Виталий Обедин - Виталий Обедин Слотеры. Песнь крови. Страница 61

— Захотят изучить… Не дадут… прикончить…

— Пусть только попробуют… — фыркнула Моргана.

Ришье не обратил на нее внимания.

— Почему… — снова захрипел он.

Я неожиданно почувствовал раздражение — изможденный Малиган задавал вопросы так, словно был следователем Второго Департамента, а нас с Морган приволокли к нему Псы правосудия, предварительно как следует, намяв бока. Поэтому я грубо перебил Ришье:

— Неужели не понял? Потому, что вампиры не должны пить Древнюю кровь! Это противоречит их и нашей природе. Она слишком горька даже для этого выродка из носферату. Но такая кровь, как у тебя или у нее, — кивок в сторону Морганы, — или у Треверса, порченая. Ее переварить ему по силам.

Малиган закрыл глаза: «Нет».

— Не то… спрашивал… Почему он… такой?

— Не знаю, — беззастенчиво соврал я.

Потому что знал.

Вторая встреча с безумным кровожором обернулась поражением, но не прошла даром. Сейчас-то я уже точно знал, почему Ренегат в своих возможностях превзошел любого другого носферату, включая баронов крови. Сам того не подозревая, вампир-отступник дал мне новую подсказку, связанную с собственным происхождением. Даже не подсказку — ключ к пониманию происходящего.

Торопясь выпалить из магического самопала, Моргана Морган не обратила внимания на некую странность в его анатомии, которая сразу бросилась в глаза мне, когда Ренегат рванул свою кожаную безрукавку, чтобы похвалиться невероятно быстрой регенерацией тканей. Изумление, появившееся в тот миг на моем лице, безумный носферату, несомненно, отнес на счет своих новых возможностей.

Ха! Плевать я хотел на его похвальбу!

Я увидел кое-что куда более впечатляющее.

Пущенная мной пуля угодила в верхнюю точку брюха, почти в самое солнечное сплетение. Про подобные раны мой племянник Джад любит рифмовать в своих стишках всякую дурь вроде:

Коль сталь беседой завладела,Мой друг себя сдержать не мог,Врагу, что вякал не по делу,Второй проделал он пупок!

Так вот, сей стишок, справедливый по отношению к любому другому обитателю Ура, получившему пулю или даже пару футов стали в брюхо, к Ренегату применим быть не мог.

Не было у него пупка. Вовсе.

Вот что заставило меня опешить. Вот он, главный секрет чудовища, запугавшего весь Ур, Блистательный и Проклятый!

Нерожденный.

Любой вампир, до того как начать бессмертное существование, должен расстаться со смертной жизнью. Даже великому Некромейстеру Алану три тысячи лет назад (или что-то около того) следовало покинуть утробу смертной женщины, вырасти, встретить будущего мастера, почуять его клыки на своей шее, умереть и вновь воскреснуть. Если содрать с него черную с алым мантию и роскошный камзол, то на заросшем мхом брюхе мы обнаружим полусгнивший завиток плоти.

След, оставленный пуповиной.

Но Ренегата никогда не рождала смертная женщина. Его живот был белесым и гладким, точно брюхо огромной дохлой рыбы. Это существо не просто явилось в наш мир — его искусственно сотворили с некой целью. Но с какой? Неужели специально для того, чтобы собрать кровавую дань со всех четырех семей Древней крови?! Кто мог поставить такую дерзкую задачу?

Моргана Морган и Ришье Малиган ничего не заметили и не поняли. Возможно, так оно пока и к лучшему. Прежде чем принимать какие-то решения, следует еще раз все обдумать, соотнести свои догадки и мысли вместе, приткнуть их одна к другой.

— Возможно, чтобы поймать мерзавца, придется выяснить, откуда он, такой красивый, взялся? — внезапно сказала Моргана, пытливо глядя в мою сторону.

Почувствовала, что недоговариваю?

— Возможно, — с деланным равнодушием согласился я.

— Но ведь тебе известно кое-что уже сейчас, Сет, — продолжала вампирша. — У тебя большой опыт в сборе сведений, и по следу ты идешь дольше меня.

— Возможно, — повторил я.

— Что тебе известно, Слотер? Расскажи нам. Мы хотим знать это. После того, что он с нами сделал, мы, черт возьми, имеем на это право!

Я помотал головой:

— Еще рано, Моргана. Буду честен: головоломка почти сложилась у меня в голове — осталось лишь пара кусков. Более того, я даже знаю, где и у кого мне следует искать новые ответы. Но тебе придется подождать.

— Нам, — хрипнул Малиган.

— Что?

— Нам, — просипел Ришье, — Теперь… и мое… дело… Личное.

