Алексей Калугин - Планета смертной тени Страница 6

Дик-33 пытался вспомнить свою жизнь. Ну, пусть не всю, хотя бы один крошечный фрагмент. Кусочек. Деталь. Один-единственный застывший кадр. Хоть что-нибудь, что связывало бы его с прошлым. Но видел он только черную пустоту. Мрак. Безысходность.

Он был никем. Диком-33. Зомби на службе родине.

Из-под камня выскользнула омерзительного вида тысяченожка и попыталась залезть к нему в галошу. Дик-33 с наслаждением раздавил ее ногой. Оказывается, лишить жизни другое существо совсем не сложно. А, может быть, это не первый его опыт? Кем он был в прошлом? Учителем геометрии или наемным убийцей?.. А может быть, и тем и другим одновременно? Днем учил детей рисовать треугольники, а ночью в темных подворотнях перерезал жертвам глотки?..

Грех, какая дурь в голову лезет!

– Как дела, Тридцать Третий? – присел рядом на корточки Дик-18.

Дик-33 непонимающе посмотрел на широколицего и безразлично пожал плечами.

Дик-18 глотнул пищевой смеси из пакета, что держал в руке.

– Поговорить бы надо.

– О чем?

– О том, как жить дальше.

– Жить? – Дик-33 произнес это так, будто не понимал значения слова. – Ты разве не в курсе, что все мы уже мертвы?

– И об этом тоже, – коротко кивнул Дик-18. – Ты полагаешь, сержант сказал нам всю правду?

– Ну, может быть, и не всю… – Дик-33 задумался. В самом деле, насколько откровенен был с ними сержант? – А как еще объяснить то, что никто из нас не помнит своего прошлого?

– Грех ты мой! – не то изумленно, не то в растерянности всплеснул руками Дик-18. – Это-то как раз объяснить проще всего! Заблокировать те или иные участки памяти может даже гипнотизер в цирке. Ты слышал что-нибудь о психотронном оружии? Военные давно уже носятся с идеей управления сознанием. А что, если они уже реализовали ее на практике?

– А при чем тут мы?

– При том, что не похожи мы на оживших мертвецов. Я лично себя покойником не чувствую. Скорее, я бы предположил, что мы военнопленные. Или преступники, приговоренные к длительным срокам заключения. Которых таким вот нетрадиционным способом решили использовать на общественно-полезных работах.

– Ты это серьезно? – подозрительно, как на вероятного мошенника, посмотрел на широколицего Дик-33.

– Не знаю. – Дик-18 одним глотком допил пищевую смесь и со злостью подальше зашвырнул пустой пакет. – Что я могу сказать, если мне, как и тебе, память отшибло?

– Ты вообще ничего не помнишь?

Дик-18 потер пальцами виски.

– Знаешь, иногда возникает ощущение, что вот-вот что-нибудь проклюнется. Так иногда пытаешься вспомнить слово, которое вертится на языке, а из памяти ускользает. Мерзкое ощущение. Словно хочешь почесать зудящее место, а дотянуться не можешь.

Дик-33 согласно кивнул – ему тоже было знакомо это гадкое, сводящее с ума ощущение.

– Так о чем ты хотел поговорить?

– Уже третий день, как мы здесь. А вокруг, – Дик-18 широко, со злостью взмахнул рукой с открытой ладонью, будто намеревался стереть окружающий унылый пейзаж. – Вокруг, как и прежде, пустыня.

– Я тебя не понимаю, – покачал головой Дик-33.

– Нас сюда привезли для того, чтобы мы обживали планету. Так ведь?

– Сомневаюсь, – саркастически усмехнулся Дик-33. – Очень сомневаюсь, что условия, в которые нас поставили, могут вызвать прилив трудового энтузиазма.

– А я и не говорю об энтузиазме. – Дик-18 чуть подался вперед и понизил голос, как будто хотел, чтобы никто, кроме Дика-33, его не слышал. – Речь идет о выживании… Э, постой! – Он поднял руку, предупреждая возможные возражения. – Кто мы и как… вернее, за что мы тут оказались – с этим можно и после разобраться. Кем бы я ни был, я хочу остаться живым. И попытаться выбраться из этой передряги.

– Зачем? – с тоской, а может, с жалостью посмотрел на него Дик-33. – Ты же слышал, нас изменили так, что мы уже никогда не станем нормальными людьми.

– Ну, во-первых, как я уже говорил, не стоит принимать на веру все, что тебе сказали. А, во-вторых, то, что однажды было отрезано, можно обратно пришить. У нас самая передовая медицина.

– У нас – это у кого? – поинтересовался Дик-33.

– Не важно, – мотнул головой Дик-18. – Для того чтобы во всем разобраться, мы должны перво-наперво выжить. Но, оставаясь под открытым небом, сделать это будет нелегко. Нам, скорее всего, повезло, что все три дня, что мы тут находимся, стоит хорошая погода. А если завтра начнется ливень или выпадет снег? Мы ничего не знаем о местных животных. Среди камней ползают какие-то твари, в небе летают птицы – значит, могут появиться и крупные хищники. Я не хочу, чтобы меня сожрал какой-нибудь греховный дейноних.

– Кто? – удивился Дик-33.

– Древний ящер, обитавший некогда на Земле.

– Откуда ты это знаешь?

