Алексей Корепанов - Авалон Страница 6

— По склепам, однако, мне лазить еще не приходилось, — пробормотал Дарий, вытаскивая из набедренного кармана фонарь.

Один за другим танкисты спустились по ступеням, и Дарий направил луч фонаря на каменный пол, усеянный сухой травой. Такой же, как та, что торчала из шерсти неопрятного медведебрека. Кстати, его рева уже не было слышно — вероятно, он совсем запыхался, гоняясь за юрким разведывательным устройством. Постлейтенант остановился рядом с командиром, и два фонаря зашарили по подземному залу.

— Похоже, здесь побывали еще до нас, — разочарованно произнес Тангейзер, вглядываясь в полумрак прямоугольного пустого помещения. Вход располагался в одной из его поперечных стен.

— А что ты хотел тут увидеть? Мумию в золотых доспехах в алмазном гробу, а вокруг россыпи всяких драгоценностей? — Дарий пошел в левую сторону от проема, вдоль стены, продолжая водить фонарем туда-сюда. — Понятное дело, что все давно отсюда вынесли. Гробница ведь не какая-нибудь засекреченная, заходи да бери. А желающих всегда и везде хватало. Наверное, они и уперли входные двери.

Он дошел до угла и повернул направо. Тангейзер уже был у противоположной продольной стены, и теперь танкисты двигались параллельными курсами вглубь зала.

Да, тут было удручающе пусто. Ни утвари, какой в разных культурах снабжают покойников для беспроблемного посмертного существования, ни пьедесталов под саркофаги, ни самих саркофагов… Правда, могилы могли находиться где-то ниже уровня пола, под его плитами.

Не принято покой усопших нарушать,Но есть и те, кому на это наплевать.

Голос Спинозы раздавался из зависшего под потолком диска воздушного разведчика, незаметного в сумраке.

— Ты прав, Бенедикт, грабители вопросами морали не заморачиваются, — рассеянно сказал Дарий, разглядывая скульптурное изображение на стене. Это был горельеф — фигуры более чем на половину своего объема выступали из плоскости. — Посканируй пол. Может, под ним что-то есть.

Командир переложил фонарь в левую руку, а правой извлек из нагрудного кармана видеокамеру величиной с зажигалку. Горельеф, пожалуй, заслуживал того, чтобы попасть в изобразительный ряд отчета о поездке. Он тянулся метрах в двух над полом и представлял собой отнюдь не набор случайных фигур — там были изображены сценки из жизни древних ксифов. Возня детишек с какими-то домашними животными… Охота на дикого зверя… А чуть дальше — празднество с прыжками через костер… Возложение даров к возвышающейся на постаменте статуе… медведебрека! И вновь какой-то праздник… Или совсем не праздник? Дарий сделал шаг назад, чтобы охватить взглядом всю композицию. Два скопления фигур друг напротив друга. Одна — в странных масках, с бутылкообразными сосудами, палками и флагами в поднятых руках. Другая — с ростовыми щитами. А над головами у тех, кто в масках, висит кольцо из пятиконечных звездочек…

— Под полом никаких пустот нет, — сообщил разведчик голосом Спинозы.

— Понятно, — все так же отстраненно произнес Дарий, продолжая вести видеосъемку.

Еще один медведебрек — теперь уже не в виде статуи, а как бы живой. Зверь наступил огромной лапой на грудь поверженной женщине с уложенными кольцом волосами… Здоровенный заплывший жиром мужик с обрюзгшим лицом что-то пьет из ведрообразной чаши…

— Карабарас! — воскликнул Тангейзер у противоположной стены. — Дар, ты только посмотри!

Силва обернулся. Постлейтенант уже добрался до дальнего угла и стоял там, светя фонарем на стену. На ней тоже было что-то изображено.

— Что, эротическая сцена? — осведомился Дарий, наискосок шагая через зал.

— Ну, если считать эту штуковину… э-э… причиндалом… Карабарас, я просто глазам своим не верю!

Заинтригованный Силва ускорил шаг, приблизился к Тангейзеру и добавил свет своего фонаря к свету фонаря постлейтенанта.

— Стрелять-попадать… — только и смог произнести он.

На стене была изображена батальная сцена. Причем не в виде горельефа, а виде картины, выбитой в камне. И под этой картиной возвышались приличные кучи экскрементов — как сухих, так и достаточно свежих. Несомненно, медведебрек использовал это место в качестве туалета. Кучи попахивали, но танкисты этого не замечали, уставясь на картину. На ней длинноволосые бородачи ксифы бились топорами и короткими мечами с бритоголовыми вислоусыми воинами, явно чужаками, орудовавшими кривыми саблями и копьями. Оба войска сражались верхом. Ксифы — на низкорослых короткохвостых животных, похожих на земных лошадей, а их противники — на рогатых, с длинной темной шерстью. Поле боя было усеяно телами убитых и раненых и обломками оружия. На заднем плане виднелись холмы, утыканные деревьями, а вверху раскинул вокруг себя черточки лучей кружок солнца.

Но отнюдь не все это ввергло танкистов в ступор. Неведомый мастер изобразил на каменной картине и кое-что еще. А именно — летящий от холмов к полю боя объект, своими очертаниями весьма похожий на супертанк серии «Мамонт».

