Дворянство. Том IV - Дмитрий Лим Страница 57

— Мы нашли общий язык, — сухо оборвал её Владимир Петрович. — Она ценный человек, с которым у нас получится построить новую ферму, в которой будет производиться питание как для мутантов, так и для магов. В нашей практике таких попыток было лишь две.

— Для такого тебе потребуются лаборатории.

— Я не поскуплюсь сделать то, что будет кормить моих людей в будущем. А время… разве, оно что-то значит для нас?

* * *

Меня выперли из кабинета сразу, как судья, Лаане и Жожоба начали говорить что-то насчёт его поединков. Выперли со словами, мол, не моих ушей дело.

Я даже не оскорбился, ибо сам хотел поскорее выйти из этого гадюшника.

И, путешествуя по коридорам административного корпуса, я… предвкушал свою силу. Ведь если я увидел симбионта на сердце Владимира Петровича, то теперь уже могу с ним справиться! Это было прекрасной новостью и подтверждением слов моего симбионта.

Теперь мне осталось только питаться, чтобы, как сказала она, растягивать свой желудок. А для этого нужно возвращаться в образ наёмника. Выискивать задания и…

Ага, как же. Задания наёмника? Жожоба мне даст только одну миссию — поймать и обезвредить дикого, которого потом нужно будет доставить на одну из его баз. И всё. Точка. Мне ни поесть, ни убить. И как, спрашивается, мне быть дальше?

Вибрация в телефоне сбила с меня поток размышлений. Я безэмоционально посмотрел на номер вызывающего меня руководителя и поспешил вернуться в кабинет. Где все споры и прения были уже закончены.

Судя по недовольному лицу Жожобы, чего-то всё же эти гости добились. А спустя минуту узнал, чего именно.

Я попадаю во временное распоряжение судьи. На ближайшую неделю, пока по городу организуются поиски шести носителей, один из которых особо важен. А ещё мне будет выдан мораторий на действия. Отныне я имею право пройти на чужую территорию, не предъявляя визы.

Ибо эта бумага, по сравнению с тем, что дала мне судья — бесполезная игрушка.

Да уж, перекидывают из одного подчинения в другое. И стоило ради этого становиться носителем симбионта? Впрочем, меня с самого начала об этом не спрашивали.

— Судебный орден, — сказала она, описывая предмет, который был продет через цепочку. — С ним тебе не имеют права отказать в диалоге. Не имеют права переступить дорогу и что-то запретить. Особо им не злоупотребляй, особенно среди аристократов. Они, знаешь ли, злые.

Я посмотрел на побрякушку в форме какого-то колеса, выполненную из серебра, и понимающе кивнул.

— Расходы на аренду наёмника, — начала она, глядя на Жожобу, — берёт на себя администрация. Ответственность за его действия — тоже. Поэтому прошу, Владимир Петрович, — она сощурилась, — не пытайся мешать его работе. Узнаю, что ты используешь его во время нашего договора, начнутся санкции. А уж тебе они точно не нужны.

Старик вместо того, чтобы ответить что-то язвительное, развёл руки в сторону, поджал губы в каком-то детском жесте и просто отпустил меня. К слову, сообщение на телефон он все же отправил, когда я садился в огромный, чёрный внедорожник.

«Будь аккуратен с ней. Арендованные наёмники обычно погибают на заданиях, которые выдаёт им суд. Ты ещё нужен моему делу, помни об этом».

«Ок, — коротко ответил я, пристёгиваясь ремнём безопасности».

Как будто можно было рассчитывать, что всё пройдёт легко.

Глава 32

Мне казалось, что подобные поисковые задания будут на манер каких-нибудь стандартных детективов. Где главный герой либо в одиночку, либо с напарницей ходят по горячим следам и опрашивают свидетелей. Но на самом деле всё было совершенно по-другому.

Меня повезли в некий центральный офис, где располагалась рабочая зона судьи. И на самом деле это оказалось самой обычной прокуратурой в прямом смысле этого слова.

Вывеска на здании априори вызывала уважение и страх у всякого прохожего, а уж у меня тем более, учитывая, что раньше я планировал закончить юриспруденцию и устроиться в подобное место. А сейчас… да, мне не светит работа в подобных структурах.

На входе в здание нас встретила охрана в черных, строгих костюмах с табельным оружием за поясом. А внутри, сразу после двери, на рамке пришлось немного повозиться. Сколько бы я ни проходил вперёд-назад, во мне что-то звенело. И, раздевшись по пояс, в последней попытке я всё равно не добился успеха. Словно внутри организма был какой-то металл.

Судья, устав ждать, просто скомандовала пропустить меня под её ответственность. А затем, то же самое проделали с Лаане. Который, разумеется, не раздевался, но звенел так, словно ложками был обвешан с ног до головы.

Вот же ж… разве нельзя было сразу меня пропустить? Зачем устраивать все эти одевания-переодевания?

Я повернулся с этими мыслями к женщине в белом и отметил в её взгляде то ли мелькнувшую заинтересованность, то ли оценивание меня. А может, это было и что-то другое.

А затем… нас ждала череда лестниц, лифтов и коридоров. Где в конце пути нас встретили роскошные двери из красного дуба, пройдя через которые я оказался в месте, где не пахло справедливостью и правосудием. Тут явно пахло богатством, что подразумевало собой лишние финансы. Не совсем честные, может.

Или же я что-то про судью не знаю?

Меня усадили за длинный стол переговоров, где во главе уселась женщина, я — прямо напротив неё, а Эдвард Тойвович по праву руку от меня. Хотя, как мне казалось, всё должно было быть иначе. Всё-таки он выше меня.

Собственно говоря, с этого судья и начала.

— Меня сильно удивил тот факт, — она сощурилась, всматриваясь в меня, — что ты за такой короткий промежуток времени стал сильнее остальных.

— Кого остальных? — удивился я именно такой постановке вопроса.

— Сильнее своих руководителей, — ответила она. — Эдвард Тойвович тебе больше в подмётки не годится.

— Я бы ещё поспорил, — начал было Лаане, — но не могу отрицать очевидного, хоть у него опыта поменьше моего, но он в разы стал сильнее. Боюсь, я не справлюсь с ним. Точнее, долго не простою.

Меня немного удивило такое заявление. А уж тем более, от своего бывшего руководителя. Однако я это никак не прокомментировал.

— И сильнее Владимира Петровича. Стал, по крайней мере.

Вот тут я уже не выдержал. Я сам в этом убедился только сегодня, когда увидел. И получается, эта судья поняла это сразу, как