Кевин Андерсон - Школа Джедаев-1: В поисках силы Страница 6

Однако независимые миры ставили себя под угрозу захвата враждебными силами, всегда готовыми прибрать к рукам своевольную планету",

Лея задумчиво побрела в спальню и там стянула с себя костюм дипломата, который пришлось таскать весь день. Утром он был таким свежим, ярким, однако за несколько часов под лучами радуги в президиуме материал потерял энергию.

На следующей неделе Лее предстояло организовать встречи с посланниками из шести различных миров, с тем чтобы убедить их войти в состав Новой Республики. Четыре из них производили приятное впечатление сговорчивых, однако две настаивали на полном нейтралитете до тех пор, пока не выявятся особенности культурного развития родной планеты.

Но самое трудное задание было еще впереди: через несколько дней ожидалось прибытие кариданского посла. Карида лежала в глубине территории, которая до сих пор контролировалась имперцами: на ней была размещена одна из военно-учебных баз. Несмотря на то что Император Паллатин был мертв, а Адмирал Траун низложен, Карида упрямо отказывалась смотреть правде в глаза. Величайшим завоеванием было уже то, что посол вообще согласился прибыть на Адамант, и теперь Лее предстояло организовать достойный прием, разумеется не спуская с него глаз и изображая из себя олицетворенную радость.

Лея повернулась к регулятору звуковой ванны и настроилась на легкий массаж. Тяжело вздохнув, она поднялась к себе в комнату, желая сейчас лишь одного — выбросить из головы все проблемы.

Всюду стояли свежесрезанные цветы из Купола Садов — гигантского ботанического комплекса, согревая и оживляя помещение своим дурманящим ароматом.

Стены были украшены ностальгическими видами планеты Альтераан — планеты, на которой Лея провела свое детство, — разрушенной Великим Моффом Таркином, желавшим продемонстрировать силу своей Звезды Смерти: безмятежные, бескрайние равнины, покрытые высокой травой, в которой шепчется легкий ветерок, парящие в высоком небе существа, похожие на коршунов, которые переносят людей из города в город, индустрия и целые поселения, встроенные в стены широких тектонических трещин-, и ее родной город — восходящий из сердца озерных вод.

Еще не прошло и года с тех пор, как Хэн разыскал для нее эти картинки; он ни в какую не хотел рассказывать, где и каким образом ему удалось раздобыть их. Вот уже несколько месяцев изображения родной планеты тревожили ее сердце всякий раз, когда на них останавливался взор. Она вспоминала о приемном отце, сенаторе Байле Органа, о своем детстве принцессы, когда она даже не догадывалась о своем истинном происхождении.

Теперь Лея смотрела на эти пейзажи с болью и нежностью — как на доказательства любви Хэна. Однажды он даже выиграл для нее в карты целую планету и преподнес в дар — для тех, кому удалось уцелеть после гибели Альтераана. Он и в самом деле любит ее.

Хотя сейчас его и нет рядом.

Уже после нескольких минут звуковой ванны ее мышцы освободились от лишнего напряжения, ее тело стало наполняться свежестью, и освежая и оживляя. Лея снова оделась, на этот раз попроще я поуютнее.

В зеркале она увидела себя. Теперь она уже не могла уделять своей прическе столько времени, как в бытность принцессой Альтераана. Ведь с тех пор она успела родить троих детей: близняшек, которым было теперь всего пара лет от роду, и совсем недавно — третьего. Ей удавалось видаться со своими малышами всего несколько раз в год, и она ужасно по ним скучала.

Вследствие недюжинной потенциальной Силы, носителями которой оказались внуки Анакина Скайвокера, близнецы вместе с младшим братом были помещены на отдаленную и бдительно охраняемую планету Анот. Все сведения об этой планете были намеренно блокированы в ее памяти, дабы предотвратить попытку постороннего вмешательства с целью получения этих архиважных данных.

В первые два года жизни, как сказал Люк, дети Джедаев чрезвычайно уязвимы. И любой неосторожный контакт с Темной Стороной может роковым образом повлиять на их умственное и физическое развитие.

Лея перебирала в руках небольшие карточки-голограммы, на которых поочередно вспыхивали изображения детей. Двухлетние близнецы Джесин и Джайна играли в пестром многоцветье детского городка. На другой карточке наперсница Винтер держала на руках ее младшенького. Анакина, и сын улыбался кому-то за кадром. Лея тоже улыбнулась, хотя, разумеется, застывшее изображение никак не могло видеть улыбки матери.

Ничего, скоро ее затянувшемуся одиночеству придет конец. Джесин и Джайна могут уже пользоваться своей силой для самозащиты, да и сама Лея сможет постоять за них. Осталось немногим больше недели — если точнее, каких-то восемь дней, — и ее малыши, мальчик и девочка, возвратятся домой.

