Артем Каменистый - Горечь пепла Страница 58

– Тонкие рубит прекрасно, заткнись уже, займись полезным делом.

– Каким таким делом?! У меня ведь нет копья.

– Ну так приготовь топор и бей в голову.

– Ага, так и сделаю, не бурчи. Это если у подземной твари вообще есть голова.

– Не найдешь голову, бей куда угодно, хватит болтать.

Здоровяк Мардукс внезапно опустил копье, шатаясь, спиной вперед дошел до правой стены, прислонился к ней, присел, безжизненно произнес:

– Не могу больше. Не могу. Я очень устал. Я так сильно никогда не уставал…

– Да что с тобой, хлюпик?! – взъярился Бвонг.

– Помолчи, не до него сейчас, – приказал Трой. – Встречайте гостя.

Захрюкали часто и громко, неведомая тварь уже в считаных шагах, и она знает о присутствии потенциальной добычи.

Трой сглотнул невесть откуда взявшийся комок, и в этот миг из мрака вскрытого землетрясением подземелья стремительно вылетел сгусток тьмы. Копья, наставленные на проход, разлетелись в стороны, будто безобидные щепки, но Бвонг не сплоховал, успел опустить топор, врезать четко и шумно, таким ударом можно развалить туловище человека чуть ли не от макушки до пупка, когда голова лопается перезревшим фруктом и вываливаются внутренности.

Но только не в этом случае. Черная тварь лишь дернулась и, крутанувшись в коротком прыжке, дотянулась до здоровяка длинной тонкой лапой. Вроде бы чуть коснулась, вскользь, несерьезно, но того снесло, словно сбитый катящимся бревном жестяной кувшин.

Однако удар боевой секиры – серьезное дело. Неведомый монстр был чуть ошеломлен и, приземлившись, принялся трясти головой – видимо, оглушило. Трой наконец сумел его рассмотреть и, откровенно говоря, предпочел бы это не делать.

Ничего приятного для глаз он не увидел.

Уродливая химера – будто причудливая помесь паука и человекообразной обезьяны. Четыре лапы, причем одинаковые по длине, и невозможно понять, руки это, ноги, или и то и другое одновременно. Мешок скрюченного тела в их основании, из него поднимается плоская голова на тонкой шее. Кожа покрыта пластинками, похожими на крупную рыбью чешую, между ними местами пробиваются клочки спутанной длинной шерсти.

Храннек разрядил арбалет, болт ударил в уплощенную голову, высек из нее сноп искр, будто по металлу врезал, после чего отлетел в сторону, звякнув о стену. Тварь при этом в очередной раз дернулась, обиженно обернулась, и Трой, воспользовавшись моментом, шагнул вперед, нанеся рубящий удар в основание ближайшей лапы. Он обоснованно рассчитывал отрубить ее столь несложным приемом. До этого уже был прецедент, когда тела кровососов с дивной легкостью разлетались на части под натиском искрящегося лезвия.

Но на этот раз ожидания не оправдались. Древняя сталь с треском сокрушила слой чешуек, пошла было дальше, но почти сразу увязла, видимо, наткнулась на кость, и та не поддалась. Но рана получилась неслабая, тварь завизжала и, позабыв про Храннека, резво обернулась, хлестанув второй лапой.

Но Трой уже отскакивал и успел при этом взмахнуть рукой, дотянувшись кончиком клинка до когтистой ладони. Или правильнее – ступни?

Не важно.

Пальцы у твари подвижные, не стесненные прочнейшей чешуей. И потому она потеряла их все разом, лезвие прошло под удачным углом, тонкие косточки не смогли его остановить. В этот же миг Бвонг, не желая успокаиваться, поднялся и атаковал монстра сбоку. Тот, непрерывно визжа, отскочил от его топора, прижался к стене, угрожающе выставив все конечности в сторону противников.

При этом тварь замерла, и Миллиндра своего не упустила. Щелкнул гарвианский лук, длинная стрела пронзила тонкую цыплячью шею, ее ничто не защищало в те моменты, когда неведомое страшилище Краймора высоко вытягивало голову.

Вот как сейчас.

Визг перешел в хрип, жуткое создание, моментально растеряв боевой пыл, ринулось назад во мрак родимого подземелья. Но на его пути оказался Трой. Точнее – чуть сбоку, на удобной для фехтовальщика дистанции.

Еще один удар, точно рассчитанный, идеально проведенный. Из-за торчащей стрелы тварь не смогла втянуть голову в искривленные плечи, и волшебный меч легко добрался до уязвимого места, легко перерубив тонкую шею.

Отсеченная голова прокатилась дальше, остановилась в камнях завала, раскрыла широченную пасть, почти разделяющую череп на две половины. Глядя на внушительный зубной аппарат, где изогнутые клыки располагались в два ряда, Трой понял, каким образом крупные лошадиные кости оказалась разгрызенными по всей их длине.

– Готов! – злорадно выкрикнул Бвонг и недовольно добавил: – Эта образина мне вмятину на кирасе сделала. А кираса денег стоит и новенькая совсем.

– Починишь, – ответил на это Трой. – Все целы?

– Что это вообще такое?! – возбужденно спросил Храннек.

– Понятия не имею, на землях Краймора хватает неведомых тварей.

– Очень похожа на мракера, – заметила Миллиндра.

– Не помню, чтобы нам о них рассказывали.

– Надо было чаще в библиотеку при школе заходить, там много интересных книг.

– И что там с этими мракерами?

– Не уверена, что это именно он, но действительно похож. У них тела всегда защищены прочной чешуей. Она, кстати, дорого стоит, из нее набирают легкие по весу доспехи, и они гораздо лучше обычных стальных лат, такие мало кому по карману.

– Так чего мы стоим, как сборище дураков? – мгновенно оживился Бвонг. – Надо побыстрее ободрать тушу, добро пропадает.

– Для начала проверьте, что там с Мардуксом случилось. Он совсем сдал.

– Да струсил просто, – отмахнулся Бвонг. – Я и сам струхнул, не люблю, когда в темени на тебя такое веселое выскакивает.

– По-моему, Мардуксу очень хреново.

– Есть еще кое-что, и это важно, – сказала Миллиндра.

– Что?

– Мракеры редко живут в одиночку. Обычно у них стая тварей одного возраста. Минимум парочка, иногда до десятка или даже больше.

– Больше десятка блиноголовых?! – разволновался Бвонг. – Да в задницу эту чешую, своя шкура дороже! Сваливаем!

– Ты и Айлеф помогите Мардуксу, – приказал Трой. – Остальные разберите его оружие и вещи, иначе из-за него будем отставать.

– Да этого расплывшегося слизняка проще бросить, – не унимался Бвонг. – Мы даже одну тварь не смогли удержать на входе в эту дыру, тогда что будет, если нас догонят в широком туннеле? Все здесь останемся, как те лошади и возничие.

Трой обернулся на чернеющую дыру прохода, все еще пытаясь ухватиться за потерянную нить проявившихся воспоминаний. Странно, что даже стычка с опасной тварью не прервала работу мозга в этом направлении. Но, похоже, время необратимо потеряно, не осталось ничего, кроме смутного ощущения, что он упустил нечто важное.