Алексей Молокин - Блюз «100 рентген» Страница 57

Звонарь вывел карты на экран ПДА и молча показал его Бакенщику.

— Гиблое место, — прокомментировал Бакенщик, дергая за веревку. Мотор гавкнул и замолк. — Чего вас туда несет? Оттуда же даже мне нет выхода.

— Поищем, — сказал Ведьмак. — В крайнем случае выйдем через вход.

Бакенщик пожал плечами, мол, со входом-то как раз все в порядке, только выйти через этот вход пока что ни у кого не получалось. Но если вы решили, то дело ваше, вы ребята взрослые.

— Будем в расчете, — бросил он Рыбарю и снова дернул веревку.

Мотор заперхал на всю речку, за кормой вспухли сизые пузыри выхлопа, и байда пошла прочь от берега.

До ближайшего телепорта, ведущего в окрестности пионерлагеря, оказалось не близко — километра четыре, если не больше. Тарахтел старенький движок, мимо проплывали низкие унылые берега, один раз под водой обнаружилось какое-то светящееся электрическим светом пятно, байда резко вильнула, огибая его, потом прижалась к высокому берегу. Фонарь на носу выхватывал из темноты покрытую пенными разводами, словно шелушащуюся поверхность воды. На фоне желтого дрожащего пятна выделялся силуэт чернобыльского пса. Тварь напряженно всматривалась в темную воду, словно готова была в любой момент прыгнуть.

Байда снова вырулила на стрежень. Внезапно Бакенщик заглушил мотор, и некоторое время лодка скользила по инерции в почти полной тишине, только что-то потрескивало впереди, там, где расплылось синее пятно с танцующими над ним электрическими разрядами. Лодка вошла в это пятно, уключины и лопасти весел, маховик мотора, планширь — все засветилось голубым, потом раздался треск, запахло озоном, и они очутились совсем в другом месте.

То, что это телепорт сработал, сталкеры поняли сразу. За годы жизни в Зоне у человека вырабатывается особое чувство пространства. Ощущение локации. Сталкер почти всегда без всякого ПДА представляет себе, где он находится. Когда лодка вынырнула из телепорта и грузно просела, угодив на самую границу слабенькой гравитационной аномалии, Звонарь понял, что на левом берегу за дорогой находится Радар, впереди, всего-то километрах в тридцати, — город Припять, а еще дальше — водозаборы Чернобыльской АЭС.

— Приехали, — удовлетворенно сообщил Бакенщик. — Сейчас высажу вас на берег, дальше сами пойдете. С тобой, Рыбарь, мы в расчете, так что в ближайшем будущем можешь на меня не рассчитывать.

Байда, раздвинув жухлые камыши, села на днище, и сталкеры, оставляя светящиеся следы в илистой отмели, выбрались на плотный береговой песок.

— А о каком долге он говорил? — спросил Звонарь у Рыбаря.

— А, — отмахнулся Рыбарь, — пустое! Песика его я однажды из «карусели» вытащил. Вот и весь должок.

— И как же ты его оттуда вытащил?

— Как, как… Ясное дело, за хвост. Собаку только за хвост и можно откуда-нибудь вытащить. За остальное хвататься неудобно.

15

Сталкеры нечасто ходят по Зоне ночью, хотя некоторые аномалии ночью видно значительно лучше, чем днем, например, ту же «электру», но и для монстров ночь — можно сказать, время отдыха, хотя вроде бы кровососа и днем-то не очень заметишь, а уж ночью и подавно. Или, скажем, химера. Чего бы этой твари по ночам не охотиться? Однако же ночью химера, как правило, отправляется на лежку, а охотится почти всегда днем. Профессор Лебедев из «Чистого Неба» говорил, что это потому, что большинство мутантов произошли от людей, а люди в массе своей — дневные животные.

Трое сталкеров шли вдоль берега Припяти ночью. Конечно, лучше бы разбить лагерь, развести костерок, разогреть консервы, потравить сталкерские байки, установить очередь дежурств, да и выспаться хоть немного перед непростым днем. Только вот время — время поджимало, а еще где-то рядом находилась стоянка фанатиков из «Монолита», и шанс разобраться с ними до наступления дня и без лишнего шума упускать было нельзя.

Стоянку фанатиков-сектантов они приметили издалека. Точнее, не саму стоянку, а высокий уродливый конус капища «монолитовцев», торчащий из чахлого лесочка метрах в двухстах от речного берега. Конус походил на дырявый неряшливо слепленный термитник или вигвам высотой метра четыре, сложенный из чего попало — здесь были обломки каких-то механизмов, древесные стволы и полусгнившие доски. Видимо, материал, из которого изготавливался конус, особой роли не играл. Внутри конуса размешался странный прибор, слегка смахивающий не то на вакуумный пентод, какие когда-то применялись в радиоаппаратуре, не то на стеклянный самовар без трубы. Фанатики сидели кружком, словно зеки, на корточках, и не отрываясь смотрели на конус. Один из фанатиков возился с прибором, установленным в центре капища. Часовых сектанты не выставили.

