Вадим Проскурин - Война индюка Страница 6

— Давай не будем об этом, — прервал его Джон. — Ты мое мнение знаешь, я твое тоже знаю, они у нас разные, но это не повод ругаться. В целом все хорошо. А что упоролись и подрались — так бойцы на то и бойцы, чтобы драться. Знаешь, чем боец от ребенка отличается?

— Пенис больше и меч настоящий, — ответил Герман. — Я эти слова теперь вовек не забуду. Знать бы тогда, что внизу эльф караулит…

— Знал бы расклад — жил бы на Лазурном Берегу, — отмахнулся Джон. — Забей и расслабься. Ноги быстро отрастают. Потом забудешь эту историю как страшный сон.

— Надеюсь, — буркнул Герман. — Я вот что еще у тебя спросить хотел. Я когда сюда на истребителе летел…

— На штурмовике, — перебил его Джон. — Ты летел на штурмовике. Истребители — это такие совсем маленькие блюдечки, а те, которые побольше — штурмовики.

— Наплевать, — отмахнулся Герман. — Я когда на этой тарелке летел, вот о чем подумал. Зачем ей пилот? Текущим управлением занимается бортовой компьютер, боевые задачи выдает тактический компьютер, пилот там скорее пассажир, чем пилот. Или в бою не так?

— Быстро ты разобрался, — вздохнул Джон. — Я надеялся, это не так очевидно. По идее, должно быть не так. Боевой дисколет не зря называется боевым, он предназначен для боя. А бой — это что? Это когда ты сражаешься с равным противником, и побеждает тот, кто чуть-чуть лучше как боец, или кому чуть-чуть больше повезло. Когда идет настоящий бой, от пилотского мастерства зависит очень многое. Как и от мастерства командира эскадрильи, управляющего тактическим компьютером. Но у нас настоящих боев быть не должно. Противовоздушная оборона у эльфов если и есть, то в зачаточном состоянии, а военно-воздушных сил точно нет. Я не ожидаю серьезного сопротивления нашим налетам. В такой ситуации, ты прав, без пилотов можно обойтись. Если считать, что наша авиация решает только боевые задачи.

— А какие еще задачи она решает? — спросил Герман.

— Самая главная задача не боевая, а политическая, — ответил Джон. — Или психологическая, так тоже можно сказать. Народ должен твердо знать, что эльфов победил не мифический Джулиус Каэссар, а они сами. В принципе, я могу выжечь весь Эльфланд вообще один, без посторонней помощи. Наклепать мобильным нанозаводом десяток-другой боевых роботов, погрузить их в десантные отделения, захватить большой нанозавод, быстренько перепрограммировать, на второй день там роботов будет уже сотня, а дальше все просто. Но это неправильный путь. Потому что в таком случае люди будут меня не любить, а бояться. Явился из небытия какой-то богоподобный хрен, истребил богомерзких тварей, выдал богоизбранному народу новые заповеди, стал справедливо править… Так только в дурных сказках бывает. Когда начнется война, бойцы Слайти должны верить, что эльфов побеждают они, а не я. Да, наше с Джозефом мудрое руководство тоже имеет значение, но главная заслуга в победе — не у руководства, а у рядовых бойцов. И тогда армия, прошедшая по Чернолесью огнем и мечом, станет опорой нового режима, и любого, кто станет вякать против, растерзают еще до того, как он свой поганый хавальник разинет. В этом и есть главная цель нашей войны — создать армию, готовую пойти за мной хоть Сэйтена свергать с адского трона.

— И тогда ты займешь место Мориса Трисама, — добавил Герман.

— Типун тебе на язык! — воскликнул Джон. — Не дай мне боги занять его место! Не хочу я наркоманом становиться!

Герман поморщился и сказал:

— Хватит придуриваться. Я не в том смысле говорю, чтобы наркоманом стать, а в том, что верховная власть, Самый Дорогой Господин…

— С этим я еще не решил, — оборвал его Джон. — Может, сам сяду на трон, может, Адамса посажу, а может, и Рейнблад справится. Тебе, извини, трон не предлагаю, там нужен человек более авторитетный. Но в совет безопасности ты точно войдешь, в Совет Нации — тоже.

— Да я понимаю… — пробормотал Герман. — Когда войну начнем?

— Завтра опохмел и оздоровительные мероприятия, — сказал Джон. — Послезавтра учения, будем отрабатывать высадку десанта. Затем день отдыха и, если учения пройдут без серьезных замечаний, можно будет начинать воевать. А если на учениях обнаружатся проблемы — значит, дополнительные занятия и повторные учения. Как-то так.

— Рейнблад озвереет, — вздохнул Герман. — Он, небось, думает, что нас эльфы еще на подходах к складу покоцали.