— Карабарас! — в третий раз произнес свое любимое словечко Тангейзер. — Откуда в те времена могли взяться танки? Там же вроде первобытный строй…

Даже если бы Дарий знал, что ответить на вопрос постлейтенанта, он просто не успел бы это сделать. В какой-то неуловимый миг и картина, и стена, да и сам подземный зал пропали, сменившись серой пустотой. Пол под ногами танкистов тоже исчез, и у них возникло неприятное ощущение стремительного падения в бездну…

Глава 2. Метод Урфа Урдорфа

И нет нам покоя,Гори, но живи!Погоня, погоня,Погоня, погоняВ горячей крови…

— Еще по чуть-чуть, Шерлок? — в очередной раз предложил Макнери, щурясь от солнца.

И Тумберг в очередной раз ответил:

— Нет, Линс, мне достаточно. Я по такой жаре много не пью.

— Ну, тогда ваше здоровье, Шерлок!

И капитан лихо опрокинул в себя новый стаканчик ароматного коньяка «Арарат», традиционно сделав это так, что ни одна капля не угодила на его рыжую бороду. А значит, не пропала втуне.

Шерлок Тумберг лукавил — на самом деле, ему не было так уж жарко. Хотя время и шло к полудню, но летнее солнце чуть ли не каждые пять минут закрывали облака, и ветерок дул довольно прохладный. По серой воде озера бродили волны, кусты, обрамляющие берега, непрерывно шуршали, словно там кто-то переговаривался громким шепотом, а над горизонтом висели косые серые полосы проходящего стороной дождя. Утренняя рыбалка с лодки уже осталась в прошлом, улов был выпотрошен, почищен и дожидался обеденного времени, и заняться больше было нечем. Разве что собирать цветы на лугу или искать грибы в ближайшем леске, однако ни капитану, ни следователю такие занятия были не по нраву. Поэтому они сидели на траве неподалеку от палатки и потихоньку попивали коньяк. Точнее, теперь уже попивал один капитан. Вокруг не было ни души, только птицы летали над озерным краем, и даже не верилось, что всего в сорока минутах полета отсюда кишит народом шумный Туратрен.

Несмотря на не внушавшую доверия погоду, Шерлок Тумберг был вполне доволен окружающим — хотя имелись тут некоторые нюансы. Линс Макнери, судя по его виду, тоже был доволен. Разумеется, не последнюю роль тут играл и коньяк. Да и вообще, события последнего времени вызывали у них обоих положительные эмоции. В большей степени у капитана дальнолета «Нэн Короткая Рубашка» (этот космический корабль был более известен как «Пузатик»), и в меньшей — у следователя Динтинского окружного управления полиции, расположенного на планете Селеби.

Отремонтированный на Можае дальнолет благополучно добрался до Лабеи, и руководство Космофлота по заслугам оценило действия экипажа и лично капитана Макнери. Ведь эта команда сумела довести до Можая пострадавшее в космовороте судно с неисправными приборами, удачно посадить его и сберечь жизни пассажиров. Поощрение было не только моральным, но и материальным, и Макнери купался в лучах славы, участвуя в съемках фильма «Капитан не сдается» и чуть ли не каждый день давая интервью разным массмедиа. Однако кинозвезды из него не получилось — оказалось, что играть роль не такое уж простое занятие, и не каждому это дано. Да и сам процесс съемок, как открыл для себя капитан, был делом весьма трудоемким и нудным. Поэтому он сам предложил пригласить вместо него профессионального актера с подходящей внешностью и, облегченно вздохнув, отправился на озера. Подальше от медиаров. Нет, общаться с ними было приятно, но всему же есть предел… «Пузатик» со сменным экипажем во главе с капитаном Зуро Инталько ушел в очередной рейс через пол-Галактики, и Линс Макнери наслаждался заслуженным отдыхом.

У Шерлока Тумберга восемь недель, прошедших после его возвращения с Можая на родную Селеби, были заняты иными делами. Хотя ему и удалось разобраться с ограблением коллекционера Никла Цукана и изъять похищенное, но преступник, Станис Дасаль, до сих пор разгуливал на свободе, и этот факт занозой торчал в душе следователя. Зато радовало другое: Тумберг провел блестящее расследование в кондитерской корпорации «Окшенор», подтвердив свою высокую квалификацию, и начальник сектора Вентор Манжули без колебаний подписал заявление о предоставлении майору очередного планового отпуска. Проводить его дома, в Динтине, Шерлок не хотел — это подразумевало бы ежедневное общение с Мирилинтой, давно имевшей на него серьезные виды. А на то, чтобы выдерживать постоянную болтовню красивой блондинки, у него вряд ли хватило бы сил. И вообще, чем больше времени проходило с момента их знакомства, тем слабее у майора было желание жениться. И не только на Мирилинте, но и на ком-либо еще. В конце концов, в бытовом плане его вполне устраивала забота мамы, а что касается зова плоти… Тут можно было брать пример со своего великого тезки, сходством с которым — и внешним, и профессиональным — Шерлок Тумберг очень гордился. Ну, а если уж совсем припрет, то лупанариев в портовом Динтине имелось предостаточно. Впрочем, эту сторону жизни Шерлок никогда не считал чем-то уж очень важным.