Сталкеры изготовились к стрельбе, но Рыбарь движением руки остановил товарищей, разложил спиннинг, вытащил из стеклянной банки свою «хлябь», аккуратно прицепил к карабину на конце поводка и взмахнул удилищем.

Тусклая искра взлетела над чахлым подлеском и упала прямо под ноги «монолитовскому» шаману или жрецу или кто-его-знает-кому, который возился с прибором внутри конуса. Однако на этот раз артефакт почему-то не сработал. Разбираться, почему это случилось — энергия кончилась или что-то еще, — не было ни времени, ни желания, потому что фанатики рывком перешли из состояния полутранса в состояние бодрствования. И надо сказать, весьма активное состояние. Много плохого можно сказать о группировке «Монолит», и психи они ненормальные, и стреляют в каждого, кого обнаружат на дистанции выстрела, и нелюди… Но назвать их плохими бойцами не рискнул бы никто. Бойцами они были хорошими, и экипировка у них имелась — первый сорт, причем явно не кустарного изготовления, радиацию держала так, что боец «Монолита» мог пройти там, где большинство сталкеров, даже если бы каждую минуту глотали антирадиационные препараты, запивая их водкой, сгинули бы в два счета. И оружие у них было соответствующее. Как правило, «монолитовцы» были вооружены АК-74, но и такие машинки, как немецкая ГП37, у фанатиков встречались довольно часто. Кто-то богатый и влиятельный из внешнего мира контролировал секту фанатиков, боготворящих легендарный камень в жерле четвертого реакторного блока ЧАЭС, кто-то сумел найти с ними общий язык, снабжал их оружием, боеприпасами и снаряжением… И получал за это нечто, полностью, с лихвой, тысячекратно оправдывающее понесенные затраты. Интересно, что это было? Артефакты, которые «монолитовцы» беспрепятственно выносили из самого центра Зоны? Технологии, оставшиеся в покинутых людьми лабораториях и секретных исследовательских центрах? А может, сами сектанты, существа, которым свободу воли заменила слепая вера в Монолит, не повлиявшая, однако, на боевые навыки, рассматривались кем-то в качестве первых экспериментальных образцов идеальных солдат будущего? Или, наоборот, будущих верных псов инопланетных завоевателей планеты Земля?

Увидев, что «хлябь» не сработала, Звонарь короткой очередью срезал ближайшего, еще не успевшего подняться с земли сектанта. Где-то в двух шагах бесполезно грохнул бокфлинт Рыбаря, заряженный картечью, наконец слева раздался рваный треск автомата Ведьмака, еще двое фанатиков упали. Ведьмак, как известно, предпочитал холодное оружие, но если уж приходилось стрелять, то признавал калибры от 7.62 и больше, презрительно называя более современное, оружие калибров 5.45 и 5.56 пукалками для мажоров.

Фанатики кольцом окружили свое капище, и это лишило их возможности маневра. Рыбарь отбросил свой бесполезный дробовик, выудил из брезентовой сумки несколько гранат РГД-5 и с ловкостью жонглера зашвырнул их прямо в центр капища, туда, где в шатре из всякой подручной дряни громоздился прибор неизвестного назначения. После этого раненых фанатиков оставалось только добить, но кое-кто вовремя нырнул за конус капища и теперь убегал, чтобы спасти свою жизнь. Такое поведение для фанатиков было необычным. Как правило, они сражались до последнего.

Чья-то тень метнулась в темноту, пытаясь скрыться в невысоком подлеске, но Рыбарь крутанул невесть когда разложенным спиннингом, и человек споткнулся и упал на землю. Ведьмак со Звонарем кинулись к нему и скрутили. Человек молча и яростно сопротивлялся, потом, наткнувшись взглядом на гурду Ведьмака, перестал вырываться и позволил себя связать. Рыбарь извлек из рюкзака катушку со стальной струной и спутал беглецу руки.

— Еще добро на тебя, гада, переводить, — недовольно прошипел он, — пристрелить, да и все дела.

— Шаман, — посветив фонариком в лицо упавшему, сказал Ведьмак. — Рыбарь, а ведь ты настоящего «монолитовского» шамана на свою удочку поймал!

— Вы идиоты, — прошипел шаман. — Какой я вам шаман? Развяжите меня немедленно и немедленно дайте сюда мой ПДА. Я свяжусь с кем надо, и за мной прилетят.