Джордж Локхард - Красный дракон Страница 6

–Вот так прогулялись к старой крепости… – заметил он чуть дрожащим голосом. Диана нервно перебирала пальцами.

–Нам понадобится лошадь, отвезти клад, – заметила она спустя пару минут. Стиг кивнул.

–Но вначале его следует спрятать подальше от Каэр Мор… – он замер. В проломе самой дальней из уцелевших секций стены мелькнула чья-то тень. Диана вздрогнула:

–Стиг?

–Эльф, – шепнул молодой маг. – Он следил за нами, а сейчас идёт сюда! Девушка быстро огляделась.

–Ни звука, – приоткрыв сундук, она на мгновение склонилась и почти сразу выпрямилась. Стиг отшатнулся.

–Что ты…

–Тссс! – Диана спрятала свиток под туникой на груди. – Иначе нам никто не поверит. Всё, тихо, он идёт! В том самом проломе, через который маги вошли в крепость, показался эльф. Он шагал нарочито небрежно, вздымая ногами камешки, и недвумысленно держал в руках длинный лук. Следом за эльфом шёл огромный серый зверь, напоминавший льва размером в лошадь, с орлиной головой и крыльями. Стиг и Диана невольно попятились.

–Мы с Бэром прогуливались неподалёку, и решили проведать наших дорогих гостей, – угрожающим тоном заметил Эльтан. – Вы, случайно, не собирались украсть королевское сокровище? Стиг стиснул зубы и шагнул вперёд, но путь ему загородил серый зверь. Огромные карие глаза грифона смотрели без угрозы, но словно предупреждали: стой. Молодой маг был вынужден отступить.

–Мы ещё поквитаемся с тобой, эльф… – процедил он сквозь зубы. Эльтан холодно улыбнулся:

–Всегда к вашим услугам. Он бросил взгляд на сундук.

–Печать короля Родрика. Думаю, вам пора идти. Сомневаюсь, что покойный король одобрил бы похищение сокровища.

–Мы ничего не собирались похищать! – Диана была на пределе.

–Тем более вам пора идти, – сухо ответил эльф. – Мы с Бэром захороним

клад на новом месте, во исполнение воли короля. Вам незачем знать это место.

Девушка бросила взгляд на потемневшее от гнева лицо брата и быстро зашептала ему на ухо. С огромным трудом Стигу удалось взять себя в руки.

–Хорошо, мы уйдём, – процедил он хрипло. – Но знай, Эльтан, мы вернёмся.

–Буду ждать с нетерпением, – насмешливо отозвался эльф. – Бэр, отнеси наших друзей в Ронненберг. Внезапно грифон повернул голову к хозяну:

–Не спеши, – сказал он глубоким, звучным голосом. – Вначале их следует обыскать.

Стиг угрожающе поднял руки, готовясь испепелить дерзких воинов, однако Диана оттолкнула его в сторону и подошла к эльфу.

–Мне раздеваться? – спросила она холодно. Эльтан усмехнулся.

–Мой грифон может тебя обыскать. Его стесняться не стоит.

–Ты заходишь слишком далеко, ангвен, – сухо сказала Диана на языке эльфов. – Если в Ронненберге мы расскажем об этом унижении, тебя бесславно лишат воинского звания и изгонят за границы Арнора. Эльтан покачал головой.

–Я не превышаю своих прав. Каэр Мортар – место, охраняемое по приказу короля.

–Мы нашли этот клад сами, не нарушая королевских указов.

–Всё, что находят на земле – или в земле короля, принадлежит ему одному,

– холодно ответил эльф. – Тем более это относится к кладу, носящему личную печать Родрика I Теллура!

–Мы не претендуем на клад, – с нажимом сказала Диана. – Но мы никому не позволим унижать нас на нашей земле. Эльтан помолчал.

–Хорошо, – он кивнул. – Мы не будем вас обыскивать. Но помни, женщина; всё, что вы украдёте из Каэр Мортара, рано или поздно сюда вернётся. Это место проклято.

–Мы помним, – сухо ответила Диана. Повернувшись спиной к эльфу и

грифону, она кивнула брату и направилась прочь, ни разу не оглянувшись. Стиг молча последовал за сестрой.

–Мой грифон мог бы доставить вас в город! – окликнул эльф. Маги не ответили.

Глава 2

К вечеру два молодых волка удалились от Каэр Мортара на много миль. Природа вокруг, казалось, навёрстывала упущенные военные годы; леса кишели

живностью, деревья уходили в поднебесье, столбы солнечного света прорывались

сквозь кроны, рисуя на мягкой, плодородной земле причудливые узоры. Несмотря на то, что волчий облик не был родным Стигу и Диане, запахи леса будоражили им кровь, словно подлинным волкам.

Когда Солнце коснулось горизонта, немного уставшие оборотни остановились на отдых под сенью громадного дуба. На всякий случай вернув человеческий облик – охотники могли встретиться даже здесь, в этом благословенном краю – Стиг и Диана лежали на траве, глядя сквозь ветви дуба, как темнеет небо. Довольно долго никто не нарушал молчания.