— Рейнблад так не думает, — улыбнулся Джон. — Я дал ему ограниченный доступ к спутниковому наблюдению, он знает о нашей победе. Он даже у радиостанции специальный пост организовал, нас оттуда запрашивают круглосуточно и непрерывно. Бедный Герхард, боюсь, как бы с ним от волнения инфаркт не случился бы.

Герман некоторое время сидел с открытым ртом, затем обрел дар речи и сказал:

— Он же думает, что мы… Трисама свергать собрались?

— Не знаю, что он думает, — улыбнулся Джон. — Но я бы на его месте думал именно так. Тем приятнее будет ему узнать, что мы полетели воевать не на запад, а на восток.

Герман немного помолчал, затем спросил:

— А может, все-таки на запад?

— Нет, на восток, — отрезал Джон. — Наша цель — не мировое господство, а создание на Барнарде условий для всеобщего процветания и благоденствия, раскрытия человеческого потенциала и всего прочего в том же роде. А для этого надо не Трисама свергать, а эльфийские нанозаводы перепрограммировать. Трисама свергать тоже надо, но позже. А может, вообще не придется руки марать.

Бывших орков поселили в комнату, ранее предназначенную для временного проживания гостей войсковой части. Слайти предлагал разместить их в общей казарме, но Джон воспротивился. Дескать, это не просто бывшие орки, а мои ближайшие советники, и селить их по соседству с рядовыми бойцами неприлично и неуважительно. А Алиса будет жить и спать со мной, и это обсуждению не подлежит. Полковник тогда просто пожал плечами, дескать, ты вождь, тебе виднее.

Комната была тесная и не слишком обжитая. Кроватей в ней было только две, их разыграли в кости, Невилл проиграл, и ночью ему придется спать прямо на полу, на потрепанном матрасе. Сейчас этот матрас стоял в углу, скатанный в рулон, и было очевидно, что если его разложить, свободного места в комнате не останется, и если Дэну или Дику ночью приспичит посетить нужник, то как они будут пробираться к двери, не наступая на Невилла — загадка.

Сейчас Невилл забрался с ногами на кровать Дика и сидел, прислонившись спиной к стене. Глаза его были закрыты. По настоянию Дэна он только что выкурил трубочку опиума, и его вроде начало отпускать. По крайней мере, руки уже почти не дрожали.

— А все-таки, Невилл, ты лошара, — сказал ему Дик. — Да не дергайся ты, я тебя не ругаю и не обвиняю, такое с кем угодно может приключиться. Растерялся, занервничал… Надо было сразу в морду бить.

— Тебе легко говорить, — вздохнул Невилл. — Это ж такие отморозки, да еще упоротые… Посмотрел бы я на тебя, окажись ты на моем месте.

— Пойдем, посмотришь, — предложил Дик. — А что? Пойдем! Сяду перед казармой, буду с понтом курить, пусть хоть одна сволочь мне скажет, куда окурок засовывать!

— Не хорохорься, Дик, — посоветовал Дэн. — В лучшем случае по морде получишь, в худшем покалечат. Невилл прав, это отморозки, да еще и упоротые. Они и трезвые привыкли сначала за меч хвататься, а потом уже думалку включать. Лучше не провоцировать.

— Чего не провоцировать? — возмутился Дик. — Что они там о себе возомнили? Джон ясно сказал: «Эти орки теперь люди», а эти козлы его, типа, в цент не ставят! Сам великий вождь приказал! Пойду, скажу Джону, что не дело так делать!

— Сиди! — остановил его Дэн. — Дело, не дело… Джон лучше знает, что дело, а что не дело. Сиди и не выпендривайся.

— Да как ты не понимаешь?! — продолжал выпендриваться Дик. — За что воюем, забыл? Так я напомню! Чтобы прекратилась дискриминация! Чтобы все орки боевого братства получили права человека! По-настоящему получили, не так, как сейчас!

— И что ты предлагаешь? — поинтересовался Дэн.

— Джону надо сказать, что это не дело, — заявил Дик. — Они же Алису чуть было не трахнули!

— Лучше бы трахнули, — заметил Дэн. — Тогда Джон не стал бы с ними трубку мира курить. Впрочем…

— Да хватит вам уже, — подал голос Невилл. — Достали. Спать хочу.

— Ложись, — разрешил Дик. — А я прогуляюсь.

— Зря, — сказал Дэн. — Нарвешься.

— Не нарвусь, — возразил Дик. — А если нарвусь — пусть Джону будет стыдно.

— Оружие не бери, — посоветовал Дэн. — В жопу засунут — больно будет.

— Да пошел ты, — сказал Дик.

Сунул в рукава метательные ножи и вышел, громко хлопнув дверью. Сделал два шага по коридору и вспомнил, что забыл в комнате кисет с коноплей. Пришлось вернуться.

— Короткая выдалась прогулка, — заметил Невилл.

— Что, уже всем все доказал? — поинтересовался Дэн.