Я с трудом сдержал себя, чтобы не расхохотаться. Ну, надо же, сколько ретивых помощников. И каких! Малиган и Морган рвутся помочь Слотеру. Кому рассказать — не поверят. Еще бы Мэйса Треверса — и квартет из Выродков будет полный. Представители всех четырех кланов на тропе войны!

Хотя нет. Мэйс не вписывается. Пусть его мозги напрочь проедены серым лотосом, пусть он разговаривает с неживыми предметами, а иногда советуется с собственными пуговицами, по сравнению со мной, Морганой и Ришье, он вполне нормальный… для Выродка, конечно.

— Это не сантагийская вендетта, Малиган, — вслух сказал я. — Это работа. Ничего личного. Ради Морганы я сделал исключение, но у тебя нет таких прекрасных форм.

— О Сет! — надевая маску дурашливой актрисы, восхитилась Моргана, — Какой примитивный и грубый комплимент! Он полностью соответствует твоему стилю.

— Я убираюсь отсюда, — безапелляционно заявил я, не обращая внимания на ее паясничанье, — Надо кое-что успеть сделать до конца этой ночи. Сил у меня осталось немного, но, полагаю, и у Ренегата тоже. Мы оба должны приготовиться для третьей встречи. Последней и решающей.

— Что ты будешь делать? Ты же видишь, тебе не справиться с ним в одиночку, Сет. Сейчас, после того как Ренегат… — Моргана запнулась, но быстро подобрала нужное слово, — усвоит кровь Ришье, сила его возрастет еще больше. И мы даже не знаем насколько! Теперь в нем кровь и наследие всех четырех кланов! Тебе не обойтись без поддержки.

Я злобно оскалился:

— Значит, потребуется кол подлиннее и пушки побольше. Всего-то! Именно этим я и собираюсь заняться: искать оружие. А заодно и ответы на последние вопросы, связанные с нашим клыкастым другом.

Моргана хотела что-то возразить, но я осадил ее по-настоящему свирепым взглядом:

— Я справлюсь. Я справлялся со всеми, на кого принимал заказ. Третья встреча станет для него последней, обещаю тебе, Моргана из Морганов.

— Я отправлюсь с тобой.

— Нет.

Моргана раздраженно топнула гладкой голой ногой. Вышло скорее развратно, чем грозно.

— Не пытайся от меня отделаться, Сет Слотер! Я пойду с тобой. А если ты попытаешься прогнать меня, я все равно буду следовать по пятам. Если потребуется, найду тебя по запаху. Не усмехайся! У тебя рана кровоточит, я с закрытыми глазами возьму твой след на расстоянии в полмили. Вспомни, ты обещал мне клыки и яйца этого костлявого насильника. Держи свое слово, чертов Ублюдок!

— К сожалению, ничего не выйдет, Моргана. Туда, куда отправлюсь я, тебе ходу нет.

Дочь Морганов немедленно подбоченилась:

— Это куда же, Сет? Неужто в Квартал Склепов? Клянусь фаллосом Бегемота, ни один барон крови, да хоть сам Некромейстер…

— Есть места похуже вампирского гетто, — жестко заявил я, — Я еду в Кэр-Кадазанг. И — кровь и пепел! — еще не совсем сбрендил, чтобы тащить с собой дочь Морганов!

В замешательстве Моргана даже отступила на шаг, беззвучно открывая и закрывая рот и хлопая длинными ресницами. Вот уж действительно, если и было на земле место, куда она не могла бы последовать за мной при всем желании, так это родовой замок Слотеров.

Почувствовав на себе напряженный, колючий взгляд Ришье, я повернулся в сторону молодого Малигана. Тот снова пытался встать, хватаясь за перила, и на сей раз преуспел.

— Точно… найдешь… его? — хрипло спросил Ришье, не отрывая от меня воспаленного взгляда; в лице ни кровинки, глаза блестят как в лихорадке.

— Найду.

— Убьешь?

Я продемонстрировал худшую из своих ухмылок — нечто среднее между зловещей гримасой и волчьим оскалом:

— Не сомневайся.

Даже не думай сомневаться, молодой Малиган! Теперь смерть Ренегата не просто работа. Это вопрос чести и профессиональной репутации. После сегодняшней встречи я готов оторвать ему голову забесплатно. И отслужить панихиду на все золото от вице-канцлера Дортмунда и Некромейстера Алана.

— Алиса…

— Что?

— Когда будешь… отрывать ему… голову… шепни «Алиса».

Застигнутый врасплох странной просьбой, я даже замялся, подыскивая хлесткую фразу в ответ. Что-то в духе «не люблю сентиментальных глупостей», но Ришье Малиган опередил меня:

— Буду… должником… Цену назовешь… сам.

Прозвучало очень просто и очень весомо. С теми интонациями, с какими слова на ветер не бросают.

Я подумал и кивнул.

— «Алиса», — сказал я.