Николай Андреев - Пятый уровень. Перекрестки судеб. Страница 6

В том, что эта машина с флагманского крейсера герцогства, Миллан не сомневался ни секунды. У обычных летательных аппаратов совсем другая внутренняя отделка. У Яриса накопилось немало вопросов, но его спутник упорно молчал. Он ни разу даже голову в сторону канотца не повернул. Сидит в дальнем кресле, тело подано чуть вперед, капюшон опушен на лицо. Что-либо обсуждать Брук Гленвил сейчас явно не намерен. Проявлять инициативу Миллан не стал. В подобной ситуации главное сохранять терпение.

Люк бесшумно открылся. Самрай поднялся и решительно зашагал к трапу. Ярис двинулся за ним. К Ворху и Миллану тут же подошли три гвардейца. Удивительно, но в шлюзовом отсеке больше нет ни души. Ни пилотов, ни техников, ни офицеров службы безопасности. Канотец недоуменно озирался по сторонам. Неужели чужаков пропустят на флагманский крейсер эскадры без проверки? Невероятно! Грубейшее нарушение основополагающих правил.

- Следуйте за мной, - холодно, бесстрастно произнес высокий смуглый лейтенант.

Хоросец направился к центральному выходу. В контрольной рубке и в коридоре тоже никого не было. Корабль будто вымер. Соблюдался режим максимальной секретности. Со столь строжайшими мерами предосторожности Ярис никогда раньше не сталкивался. Наверняка отключены даже камеры наблюдения. Кто и зачем прибыл на судно, должно быть сохранено в тайне.

Маршрут Астин не запоминал. Самрай прекрасно знал, куда их ведут. Тяжелые крейсера достаточно однотипны. У флагманских кораблей есть ряд особенностей, но они не принципиальны. Вот и шестая палуба. Именно здесь располагались апартаменты Брина Саттона. Офицер остановился возле металлической двери, набрал на кодовом замке шифр, приложил ладонь к опознавательному устройству.

- Это гостевая каюта, - проговорил гвардеец. – Она в вашем полном распоряжении. Приятного отдыха.

Ворх и Миллан вошли в помещение. Мягкие кресла, диван, бар, холодильник, на стене экран голографа. Слева спальня с двумя кроватями, справа душ и туалет. Условия идеальные. Астин скинул куртку, налил в стакан тонизирующий напиток, сделал несколько жадных глотков.

- Наконец-то, - после паузы выдохнул самрай. – Думал, умру от жажды.

- Кто ты такой? – спросил Ярис, пристально глядя на Астина.

- Я? – улыбнулся Ворх. – Я Брук Гленвил, уроженец маленького городка Муксон в Кабрии. Коренной аланец…

- Не болтай чепуху! – с легким раздражением в голосе произнес канотец. – Простому человеку подобные почести не оказываются. Ты что-то написал на листке бумаги, и герцог Саттон, могущественный владыка Хороса, тотчас явился на встречу. Он беседовал с тобой, как с равным.

- Брин Саттон хорошо воспитан, - парировал самрай. – Правитель Хороса уважительно относится к людям.

- Не считай меня дураком, - проговорил Миллан. – Вы с ним лично знакомы. Я видел его лицо. Герцог был изумлен. Хотя, нет, это слабо сказано. Поражен, потрясен – вот точная формулировка. Правитель Хороса словно увидел призрака. Впрочем, он умеет справляться с эмоциями. Брин Саттон потерял самообладание лишь на мгновение.

- Ты наблюдателен, - заметил Астин.

- На базе Энгерона меня многому научили, - Ярис грустно вздохнул. – Иначе не выжить. Малейшая ошибка и ты труп…

Канотец подошел к бару, до краев наполнил бокал крепким вином и залпом его осушил. В голове приятно зашумело, в глазах появился неестественный блеск.

- Отличное вино, - произнес Миллан. – Сразу чувствуется, что дорогое. Да и разве может быть другое на корабле владыки Хороса? Почему мы здесь? Почему герцог так оберегает тебя? Ради нас вызвал с флагманского корабля гравитационный катер.

- По-моему ответ очевиден, - пожал плечами Ворх. – Как еще можно добраться до Тасконы? Через космопорт Майрена? Плайдцы превратили его в руины. Я попросил Брина Саттона помочь нам.

- И правитель Хороса любезно согласился, - язвительно проговорил Ярис. – Он помогает всем журналистам? Перестань, Брук! Ты четыре часа упорно старался не попадать в объективы камер. Из шлюзового отсека судна убрали обслуживающий персонал и охрану. Вывод? Ты – очень известная личность. Герцог сделал все, чтобы мы не попали в руки барона Лаилтона. Скажи честно, ты принадлежишь к древнему дворянскому роду?

- Допустим, - солгал Астин. – Что тебе это дает?