– Понятия не имею… Может быть, вспомнил? – Дик-18 оживился. – Я же говорил, это только блоки, поставленные на наших воспоминаниях! Со временем мы научимся их ломать!

– Ты оптимист, – усмехнувшись, с сомнением покачал головой Дик-33.

– Ну, да, а по-твоему, лучше сидеть, ничего не делать и думать о смерти?

– Что конкретно ты предлагаешь?

– Жить! Жить назло тем, кто нас сюда засунул! А для этого нам и остальных нужно заставить работать. Кого уговорами, кого пинками – это уж как выйдет. Даже тех троих, что сопли сами утереть не могут. Работать не на тех, кто все это затеял, а ради самих себя. Пускай они думают, что мы выполняем их приказ – мы-то знаем, для чего нам это нужно. А то, что, являясь раз в месяц с инспекцией, наши тюремщики будут оставаться довольными, так это ж тоже нам на руку. Уверовав в нашу покорность, они станут терять бдительность. Мы же будем по крупицам собирать информацию, которая поможет нам однажды вырваться из плена.

– И вспоминать, – добавил Дик-33. – Мы будем стараться вспомнить, кто мы и что с нами произошло. Почему и как мы здесь оказались.

– Конечно, – с энтузиазмом кивнул Дик-18. – Мы будем делать все ради того, чтобы в один замечательный день свалить отсюда. Я уже переговорил с Двадцать Первым – он тоже с нами. В ящиках рядом с бараком есть инструменты – лопаты, кирки, пилы, топоры, – нужно браться за дело!

– И с чего ты предлагаешь начать?

– Поскольку какой-никакой едой мы все же обеспечены, нужно строить жилье.

– Ты знаешь, как это делают?

– Нужно найти того, кто знает! Нас здесь тридцать три человека. Должен же быть хоть один мало-мальски разбирающийся в строительстве.

Дик-33 хотел было поскрести в затылке, но пальцы коснулись непривычно голой кожи, и он лишь провел ладонью по лысой голове.

– Ты действительно веришь в то, что говоришь?

– Знаешь, дружище, ни мне, ни тебе больше не во что верить. Так что, можно сказать, у нас нет выбора – мы можем надеяться только на самих себя. Но! – Дик-18 поднял палец. – Про то, о чем мы с тобой сейчас разговаривали и о чем будем говорить в дальнейшем, знать должны только трое – ты, я и Двадцать Первый. И никто другой.

– Почему?

– Среди тридцати человек непременно найдется хотя бы один, который решит, что стоит рассказать об этом охранникам. Причины могут быть самые разные – от надежды заслужить смягчение приговора до простого скотского желания выслужиться.

Дик-33 по-новому посмотрел на собеседника. Все они, обритые наголо и одетые в одинаковые серые робы, были похожи друг на друга. Наверное, поэтому трудно было поверить в то, что каждый из них, несмотря на то, что личность его была раздавлена и сломана, оставался индивидуальностью. Хотя бы в самом малом. И любому из них было не чуждо ничто человеческое. Каждый был способен как на подвиг, так и на предательство. Все зависело от того, как сложатся обстоятельства. Шаг влево – и ты герой, шаг вправо – скотина грешная.

– Похоже, ты хорошо знаешь людей.

– Вот только не помню, где опыта набирался.

– Тогда ответь, почему ты решил, что мне можно доверять?

Дик-18 усмехнулся и почесал пальцем кончик носа.

– Я тебя приметил сразу, как ты вошел в ту комнату, где остальные уже сидели по лавкам. У тебя взгляд был пустой. Но не как у дебила, а как у человека, который лишился всего, что имел, а, значит, ему больше нечего терять. Такой человек готов на все, но не способен на предательство. Уже хотя бы потому, что не видит в нем смысла – для него ведь все уже потеряно. – Дик-18 наморщил нос и прищурился. – Что, неубедительно?

– Для кого как, – ушел от прямого ответа Дик-33. И в свою очередь спросил: – Тебе нравится то, что день на этой планете никогда не кончается?

Глава 5. День 154-й

Увидев, что за ним кто-то наблюдает, Дик-18 не испугался, а почувствовал странную всполошенность, вроде той, что чувствует утопающий, каким-то чудом вынырнув из воды. Он понимал, что нужно что-то сделать, но вот что именно, не знал. Поэтому, потрясая занесенным для удара ножом, он во всю глотку заорал:

– А ну, выходи! Выходи, кому говорю!

Раздвинув ветки, из кустов поднялся человек. Из одежды на нем была только пестрая юбка до колен, сплетенная из толстых разноцветных веревок, и что-то вроде широкого платка, накинутого на плечи, с концами, завязанными узлом на груди. Кожа незнакомца имела светло-палевый оттенок. Темные, почти черные, мелко вьющиеся волосы были собраны в узел на затылке. Несмотря на общее анатомическое сходство, достаточно было взглянуть на лицо аборигена, чтобы понять, что это не человек. Его маленькие круглые уши были подняты почти к самым вискам, вместо носа имелось лишь одно дыхательное отверстие, прикрытое плотной кожаной складкой. Губ у чужака не было, из-за чего рот его напоминал тонкий, длинный шрам. Разрез глаз, сильно вытянутых и смещенных к ушам, был настолько узким, что не позволял увидеть их цвет. Чужак держал в руке копье с длинным древком и широким листовидным наконечником из темного металла.