Андрей Ливадный - Прорыв Страница 62

– Я бы взглянул, – спокойно кивнул Шершнев. – Да и Измайлову не помешает ознакомиться. Верно, Денис?

Сычев искоса посмотрел на командира батальона.

– Артефакты – значит? С каким-то прапором делился, а меня даже в курс дела не ввел?!

– Слушай, заткнись пока! – огрызнулся Петренко. – Живы будем, там сочтемся.

– Пошли. – Шершнев встал. – Сидеть тут и ждать ракетного удара – не вижу смысла. Нужно искать способ выбраться.

– А артефакты тебе на кой черт сдались? – зло поинтересовался Лапин.

– Я высказал предположение, – обернувшись к нему, ответил Иван. – Если среди артефактов нет ничего особенного, способного спровоцировать прорыв Барьера и привлечь сюда наемников, значит, я ошибаюсь по всем пунктам. Вопрос будет закрыт.

– А если есть?

– Тогда мы уничтожим это.

– Ладно, пошли. Теряем время! – Петренко встал. – Только нет там ничего особенного.

Спуск вниз, в подвал, по коридорам, освещенным тусклым красноватым аварийным светом, проходил в напряженном молчании. Каждый думал о своем. Положение сложилось столь незавидное, что любое действие немного разряжало обстановку, они хоть как-то пытались сопротивляться силе внезапных неодолимых обстоятельств, выдвигали версии, верили, что еще не все потеряно. Да и подвал здания штаба в сложившейся ситуации выглядел не худшим из укрытий.

– Сюда. – Комбат свернул к резервной рубке М-связи.

– Ничего не работает, я ее проверял! – напомнил Измайлов.

– Денис, заткнись. Я знаю, что связь блокирована. – Петренко первым вошел в помещение и сразу направился к дальней стене, мимо секретных комплексов, сияющих россыпями тревожной индикации, свидетельствующей о глобальном сбое системы, надежность которой до сих пор не подвергалась сомнению.

В дальней от входа стене за фальшь-панелью облицовки обнаружилась дверь. Учитывая, что в помещение комплекса М-связи могли попасть лишь немногие офицеры, обладающие высшими полномочиями доступа, задумка комбата выглядела простой и надежной. Шершнев взглянул на Измайлова и по выражению его лица понял – тот ничего не знал о тайных коммуникациях.

Открыв дверь, Петренко коснулся расположенной на стене сенсорной панели. Где-то в глубинах подземных уровней здания заработал источник энергии, тускло осветились встроенные в потолок кристаллические блоки, в неярком свете стали видны очертания лестничных маршей, уводящих на глубину двух подземных этажей.

– Однако… – Сычев скривился, но развивать мысль не стал. Похоже, заместитель командира батальона на самом деле не имел понятия о тайных хранилищах.

Лестничные марши привели к еще одной, на этот раз массивной, бронированной, покрытой слоем активного пластика двери убежища.

– Старое укрытие? – высказал предположение Измайлов.

– Да, построено сразу после катастрофы, – ответил Петренко, открывая доступ.

Все системы убежища, расположенного на глубине десяти метров под поверхностью, были разработаны на случай внезапного прорыва техноса, они оборудовались собственными системами защиты, жизнеобеспечения, энергопитания. Именно об аналогичном бункере говорил Саркоев, предлагая идти к укреплениям блокпоста.

– Стоило сразу сказать, что тут тоже есть бункер, – проворчал Сычев.

Комбат ничего не ответил. Войдя внутрь, он разблокировал вторую дверь герметичного переходного тамбура.

– От плазмы укроет, но долго ли продержимся под слоем остекленевшей почвы? – осмотрев мощное перекрытие, спросил Лапин.

– Здесь должно быть запасов на штатный батальон, не меньше, – ответил ему Измайлов. – Из расчета месячного карантина.

– Особо не обольщайся, – осмотревшись, произнес Шершнев.

Действительно, за исключением механизмов и систем герметизации убежища, все остальное оборудование было демонтировано, припасы вывезены.

– И кто разграбил убежище? – злобно сверкнул глазами Сычев.

– Давай теперь все на меня свалим! – в тон ему огрызнулся Петренко. – Убежище демонтировали давно, когда новый периметр укреплений возводили. Вот, – он указал на пластиковые ящики, составленные в пустом помещении, – здесь весь «хабар» за последний месяц.

Измайлов молча направился к ящикам.

– Тут кодовые замки!

– Держи. – Комбат протянул ему чип-ключ.

Девять контейнеров содержали вполне безобидный, повторяющийся набор техноартефактов. В принципе все, что тут хранилось, можно было найти и в лабораториях Измайлова: ветви редких металлокустарников, пластиковые емкости, заполненные н-капсулами, фрагменты изделий техноса, в основном обладающие одной отличительной особенностью – они были устрашающими, легко узнаваемыми, как та кисть руки сталтеха, что поразила воображение Шершнева в день его прибытия.

– Ничего необычного. – Измайлов покачал головой. – Ни одного целого изделия. Такой «ассортимент» можно встретить в любой лавке перекупщика.

– И куда идет товар?

– Ну точно не в тайные лаборатории техносиндиката, – фыркнул Петренко. – Сейчас во всем мире ажиотажный спрос на скульптурные фрагменты изделий техноса. Мода такая пошла. Я своими глазами видел в витрине одного «сувенирного» магазина ветки металлорастений.

– И что, никто не реагирует? – неприязненно поразился Шершнев. – Я имею в виду власть?

Петренко лишь махнул рукой, дескать, наивный ты, майор.

– Расслабился народ. Постоянное чувство опасности притупилось. – Измайлов принялся закрывать контейнеры, но успел запереть лишь две крышки.

Внезапно под сводом бункера зародилась полоска холодного зеленоватого мерцания.

Все оцепенели от неожиданности.

Прошла секунда, а изумрудное свечение вдруг резко набрало яркость, оно переливалось, стремительно меняя форму, концентрируясь в шарообразный, напряженно сияющий сгусток, от которого тут же начали отделяться ветвистые разряды, похожие на жадно ищущие добычу энергетические щупальца.

– Назад! – заорал Саркоев.

Измайлов инстинктивно отпрянул, и вовремя – в ближайший от него контейнер внезапно ударил ветвистый разряд.

Вспышка холодного света на миг озарила помещение.

Внутри контейнера что-то зашевелилось, а через миг навстречу медленно извивающимся энергетическим щупальцам вдруг потянулись лианоподобные металлизированные побеги, с треском взорвалось с десяток н-капсул, разбрызгивая по стенам и потолку помещения влажные, ртутно поблескивающие плевки.

Сычев и Петренко, застывшие в оцепенении, не успели отреагировать – ртутная субстанция забрызгала их с головы до ног, и вдруг, прямо на глазах отпрянувших к массивным дверям офицеров, лица комбата и его заместителя исказились: сотни извивающихся металлических нитей пронзили смертельно побледневшую кожу, жуткие предсмертные крики эхом отразились от стен бункера. Сычев и Петренко, содрогаясь в конвульсиях, рухнули на пол, а тонкие волокна стремительно разрастающихся колоний скоргов уже вспарывали их одежду, превращая ее в лохмотья…