Внезапный натиск Миллана застал его врасплох. Они провели в лесу пять дней. Беседовали на разные темы. Пару раз канотец интересовался встречей Ворха с Брином Саттоном. Астин отвечал уклончиво. Посвящать в государственные секреты бывшего наемника самрай не собирался. Сегодня терпение Яриса лопнуло. Он решил перейти в атаку. Вино пьет тоже не случайно. Алкоголь снимает внутренние барьеры и добавляет смелости. Между тем, Миллан снова взялся за бутылку. Ворх его не останавливал. Второй бокал окончательно развяжет язык канотцу.

- Что мне это дает? - повторил Ярис. – Все! Выстроить логическую цепочку теперь не составляет труда. Ты, если не врешь, опекун Волка. Значит, он тоже дворянин. Возможно, юноша претендует на какое-то графство или баронство. Его любой ценой надо освободить. Он, кстати, жив?

- Жив, - подтвердил Астин.

- Потому мы и прилетели на Окру, - продолжил Миллан. – Ты изначально планировал обратиться за помощью к правителю Хороса. Это был твой шанс. К сожалению, система Стафа Энгерона работает безупречно. Уж я-то знаю. Герцог бессилен, и мы возвращаемся на Таскону.

- Звучит убедительно, - сказал самрай. – Хотя нестыковок многовато.

- Пытаешься сбить меня с толку? – усмехнулся канотец.

- Ничуть, - возразил Ворх. – Пытаюсь понять, чего ты добиваешься?

- Ничего, - покачал головой Ярис. – Не люблю быть марионеткой в чужих руках. Мне нужна лишь правда. Клянусь, что не пророню ни слова.

- Правда, - с горечью проговорил Астин. – Она тебе ни к чему. Поверь, это тяжкая ноша. Воспринимай все происходящее, как должное. Не лезь в чужие дела и не задавай вопросов. Если узнаешь правду, мне придется тебя убить.

Миллан посмотрел на Гленвила. Аланец абсолютно спокоен. Нет, он не лжет, его угроза не пустой звук. Взгляд холодный, колючий, пронзающий насквозь. По телу канотца пробежала нервная дрожь. Пожалуй, он погорячился, вызывая собеседника на откровенность.

- Я иду в душ, - произнес самрай. – Советую и тебе освежиться.

Струи теплой воды текли по лицу, шее, плечам. Усталость постепенно отступала. Прояснялся разум. Ярис оказался чересчур сообразительным. Так четко сопоставить факты может далеко не каждый. Хорошо, что он молод и двадцать лет назад был совсем мальчишкой. В противном случае, Миллан наверняка вспомнил бы наставника принца Кервуда.

Тем не менее, бывший наемник вплотную подошел к разгадке тайны. А ведь Ворх намеревался отправить его домой, на Канот. Теперь нельзя. Контрразведка графства Талатского сразу возьмет Яриса в оборот. Из бедняги выбьют всю необходимую информацию. Самрай тихо выругался. Выбор у него невелик: либо устранить Миллана, либо взять с собой. Умелый помощник Ворху не помешает, но уж очень канотец строптив. Контролировать сержанта на Тасконе будет непросто.

Прошло три дня. К этому разговору Астин и Ворх больше не возвращались. Тема слишком опасная. Миллан отчетливо понял, что пересек запретную черту, и решил судьбу не искушать. Чрезмерное любопытство к добру не приводит. В подобных ситуациях лучше держать язык за зубами. И вином увлекаться не стоит. Оно затуманивает мозг, делает человека упрямым, злым, агрессивным. А это явно ущербные качества.

Дверь в каюту открылась, и в проеме показался гвардеец. После короткой паузы лейтенант заученно отчеканил:

- Герцог Саттон ждет вас.

Ярис тут же вскочил с кресла. Самрай жестом руки остановил его.

- Приглашение относится только ко мне, - пояснил Ворх.

Миллан не спорил и, в знак согласия, кивнул головой. Надев куртку и опустив капюшон на лицо, Астин неспеша двинулся к выходу. До апартаментов владыки Хороса всего несколько метров, но рисковать самрай не хотел. Даже на флагманском крейсере герцогства могут быть шпионы Берда Видога.

Мятеж Мейса на Кратоне наглядный тому пример. Младший сын Брина захватил в стране власть, уничтожил семью родного брата, заключил сделку с заклятым врагом. Предательство, словно смертельная болезнь, поразила человеческое общество. Двадцать лет назад вместе с империей рухнули основы морали и нравственности.

Законы чести, верность долгу, самопожертвование – все это из далекого прошлого. Теперь миром правит алчность тщеславие, жестокость. У людей нет ни малейших принципов. Если агента нельзя завербовать за деньги, его можно завербовать за очень большие деньги. Есть и другие способы: провокация, шантаж, откровенное запугивание. Секретные службы в выборе средств не церемонятся.

Саттон сидел на диване. На столе перед ним стопка документов. Брин что-то внимательно читал.