Александр Золотько - Игры над бездной Страница 63

В воздухе плавали сизые клубы сгоревшего пороха. Першило в горле. Стас сел на пол, попытался глубоко вздохнуть, но закашлялся.

– Жители Харькова, – сказал Дальский. – Вы сами видели все, что произошло… Вы…

Дальский попытался вытереть ладонью лоб, но обнаружил с удивлением, что все еще держит в руке пистолет. Прохор Степанович положил «дыродел» на трибуну, достал из кармана пиджака белоснежный платок и промокнул пот с лица.

Толпа на Проплешине потрясенно молчала.

Молчали люди, стоявшие и сидевшие перед экранами по всему городу.

– Мы не хотели крови, – сказал Дальский и снова вытер пот со лба.

Пальцы председателя Городского Совета дрожали, это заметили все. И то, что черное лицо шефа Службы Безопасности залито кровью, – тоже все увидели. Максимка подошел к Дальскому, и тот отдал ему свой платок. Фрейдин вытер кровь.

– Мы благодарны… – Дальский оглянулся. – Мы благодарны консулу Российской Федерации Станиславу Ильичу Колосу за то, что он, рискуя жизнью, предоставил нам информацию о заговорщиках и вместе с нами… плечом к плечу, так сказать…

Автоматическая камера повернулась, нашла Стаса. Перед ним на коленях стояла Инга, осторожно ощупывая левое плечо.

– Что там? – с беспокойством в голосе спросил Дальский.

– Легкое ранение. Навылет, – Инга улыбнулась, глядя прямо в камеру, и все зрители поразились, какие яркие у нее глаза. – Заживет.

– Мы просим у вас извинения за то, что произошло, – камера вернулась к Дальскому. – Сейчас мы заканчиваем трансляцию… У нас слишком много работы… нужно снова включить биореакторы, обеспечить водоснабжение… Все это будет сделано в ближайшие сутки. Я обещаю вам. Я – обещаю! И в ближайшие дни мы начнем подготовку выборов нового Городского Совета. Вы, и только вы, можете управлять своей судьбой. Я сделаю все, чтобы сегодняшняя трагедия больше не повторилась… Я обещаю.

Камеры выключились. Экраны по всему городу погасли.

– Да не плачь ты, Сандра, – сказала Маринка. – Живой ведь… Все хорошо.

– Хорошо, – всхлипнула Сандра.

– Неплохо, – сказал Дима Механик. – Убедительно получилось. Правда, Николай Александрович?

– Круто! – восхитился Паленый. – Чик-трак, и Проша в дамках! Теперь с ним нужно ухо востро держать.

Паленый позвонил М’Боге, и тот подтвердил, что теперь лучше с Дальским не ссориться. Себе дороже выйдет.

– Ты еще новости про ректора и Диму не слышал? – спросил М’Бога.

– Нет, а что?

– Оказывается, Дима узнал, что ректора замочить хотят. Баба его, пресс-атташе. Бросился предупредить по старой памяти, только не успел. На секунду опоздал… – М’Бога покачал головой. – Меня Чернышов предупредил, просил Абдулу порадовать и успокоить.

– Димка тоже молодец… – одобрил Паленый без иронии и сарказма. – Фатиму убили?

– Своей рукой пристрелил. У нее в ладони инъектор был, как у цыган… Ну, ты слышал про такие…

– Слышал.

– Вот и пришлось стрелять.

– Я же и говорю – молодец. Кто теперь на Рогани останется, когда его ректором выберут?

– Я туда не полезу. И тебе не стоит. Ты меня понял?

– Как не понять… – Паленый закурил сигару. – Нужно будет Димку поздравить.

– Нужно. Абдула психанул, что не от его руки подох Николка, но тут ничего не поделаешь. Пусть покойника из земли выкопает и в рожу ему плюнет, как думаешь?

– Даже и думать не хочу. Пойду спать, наверное. Дурной день получился. Хаорану расскажешь?

– Он, думаю, и так все знает.

Товарищ Хаоран всего не знал, но о многом догадывался. Пока остальные возбужденно обсуждали увиденное, он просмотрел еще раз запись перестрелки в конференц-зале, обратил внимание на удивленное выражение лица Савватеева, когда у того в руках оказался пистолет, печально улыбнулся, когда «протеиновый король» смог повалить Максимку одним толчком, и чуть поморщился, уловив в экспромте Дальского гладкость домашней заготовки…

– Колесо вращается на одной оси, – сказал товарищ Хаоран и поежился.

Ему было зябко. Ветер перемен усиливался, грозя превратиться в бурю.

– Проветрите здесь все, – приказал Дальский вошедшему безу. – И начинайте выносить трупы. Вниз, в свободный бокс. Там же есть свободный?

– Номер один, – сказал Фрейдин. – Туда складывайте.

– Если не вместятся, позовите Максима Андреевича, – весело посоветовал Дальский. – Он обещал лично всех утрамбовать.

Охранник вышел.

– Может, теперь по рюмочке? – Дальский потер ладони. – Есть повод!

– Вызовите медика, – сказала Инга, все еще стоявшая перед Стасом на коленях.

– Зачем?

