Василий Головачев - Делирий Страница 6

— Благодарим, что ты с нами, — сказал ему Малахов, когда после всех событий в Греции Роман сам позвонил координатору «Триэн». — Тебе придётся многое узнать и многому научиться. Всё происшедшее с тобой до этого — всего лишь испытание, которое ты прошёл почти успешно.

— Почему почти? — пробормотал Роман.

— Потому что сделать это можно было с меньшими затратами психических и физических сил. Уясни прежде всего главное: с тем низким уровнем энергии, который предлагает нам коррумпированный социум, бодаться не надо. Научись подниматься над ним. Но чтобы чувствовать себя уверенно на бытийном уровне, пересмотри своё отношение к физической форме.

— Я делаю зарядку по утрам…

Олег Харитонович улыбнулся.

— Зарядка — это хорошо. Не каждый из молодых имеет для выполнения простых упражнений волю. Возможно, у тебя получится и кое-что по-сложней.

— Я готов, — выпрямился Роман. — Что вы имеете в виду?

— Белая раса вымирает. Истинно людей вытесняют гибриды рептилоидов и других пришельцев. По нашим подсчётам, настоящих хомо — не больше полумиллиарда, остальные — рептометисы. Они и хотят сбросить потомков богов с арены жизни на Земле.

— Почему они не применят силу, раз летают в космос и свободно обмениваются информацией?

— Попробовали бы. Есть подозрения, что у них имеются скрытые от нас противники-гуманоиды, которые тоже следят за человечеством и не дают рептилоидам открыто уничтожать людей.

С этого момента и началась новая полоса в жизни Романа, полоса тренировок и перемен, не всегда, к сожалению, позитивных и приятных.

Даниэла всё-таки ушла, не выдержав испытаний.

Роману казалось, что, наоборот, после пережитого вместе она поймёт его чаяния и станет помощником и соратником, способным утешить и поддержать. Но не случилось. Нагрузка для Даниэлы, слишком мягкой и уступчивой, оказалась непомерной, она не смогла преодолеть страх постоянного ожидания плохих вестей. А он не смог убедить её, успокоить и зажечь высокой целью служения Отечеству. Перспектива «военного положения» Даниэлу не радовала. Хотя и сам Роман не сильно желал войны с кем бы то ни было. Просто судьба распорядилась таким образом.

Нельзя сказать, что он не переживал. Переживал, да ещё как! Места себе не находил, порывался звонить по пять раз на дню и даже ездил к ней в Рязань. Но все звонки и встречи кончились ничем: Даниэла всё понимала, однако возвращаться не хотела.

Тогда и Роман смирился со своим положением, осознав, что необходимо как-то пережить этот холодный период жизни, заставляющий чувствовать себя неуютно, а потом попытаться что-то изменить.

В Псков же он согласился переехать не в последнюю очередь из-за того, что там жили дальние родственники по маминой линии: дед Митяй — Дмитрий Михайлович Чулков и Саперавины — тётя Шура и дядя Коля. Для них была приготовлена легенда: Роман пишет книгу, потому и переехал из столицы в более спокойное, наполненное старинными запахами и воспоминаниями место. Разумеется, о смене фамилии и о «гибели» родственника они ничего не знали.

Учился Роман «ведоспасу» каждый день, по два-три часа кряду, наведываясь домой к Владимиру Прямичу, учителю интуитивной системы, ещё достаточно молодому сотруднику «Триэн», никакого отношения не имевшему к инструкторам боевых искусств спецподразделений. Владимиру исполнилось сорок четыре года и откликался он на простое имя Воха. Чем ещё занимался Воха в структуре «Триэн», Роман не знал, да и не стремился узнать. Для него главным было мастерство наставника, а экстрасенсом Воха был сильным, не раз демонстрируя свои возможности. Во всяком случае он мог пройти мимо любого охранника в любое заведение так, что тот его просто не замечал.

Вспоминал Роман и детали схватки в Греции с командой Арчибальда.

Если бы не помощь Ылтыына Юри, Олега Харитоновича и его агентов, а также своевременное появление группы Вьюгина, всё закончилось бы печально. Однако комбинация, разработанная стратегами «Триэн», удалась, Роман смог включиться в пси-схватку, используя энергетическую подпитку «своих», и оператор «тёмного» эгрегора Феллер, получавший поддержку масонских лож Америки и Европы, опиравшийся на мощное пси-поле американской Ассоциации экстрасенсов «ИСРАЭЛ», проиграл.

Мало того, его удалось перекодировать, убедить в гибели Романа Волкова и заложить в его психику программу, которая должна была сработать при произнесении словесного ключа. После этого Арчибальда отпустили. Он был ещё нужен «Триэн» как спрятанный в рукаве туз.