–Зачем ты взяла свиток? – спросил наконец Стиг. Его сестра улыбнулась.

–Я слышала столько легенд об этой рукописи…

–Я тоже их слышал, – молодой маг повернулся к девушке. – А ты слышала, что все, кто читал эту рукопись, умерли не своей смертью? Диана рассмеялась.

–Мы же не безграмотные орки, Стиг. Как ты можешь верить в такую чушь?

–Когда я вспоминаю автора этой рукописи, я готов во многое поверить, – серьёзно ответил маг. Девушка помолчала. Затем, так же молча, развязала мешок и осторожно извлекла оттуда золотой свиток. Стиг пододвинулся ближе.

–Может, не стоит? – спросил он нерешительно.

–А ты утерпишь? – вопросом на вопрос ответила Диана. Поскольку ответа не последовало, она осторожно стянула алый шнурок, не нарушая королевской печати, и развернула золотую фольгу. Стиг молча наблюдал.

–Здесь не один лист! – удивлённо заметила девушка. Брат принял у неё рукопись и бережно разложил на траве.

–Четыре листа, – прошептал он. – Какой странный почерк… Не сговариваясь, молодые маги склонились над пожелтевшим пергаментом, где чья-то рука некогда нанизывала слово на слово, фразу на фразу, стремясь отразить в бегущих строчках всю боль, несправедливость и муки, выпавшие на долю её хозяина.

…Я плохо помню родителей. Это было слишком давно, слишком многое с тех пор мне довелось пережить. Мать я почти забыл, лишь её имя – Антара – иногда вызывает смутное ощущение тепла и ласки. Отца я помню лучше. Помню утро, когда он приказал нам с матерью лететь в горы, подальше от войны, помню его голос и сильные, родные руки. В тот день я видел отца живым последний раз, если не считать сон, что приснился мне в последнюю ночь на свободе. Во сне отец поднял меня на руки и сказал:

–Винг, сегодня мы с твоей матерью погибнем. Это нельзя отвратить, так что не плачь. Мы проиграли битву, но не войну. Я хочу, чтобы ты выжил, Винг. Помню, что заплакал и обнял отца. Он ласково погладил меня крылом.

–Не плачь, сын. Ты, и только ты – вот почему я не верю, что всё погибло. Ты самый необыкновенный дракон, который рождался на свет в этом мире, Винг. Мы с матерью чувствуем это всей душой. Знай, Винг – ты последняя надежда нашего дела, ибо больше некому его продолжать. Я плакал и просил его не уходить. Отец нежно, но твёрдо отодвинул меня.

–Сегодня – последняя битва, Винг. Наши армии уничтожены, соотношение сил двадцать к одному. Поэтому я знаю, что мы с матерью погибнем. Погибнем, защищая свою честь. Это достойная смерть, и не надо жалеть о нас. Он нежно коснулся меня крылом.

–Ты не должен умереть, Винг. Я сделаю последнее, что ещё могу; спрячу тебя. Помни, сын – тебя найдут. Я лишь надеюсь, что уничтожив последних драконов и захватив наши крепости, враги пощадят беззащитного ребёнка… – он сжал когти, с болью закрыв глаза. Потом отнёс меня в пещеру, усадил рядом со спящей матерью. Долго смотрел.

–Если выживешь, тебя ждут страшные испытания, Винг. Но я верю, ты справишься. Ты – это вся надежда, которая нам осталась. Не дай погаснуть надежде, сынок. Помню, что проснувшись, я подумал будто сон стал реальностью:

пещеру заполнял дым, мать моя мёртвой лежала рядом, убитая при попытке меня защитить. Но то был не сон: враги отыскали наше убежище в горах. Больше я никогда не видел родителей. Вернее, однажды видел… Но это воспоминание причиняет мне такую боль, что я просто не могу о нем писать. Когда пришли убийцы, я спрятался в тёмном уголке пещеры, но они видели в темноте не хуже драконов. Мне проткнули крыло копьём и вытащили на свет, словно рыбу на крючке. Я совершенно не помню дальнейшего. Следующее воспоминание – клетка. Это я помню отлично. Она сделала меня зверем, одарила ненавистью, на всю жизнь отравила мою душу. Сейчас, годы спустя, я почти исцелился. Но тогда… Боги, за что вы послали мне такую судьбу? Меня часто били просто так. От ненависти. Цепи страшно натёрли чешую на ногах и руках, а крылья мне сломали – чтобы не улетел. Кормили меня падалью, но драконы могут есть практически всё, и я не умер. Сейчас я удивляюсь, почему не умер в первый год. Мне хотелось смерти. Только слова отца удерживали меня среди живых… Иногда я проклинал его за это!!! Но чаще всего я проклинал богов. Это они схлестнули в бессмысленной войне жителей Уорра. Это они использовали всех нас,

словно жалкие пешки в жестокой игре. Из-за них погибли мои родители… О, как я ненавидел. И ненавижу! Мой мир стал ненавистью, ненависть заменила мне отца и мать. Часто лишь осознание возможной мести мешало покончить с собой. Тогда, пять лет назад, я был совсем маленьким. Мне едва исполнилось