– У нас ведь раненый, – напомнила Инга. – Сами же объявили. Он мне еще и жизнь спас…

Инга наклонилась к Стасу, коснулась губами его губ.

– Да пошла ты… – Стас попытался ее оттолкнуть, но тут грохнул выстрел. – Ты что делаешь, зараза?

Стас закричал от боли и неожиданности.

– Левое плечо, мякоть, как и было объявлено, – деловито пояснила Инга, выпрямляясь. – Через неделю-две – заживет.

– Дура ненормальная, – прошипел Стас, зажимая рану на плече. – Рубашку попортила…

Инга погнала охранника, прибежавшего на выстрел, за дежурным медиком и велела никому не входить в зал, даже если начнется пальба.

– Почистить нужно, – пояснила она Дальскому. – В своих выстрелах я уверена, а вот вы, господин председатель Совета, палили почем зря. Мы же не хотим, чтобы кто-то стал излагать альтернативную версию произошедшего, правда? Значит, мужчины будут оттаскивать тела, а я буду производить работу над ошибками.

– А я пойду за дверь. – Стас с трудом встал с пола, зажимая левое плечо правой рукой. – Что-то меня тошнит… От раны или от вас…

– Не начнет чудить? – задумчиво спросил Дальский, когда за Стасом закрылась дверь.

– Нет, – в один голос ответили Инга и Фрейдин. – Не будет.

Через пять минут Стасу обработали рану, заклеили дыры и вкатили обезболивающее с обеззараживающим. За это время в зале выстрелили четыре раза, врач при каждом выстреле вздрагивал, но работать не прекращал. Безопасники косились на двери, но делали вид, что выстрелы их ничуть не интересуют.

– Меня кто-то домой отвезет? – спросил Стас, когда медик ушел.

Безы не ответили.

Стас встал со стула, подошел к двери и постучал.

Вышел Фрейдин. Осторожно прикрыл за собой дверь.

– Что там? – поинтересовался Стас, заметив странное выражение на лице Максимки.

– Начальство сильно возбуждено, Инга оказывает ему первую помощь…

Стас брезгливо сплюнул прямо на ковровое покрытие. Не выдержал, спросил:

– Прямо на покойниках?

– Дурак, что ли? – удивился Фрейдин. – В комнате для совещаний. Все, как положено – с душем, постелью… На покойниках – скажешь тоже…

– А девка эта не из «чернобурок»? – поинтересовался Стас.

– Может быть… А что?

– Резкая подруга… Да и вы все тоже ненормальные, втроем на тридцать стволов…

Фрейдин расстегнул рубашку, продемонстрировал пуленепробиваемую оболочку.

– У Инги и шефа – такие же. А телохранителям не нужно было кофе с транквилизаторами жрать. Реакция и концентрация раза в четыре снизилась… Так что, если кого и могли подстрелить серьезно, так только тебя. Но – обошлось. Только в руку. Легко, – Максимка подмигнул.

– Ну, раз все довольны, так я поеду? – Стас с грустью посмотрел на свою изуродованную и залитую кровью рубаху. – Дашь мобиль?

– Без вопросов, – Фрейдин оскалился. – Вот не думал я, что ты доживешь, но…

Максимка понизил голос до шепота:

– Я даже рад, что ты выжил…

– А меня ведь мог убить и цыган…

– Нет, барон не мог. Я его предупредил.

– Значит, Леший…

– И Леший вряд ли, – покачал своей огромной башкой Фрейдин.

Кровь он с лица так толком и не вытер и теперь был похож на оживший ночной кошмар.

– Есть мнение, что Леший привез тебя в качестве набора юного трансплантолога… – Фрейдин хохотнул своим жутким голосом, безы оглянулись на него и отошли подальше, насколько позволяли стены. – Ты полностью соответствуешь одному давнему заказу на органы. Ректор сказал – редчайшее совпадение…

– С кем? – хрипло спросил Стас.

– А это никому не известно. Может, для самого Лешего. Может, он, когда в своем настоящем обличье, вот именно такую группу крови имеет и все остальное… – Фрейдин пошевелил в воздухе пальцами. – ДНК, резус, что там еще… Барон сказал, что дважды за тобой ездили. Вначале в сутолоке цыгане взяли у тебя пробы, чтоб без ошибок, значит. Потом возили что-то твоему начальству…

Стас скрипнул зубами.

– А потом, когда ты уже ехал в Харьков, к тебе приставили Ваську и Ингу. Сам Леший просил, чтобы ты минимум на час задержался на Транспортном Кресте. Василия, по-видимому, заставил к тебе в «балалайку» лезть, чтобы спровоцировать. Его родной папаша вслепую использовал. Нас отдельно Леший попросил подстраховать. В смысле, Дальского попросил. Мне Прохор Степанович тогда тоже не все рассказывал. Был, между прочим, вариант, если бы ты прозевал Васину суету, то Инга тебя охмурила бы и отвезла к себе. И ты час околачивался бы не у транспортных безов, а у нее в постели. Тут тебя бдительность подвела… Мы все не могли понять, зачем ты нужен Лешему? Это уже совсем недавно ректор просветил, когда тебя в Учкоме обследовали.