Двадцать четвёртого июля Роман привычно позавтракал (готовил он сам, не ленился) и направился к автобусной остановке, собираясь ехать к тренеру, который жил на другом конце города.

Сначала это казалось экзотикой — отсутствие троллейбусов и трамваев, потом Роман привык. Свою машину пришлось оставить в Москве, согласно «легенде» о гибели, поэтому какое-то время Роман ощущал дискомфорт, оказавшись в неродном городе без средств передвижения. Афанасий предложил ему отечественную «Клюкву», как называли гибрид «Лады» и «Рено», от щедрот «конторы», но Роман отказался. Во-первых, не хотелось быть зависимым материально, а тем более от ФСБ. Во-вторых, отечественному автопрому он не доверял. К тому же разъезжать по Пскову особенно было некуда. Работал он дома, как целитель, с Олегом Харитоновичем тоже встречался дома. Оставалось только добираться до Вохиного «поместья» (жил он в частном секторе Пскова, на берегу реки Великой) — сорок минут на автобусе, да прогуливаться пешком до местного психоневрологического центра, где он изучал азы, а потом и более продвинутые практики альфа-гипноза под руководством доктора медицинских наук Играева Геннадия Евгеньевича, одного из руководителей «Триэн».

Народу на остановке было немного: двое мужчин, помоложе и постарше, три женщины разного возраста, два школьника, девочка с матерью и седой, с виду восьмидесятилетний старик. Часы показывали половину десятого утра, большинство жителей города уже работало. Улицы Пскова заполнили приезжие и те, кто никуда не спешил, или же их рабочий день начинался позже, в десять и в одиннадцать часов.

Подошла красивая девушка, фигурой которой Роман невольно залюбовался. Одета она была по причине хорошей летней погоды в лёгкий сарафан, не скрывающий длинных красивых ног, на свежем лице ни следа макияжа, на губах — ни капли помады. В руках — открытая книга.

Красота псковичанки подействовала и на других мужчин. И даже старикан обратил на неё внимание, что-то неодобрительно проворчавший в адрес девушки. Ничего вызывающего в ней не было, кроме разве что молодости, видимо, она и вызвала зависть у представителя старшего возраста.

Внезапно рядом с остановкой резко затормозил джип-паркетник «Рено» золотистого цвета. Опустилось окошко водителя, выглянул смуглолицый небритый молодой человек.

— Эй, красавица, садись, подвезу.

Девушка бросила на него равнодушный взгляд, отрицательно качнула головой, снова уткнулась в книгу.

— Садись, бесплатно довезу, — продолжал настаивать кавказец, помогая себе жестами; говорил он с отчётливым акцентом.

— Не надо, — тихо ответила девушка, отодвигаясь к стеклянной стеночке остановки.

Парень вылез, направился к ней, взял под руку.

Она оглянулась, вырвала локоть.

— Не трогайте меня!

Пассажиры, ожидавшие автобуса, начали переглядываться, но вмешиваться не спешили. Всем была известна наглость переселенцев с юга, везде устанавливающих свои порядки и уважающих только силу.

— Да чо ты боишься, я не обижу. Вишь, тачка какая?

— Я не поеду с вами, отойдите!

— Брось ломаться…

— Замри! — сказал Роман тихо, но с нажимом, берясь за локоть парня.

Тот вздрогнул, обернулся. Зрачки кавказца начали расширяться.

— Звон в ушах, приятная ломота в мышцах! — продолжал Роман раскачивать сознание молодого человека, как рекомендовала методика ФАГа. — Ты слышишь только меня, видишь только меня, подчиняешься только мне, и тебе приятно! Отпусти её… теперь иди за мной! Тебе очень хорошо! Ты ехал по делам, вспомни!

Роман вдруг заметил двух мужчин, с интересом наблюдавших за ним из кабины тёмно-фиолетового «Форда», но не придал их взглядам значения, повёл парня к джипу.

— Садись, всё нормально, тебя ждут дела! Уезжай!

Кавказец беспрекословно нырнул в кабину, повернул ключ зажигания. Глаза его посветлели, оделись флёром лёгкого безумия. Зрачки расширились настолько, что заполнили чуть ли не всю радужку. Какая-то странная искра проскочила в них. Роман даже почувствовал нечто вроде щелчка включения.

Дальнейшее произошло неожиданно, помимо его воли.

Кавказец выждал пару секунд, глядя на дорогу, и внезапно погнал машину через улицу, пересекая сплошную белую полосу. Ехавший навстречу фургон «Вольво» отвернуть не успел.

Раздался визг тормозов, удар, скрежет металла.