Последняя мысль привела ее в самое радужное настроение. Лея вытянулась в кресле, тут же повторившем формы ее тела, добавляя в симфонию отдыха синтезаторы, исполнившие пасторальную мелодию — произведение знаменитого альтераан-ского композитора.

Дверь в коридоре гукнула, выводя ее из задумчивости. Лея поспешно окинула себя обеспокоенным взором, убеждаясь, что успела одеться, и двинулась к прихожей.

Ее братец Люк стоял в темном углу, запахнутый в свой коричневый плащ с капюшоном.

— Привет, Люк! — сказала она и тут же ахнула: — Ой, совсем забыла!

— Способности Джедаев позволяют развивать память безгранично. — Люк нахмурился, словно собираясь отчитывать ее.

Лея махнула рукой, приглашая его в гостиную:

— Кажется, сейчас у меня появится возможность получить у тебя несколько дополнительных уроков.

С расстояние гигантский строительный дройд маячил исполинской фигурой, тяжело подымавшей конечности-опоры по одной в полчаса, шаркая по развалинам. Однако стоящим поблизости генералу Виджу Антилесу и его бригадам подрывников он казался скорее громадным пятном, от которого рябило в глазах. Тысячи коленчатых рук дройда непрерывно двигались, созидая и разрушая. Эта ходячая фабрика все глубже вкапывалась в каменную трясину полуразрушенной застройки старых кварталов Великого Города.

Некоторые из конечностей этого стального исполина заканчивались стенобитными шарами или плазменными резаками — ими дройд сокрушал уцелевшие обломки стен. На подхвате сновали другие конечности: они сортировали обломки, выдергивая арматуру, выталкивая булыжники и ссыпая каменный мусор в приемники для переработки. Прочие обломки, пригодные в качестве сырья, ссыпались ковшами в механические жвала и на Подвижные ленты конвейера, свозившие разнокалиберный мусор к специальным сепараторам для переработки. Там мусор обращался в готовый к употреблению кирпич, щебень, известь, и таким образом старое превращалось в новое. От фабрик, заключенных в исполинском дройде, шли волны нестерпимого жара — от остова исходили горячие волны тепла. Раскаленная машина гигантским миражем знойно колыхалась на фоне звездной ночи Корусканта.

Робот-строитель продолжал проламываться сквозь развалины, оставленные последней гражданской войной. С толщей и ширью этой разрухи, казалось, не справиться и механическому Бриарею со всеми его бесчисленными руками и мусороуловителями. И он казался здесь лишь мальчиком, ковыряющимся в мусорных кучах необозримой свалки.

Видж Антилес поднял взгляд как раз вовремя, успев увидеть, как пошатнулась под дройдом опора — опять попался подвал или какое-то подземное хранилище. Земля под ними всколыхнулась.

— Эй, поберегись! — воскликнул он. — Все в укрытие!

Команда минеров спешно ретировалась под защиту стены, торчавшей из развалин, и тотчас же рядом с ними рухнула двадцатиэтажная волна обломков.

Каменный ливень хлестнул по сохранившимся булыжникам мостовой нижнего уровня. Кто-то взвыл по волне командной связи, но тут же осекся и замолчал.

— Похоже, главное здание может разъехаться по швам в любую минуту, — изрек Видж. — Оранжевая бригада, держитесь от этой штуковины на расстоянии не меньше полквартала. Мало ли что там взбредет ему в голову; а глушить не хочется — уйдет не меньше трех дней, чтобы потом завести и наладить. — Виджа ничуть не тревожило, что они работают с дройдами старого образца, которые к тому же в любой момент могут выйти из-под контроля — ведь, ясное дело, только с их помощью можно в разумные сроки разобрать весь этот бардак.

— Заметано, командир, — откликнулся бригадир Оранжевый. — Да только посмотришь, как эти штуковины вкалывают, — не по себе делается. Дикари они, конечно, и перебежчики, но так и тянет им подсобить — хоть, конечно, они и шкурой потолще, и попроворней нашего брата.

Оперативный канал снова забалагурил десятками голосов — бригадир скомандовал выходить из укрытия.

Видж улыбнулся. Хотя он, как Ландо-калриссит и Хэн Соло, был удостоен звания генерала, Видж до сих пор чувствовал себя одним из этих парней. В душе он оставался пилотом-штурмовиком — тут уж он ничего не мог поделать. Последние четыре месяца он провел в космосе с командой, занимаясь буксировкой разбитых истребителей на более высокие орбиты, где они могли крутиться сколько душе угодно, не рискуя врезаться в проходящие мимо транспортные корабли. Основное внимание уделялось судам с уцелевшими после взрыва реакторами — тем, что имели реальный шанс сработать ядерной миной на трансорбитальных линиях.