Алекс и Алекс 2 (СИ) - Афанасьев Семен Страница 6

— Что-нибудь придумаем, — нейтрально кивает он. — Понятно, что дырявить вас каждые два раза из трёх никто не будет. Второе. Тридцать пять процентов успешных прохождений — это всё же очень мало. Ваше личное ощущение: эта цифра может быть увеличена? Путём наработки объёма учебных задач?

— «Набег» надо нарабатывать, — пожимаю плечами. — Там, на востоке, есть мнение, что непонятное упражнение надо повторить несколько тысяч раз. Тогда правильное понимание придёт само.

— Достаточно тяжёлая и неблагодарная задача, — фыркает Бак. — Требующая, вместе с тем, достаточно высокой квалификации и ещё большей мотивации.

— У вас есть я, — твёрдо смотрю ему в глаза. — Если любишь свою работу, она не в тягость. Как и количество повторений. Плавают же люди в бассейнах по нескольку километров кряду?

— Вам виднее, — кивает куратор. — С логикой не спорю. На больших объёмах повторений действительно появляются другие взгляды на проблему, совсем под иными углами. Возьмётесь?

— Да, только давайте просчитаем требуемое время. В час могу пробежать десять раз, если не будут палить боевыми.

— Грубо, восемьдесят — сто раз в день? — уточняет куратор, подвигая к себе свой монитор.

— Да.

— Десять дней на первую тысячу? Ладно, давайте пятнадцать… — он начинает быстро набирать текст. — Пока определяемся с половиной месяца. Далее, по итогам, будем обсуждать…

_________

— Бак, а чего ты с ним возишься?

Когда соискатель одного из преподавателей уходит, к нему на стол присаживается кто-то из коллег.

— Тема для отработки стоит давно, — пожимает плечами подполковник. — Заниматься некому. Тема интересная, в случае решений есть варианты. Почему нет? Парень старательный и добросовестный, сегодня вон первую часть уже закрыл. Ощутимо раньше срока.

— Просто повезло, — недовольно морщится собеседник. — Случайное стечение факторов.

— Ну вот когда будешь вести от пятнадцати тем одновременно, и у тебя на паре-тройке тоже регулярно будет случаться такое стечение факторов, — снисходительно улыбается Бак. — А пока возишься с двумя, как сейчас…

Находящиеся рядом коллеги начинают громко смеяться, заглушая шумом звуки беседы.

_________

Когда я, озадаченный новой задачей, выхожу из учебного корпуса, по пути к себе меня под руку подхватывает знакомая особь женского пола. Та девчонка, которую я думал, что спасаю (от местного мудака по имени Виктор).

— Вопрос в лоб, — внешне приветливо улыбаясь, она смотрит по сторонам и держит меня под руку.

Но глаза её напоминают холодные безжизненные льдинки.

— Сколько стоит твоя голова? Имею ввиду безопасность. — Загадав свою шараду, она впивается абсолютно безжизненными глазами в меня.

А мне в голову приходит умный термин Алекса, «эмоциональное выгорание». Вырываться из её рук в этой ситуации глупо; да и то, как она ко мне прижимается, отчасти блокирует мои принципиальность вкупе с решительностью…

— Говоря рыночными категориями, моя голова стоит ровно столько, сколько за неё готовы платить, — отвечаю в том стиле, о котором меня пять минут тому (лично и настойчиво) попросил на кафедре куратор (настаивая на крайне ограниченном употреблении фразеологических шаблонов Квадрата в Корпусе). — Мне думается, в наших реалиях — нисколько. Чего вцепилась? — не удерживаюсь от логичного в данных обстоятельствах вопроса.

— Пусть думают, что мы не о делах, — небрежно хлопает ресницами она и походя расстёгивает ещё одну верхнюю пуговицу.

— Доктор Карвальо номер два, — бормочу. — Но в усечённой модификации.

— До докторши мне далеко, — моментально грустнеет Сая (вспомнил, как её зовут). — Но она, кроме врача, больше никем не работает, так что…

— Я прочитал эту грустную историю в обоих чатах учащихся, — замечаю нейтрально. — О твоей спорной карьере на ниве эскорта. Так что, предлагаю сразу перейти к делу. Отдавая должное вашей внешности, мадам, не могу не отметить: жизненные пути у нас чуть разные.

