльца, и среди прочих там маячил Илья с любопытной физиономией, а рядом – двое патрульных, что первыми встретили гостей.

Отдельно стоял комендант, возле него – двое парней со штурмовыми винтовками «М-16», а у стены – жалкий, дрожащий мужичок со связанными за спиной руками и бегающим взглядом голодной крысы.

– Решением особого трибунала ты приговорен к смертной казни, – говорил Семен четко, спокойно, будто расстреливал людей каждый день. – Приговор будет приведен в исполнение немедленно. А поскольку я не хочу, чтобы кто-то из моих людей взял грех на душу и возненавидел меня, я пристрелю тебя сам.

– Пощ-щади-те, – промямлил стоявший у стены человек и упал на колени. – Я больше не буду!

– Не будешь, – согласился Семен, забирая «М-16» у одного из парней.

– За что его? – спросил Андрей.

– Насколько я поняла, за мародерство. – Лиза отвернулась от окна, стали видны закушенная губа и сердитые глаза. – Ради бога, не хочу на это смотреть! Мерзкое зрелище!

– Пощщадиитееее! – осужденный уже выл, взгляд его был совершенно безумным.

В толпе многие, особенно женщины, отводили взгляды, но все молчали, никто и не думал роптать. Подопечные коменданта, похоже, не сомневались, что публичная казнь – вещь по крайней мере необходимая.

Семен поднял винтовку, прицелился и нажал спусковой крючок – раз, другой…

Вой прервался, на груди осужденного появилось багровое пятно, рядом еще одно, и на землю упал уже труп.

– Да, и так будет с каждым, – сказал комендант, возвращая оружие. – Правил у нас немного, но нарушать их не стоит. Иван, займись телом, нечего ему тут валяться. Остальным разойтись.

Труп мародера поволокли прочь.

Андрей отошел от окна в задумчивости – да, тут было много общего с тем, что произошло в Гороховце, но трудно представить ситуацию, в которой Антон отдал бы приказ о расстреле кого-то из земляков, а тем более сам бы взял в руки оружие и привел приговор в исполнение…

Там все держалось на доверии, во Владимире – на жесточайшей дисциплине.

Через несколько минут в комнату ввалился Илья, возбужденный, ухмыляющий и пахнущий табачным дымом.

– Вы видели, а? – спросил он с порога. – Вот ботва дикая! Реально нравы у них, как на «красной» зоне!

– Видели, – отозвался Андрей.

– Ну ваще, я прямо ошизел! – впечатления переполняли бритоголового. – В расход чувака пустили типа за то, что он без приказа что-то в магазине стырил. Айда отсюда, пока нас шпионами не признали и к стенке не поставили, как в том фильме американском, ну с этим, с Брюсом Редфордом…

Соловьеву такая перспектива казалась маловероятной – бывший гэбэшник Семен был, несомненно, парнем решительным и жестоким, но на человека, способного на предательство, он не походил.

Хотя кто их знает, этих работников спецслужб?

– Интересно, а врач у них есть? – задумчиво осведомилась Лиза. – Пойду поищу…

Илья проводил ее взглядом и продолжил рассказ:

– Я с братвой по жизни погуторил, они мне много интересного рассказали. Там, дальше, – он махнул рукой на окно, – раньше Старый город был, ну, с древних времен, там князья всякие, церкви, ворота какие-то. Так после катастрофы туда людям ходу нет вообще. Чо-то там такое жуткое, что не пойми чо. А с юга, из-за реки, разные твари приходят, которыми кто-то управляет.

– То есть как? – вмешалась в разговор Маша.

– Ну… – Не особо мощный лоб Ильи пошел морщинами. – Они как бы умнее других, обычных, и делают разные вещи, словно в одной команде играют, даже выручают друг друга и все такое. Мне сказали, – бритоголовый понизил голос до шепота, – что там кто-то вроде колдуна прячется.

Андрей подумал, что это ему очень не нравится.

В Гороховце было чудовище, и чтобы справиться с ним, понадобился заезжий «герой», здесь «колдун», против которого наверняка попросят выступить гостей, опытных в истреблении всякого рода злобных тварей…

Все это напоминало сценарий, где действуют не люди, наделенные свободой выбора, а персонажи, способные выполнять лишь строго определенную, заранее прописанную роль. И ему вовсе не хотелось быть одним из этих самых персонажей, пусть даже главным, великим и победоносным.