Самый Красивый Гном - Харитон Байконурович Мамбурин Страница 57

— Вам нужно быть подальше, — ничего не объясняя девчонке, сказал я.

Всего у меня было пять револьверов, но тот, что достался от Мыря, оказался бесполезен. Патронов под него не было. Остальные четыре, собранные мной с бандитов, притворяющихся мирными жителями, оказались заточены под один калибр, что в данном случае было удобно. Двадцать четыре выстрела, пусть даже из моих кривых рук, вполне себе грозная сила. Ну ещё старрх, которым я ну очень сильно не хотел бы воспользоваться.

— Там чудовища? — тихо спросил наблюдающий за моими приготовлениями ребенок.

— Да, — коротко ответил я, пытаясь умостить на себе как патронташ, так и четыре единицы огнестрельного оружия.

Было неудобно, поэтому, плюнув, я снял слишком большую для меня перевязь с патронами, просто выдавив себе дюжину в карман.

— А… кто-нибудь ещё есть?

— Не знаю, — соврал я, — Я же не заходил за забор. Сейчас пойду.

— Спаси их, пожалуйста.

— Не слезай с кота, пока я не вернусь. Еда и питье в мешках.

Назад я шёл уверенно, без всякой осторожности и стелс-режимов. Те, кто залез в приют, никаким макаром не могли меня услышать или почувствовать. Более того, они оба находились в блаженном бессознательном состоянии, нажравшись до отвала. Вытянутые тела обоих я прекрасно видел сквозь почву и, наверное, кладку подвала, куда залезли оба ихорника. Красное сияние замечательно подсвечивало обе цели.

Стрейны. Большие, упитанные, обожравшиеся донельзя и зарывшиеся поглубже. Может, залегшие просто усваивать материал, бывший ранее жителями и воспитанниками «Дома призрения», может быть, ради эволюции… Неважно. Фактам нужно было смотреть в лицо — там, за забором, не могло быть ничего живого крупнее хомяка.

Посреди двора я замер, разглядывая носителей ихора сквозь почву. Крупные, оба напоминают пятиметровых крокодилов, но утолщение прямо по середине тела вовсю намекает, что от знакомых мне рептилий тут довольно мало. Скорее всего, они перемещаются на задних четырех лапах, задрав переднюю часть тела вертикально и орудуя передними конечностями, сильно напоминающими «пилы» богомола. Короткая рептилеобразная морда с очень мощными челюстями и выступающими треугольными зубами вовсю намекала на способ охоты — обездвижить «пилами» и жрать. Хвосты, в отличие от морд, у тварей были совсем крокодильи, длинные и мощные.

Нам, в Крозендрейке, как-то приоткрыли ещё одну грань горькой правды о причинах, почему Должников не очень-то любят местные жители. Конечно, пришельцы из другого мира охотились за ихорниками, убивали их, спасали простых смертных… только вот, найдя буйствующую тварь, некоторые киды далеко не сразу решались вступить в бой. Они ждали, пока та нажрётся. Потом опасного монстра, зарывшегося куда поглубже и заснувшего, Должники и убивали, пользуясь тем, что видят ихор сквозь любые преграды.

Мне сейчас, можно сказать, царски повезло. Два обожравшихся стрейна в короткой спячке. Подарок небес.

Мать иху.

Не успев зайти в главное здание, я уже начал ненавидеть своё идеальное зрение. Несмотря на полутьму, оно во всех красках и подробностях показывало мне всё, что тут случилось. Стрейны убивали так же, как убивает ласка — быстро, кроваво и всё, что шевелится. Времени мало, ресурс быстро становится просто пищей, а дать кому-то уйти нельзя, поэтому оптимальной стратегией у свирепой твари будет либо бить насмерть, либо лишать подвижности, чтобы растянуть время порчи ресурса. Здесь они практиковали оба варианта.

Башню мне снесло спустя минуту. Изначально я хотел поступить по-умному, спокойно и основательно, хоть и был риск, что твари проснутся. Отыскать местные запасы керосина или что там используется в качестве топлива, притащить к подвалу, да устроить огненное погребение этим био-убийцам. Но…

«Боевой режим» включился сам. Вновь. После того, как мир, замедлился, едва дернувшись, я уже не думал, не видел, не воспринимал, а лишь действовал. Деловито подошел к распахнутому входу, из которого несло прохладой и кровью, без особой спешки спустился, разглядел сквозь красное сияние два продолговатых тела, зарывшиеся в тряпье и лежащих очень удачно для меня боком. Вынул плавным движением первую пару револьверов, тут же начав высаживать патроны в подставленное. Следом, не думая, точно также была использована и вторая пара. Ни грана времени не было потрачено на обдумывание путей отхода, на оценку движения хищных тел, на инстинкт самосохранения при виде дергающихся туш. Голая и чистая атака.

Двадцать попаданий из двадцати четырех. Немудрено, конечно, по здоровенным полу-варанам, да ещё с каких-то трех метров, но могло быть гораздо хуже. Твари бешено дергались, скребли лапами, но осмысленности в движениях не было. Прав был безумный Механик, ох как прав. Между кидом и ихорником есть целая куча общих черт. Мой организм меняется по утвержденным Богом-Машиной шаблонам, быстро и крайне эффективно каждый раз, когда я получаю возможность выбрать изменение. Организм же стрейна в спячке становился расслабленным, натуральная защита истончалась, позволяя мутационным процессам происходить без особых проблем. Скорее всего, застань я тварей в активном состоянии, они бы меня сожрали раньше, чем я бы успел сделать третий выстрел.

А так — остается только вынуть Аргумент и выпустить побольше ихора наружу, вспарывая агонизирующую хищную скотину, подставившую пузо невидимому отсюда небу. Затем подождать, пока оба существа не «остынут» в моем особом кидовском зрении, показывая тем самым, что ихор стал всего лишь мертвыми клетками.

— Уничтожено целевое существо D-класса, степень опасности 12

— Уничтожено целевое существо D-класса, степень опасности 12

— Зафиксирован прогресс. Текущий прогресс — 1 %

— Первое убийство целевого существа! Начислены очки развития — 1

— Да пошли вы со своими очками! — выругался я, начиная остервенело перезаряжать револьверы. Трупы ихорников смердели так сильно, что у меня на глазах выступили слезы.

Всё через задницу.

Разговор с девочкой я начал, лишь отправив шкрассов вперед, а её посадив перед собой. Оказалось, не зря — из заторможенно-шокового состояния она впала в буйную истерику, затем вернулась назад в безразличие, потом долго плакала, под конец просто уснув. Зная, что из меня тот ещё психолог, я просто обнимал её одной рукой, гладя по голове. Ехали мы уже ночью, что позволяло не бояться очередных гопников со стволами.

Постепенно очухавшись от выпавшего на мою долю зрелища, я стал размышлять о свалившейся на руки ситуации. В отличие от незабвенной «Абехабары», бывшей хоть и тонкой, но вполне себе самостоятельной и живой донельзя девицей (следить за мной по всему городу и пройти припортовые трущобы почти насквозь!), этот нервно спящий у меня на руках ребенок нуждался в заботе и опеке. Выжившая была гораздо младше той бойкой