— Вот я и предлагаю обсудить, насколько они разные. И в каких моментах могут совпасть. — Она как-то слишком уверенно держит меня под руку и ведёт по направлению к корпусу, в котором живу я.

— Жизнь по принципу «пятьдесят монет в час» — не мой профиль, — сразу обозначаю границы. — Ну, не то чтоб совсем… но явно не в том месте, где мы живём, учимся и работаем. На всякий пожарный: с моей точки зрения, ты стоишь гораздо больше полтинника. Это на тот случай, если вдруг у тебя хрупкая самооценка… Но я — не твоя целевая аудитория. О покупке мною услуг речи не будет.

— Мы сейчас идём к тебе, — беззаботно отвечает она, как будто не слушая меня. — А уже в твоей комнате будем разговаривать. Поскольку, уединись мы где-то ещё, будет понятно, что обсуждаем дела.

— А если у меня, то что мы обсуждаем? — неподдельно удивляюсь, пытаясь уследить за ходом её мысли (что плохо получается). — Чего тебе от меня надо-то?

— Если мы уединимся в твоём очаровательном гостиничном номере для младших офицеров, то все будут думать, что ты, получив первую контрактную сумму от Корпуса, сегодня же пошёл её тратить на самую лучшую девочку из учащихся. По той самой цене в пятьдесят монет за час, — просвещает меня она. — А если сядем вон на той лавке, и будем тереть за жизнь часа три, то все поймут, что мы что-то замышляем. А я ещё жить хочу.

— Ты меня совсем запутала. — Простодушно тру нос. — И откуда ты знаешь о деньгах?

— Ты дурак? — на её лице в первый раз за разговор проскакивают эмоции. — Ты свой профиль в системе от просмотра другими скрывал? У меня на всякий случай настроены уведомления на все открытые профили, на поступления сумм на их счета…

Высвобождаю руку и, хлопнув себя по лбу, лезу за казённым коммом.

Финансовую часть обязательств по пройденной задаче куратор закрыл ещё на кафедре; полагающаяся мне сумма капнула на счёт как раз тогда, когда я спускался по лестнице.

— Мне и в голову не приходило, насколько тут всё сложно и просто одновременно, — бормочу, лихорадочно роясь в настройках собственного профиля.

— Тебе нужен проводник. — Уверенно заявляет она. — По территории, и я не только в прямом смысле. Ты нормальный. Просто попал не на своё поле. Пока всё подряд пропустишь через себя, масса времени пройдёт. И можешь наломать дров. Например, как сегодня утром с этими пулемётами. Или как я в своё время с эскортом… Две тысячи ноль тридцать четыре монеты, правильно?

— Да, — не вижу смысла отрицать очевидное.

Она действительно в курсе моего счёта лучше, чем я сам.

Наконец, нужная настройка находится и я с облегчением скрываю все свои данные из общего доступа.

— Да ты не парься. Кроме меня, вряд ли кто заметил, — беспечно замечает она. — Во-первых, оно мало кому интересно кроме меня. Чтоб прямо уведомления настраивать… Во-вторых, кому интересно, те заняты. А вот тебе интересно, кто мог подменить патроны в ленте пулемёта сегодня утром? Если точнее, то с двух до четырёх утра.

— Занятно, — отвечаю. — Если честно, у меня есть свой вариант, как двигаться в этом направлении. Не скажу, что отметаю сразу твоё предложение. Но пока не вижу в нём столько смысла, чтоб идти на поводу.

— Давай обсудим весь пакет услуг, — демонстративно громко шепчет она, потому что в этот момент мимо нас шагают какие-то учащиеся и откровенно пялятся в вырез её рубашки.

— Предлагай, — пожимаю плечами, как только минуем людей.

— Территория полигона — единственное место, где в это время можно развлекаться за деньги, — обтекаемо формулирует она. — Там хватает укромных мест, в которых точно не потревожат. Все прочие места — уже рискованно. У девочек тоже есть свои группы по интересам и свои чаты. Абсолютно случайно я знаю от, м-м-м, подруг, что имела место вечеринка. Которая тщательно старалась не привлекать к себе внимания. С подругами вообще не говорила, но пройти к бункеру незамеченным не мог никто. Что тебя обстреляли боевыми, знают далеко не все.