Евгений Якубович - Санитарный инспектор Страница 64

Проклиная все на свете, я добрался до кухни и насильно влил в себя два больших стакана воды. Потом залез под холодный душ. В результате минут через десять я уже был в состоянии воспринимать окружающее и адекватно реагировать на внешние раздражители. Я быстро оделся и вышел на улицу.

Поселок бурлил как муравейник. На площади перед церковью собрались все жители поселка. Протиснувшись через толпу, я увидел, что в центре площади отчужденно стоят два десятка людей, коренным образом отличавшихся от островитян. Они были одеты как жители Города. Возле каждого стоял чемодан или два. Я понял, что это новоприбывшие. Их легко было отличить от поселенцев даже не по чемоданам и одежде. Главное отличие было в выражении лиц. В глазах новичков стояло неимоверное удивление, смешанное с растерянностью и испугом. Я хорошо знал это чувство, я только вчера сам пережил нечто похожее.

Знал я и другое: через некоторое время эти чувства исчезнут, и их место в глазах новичков займет глубокая неизбывная тоска. Сколько времени пройдет, пока они смогут изжить ее и смириться со своим положением вечных арестантов, будет зависеть от многих причин. Жители острова и прежде всего отец Евлампий приложат максимум стараний, чтобы помочь бедолагам. Но прежде всего это будет зависеть от них самих. Самые сильные, как ни странно это звучит, в таких условиях смиряются первыми. Они быстрее умеют приспособиться к изменившейся ситуации и начать свою жизнь по-новому. Именно таких людей и отбирают психологи, проверяющие кандидатов на иммиграцию с Деметры. Психологический осмотр является неотъемлемой частью процедуры оформления вылета с Деметры. Разрешение получали именно такие сильные личности, способные справляться с изменившейся обстановкой и готовые начать жизнь с нуля. Психологи работали добросовестно, хотя и не подозревали, что на самом деле отбирают арестантов в самую подлую тюрьму из всех, о которых я слышал.

Вот и на этот раз психологи отлично справились со своей задачей. Никто из новичков не поддался неконтролируемому всплеску эмоций, никто не вопил проклятия и не бился в истерике. Они были ошеломлены и подавлены случившимся, но даже теперь, в первые минуты пребывания на острове, старались оглядеться и понять, что следует предпринять и как жить дальше.

Внезапно среди десятков лиц, маячивших передо мной, я разглядел одно знакомое. Сердце гулко бухнуло в груди и внезапно остановилось, провалившись куда-то в район желудка. Потом вернулось обратно и бешено заколотилось, словно хотело вырваться из тесной грудной клетки. Когда я все же утихомирил его, то с удивлением обнаружил, что больше не вижу вокруг никого, кроме одного-единственного лица, одной-единственной пары глаз. И эти расширенные глаза были устремлены на меня.

Ольга! Та самая храбрая маленькая женщина, которая не испугалась помочь нам с Джейсоном после передряги на улицах Старого Города. Она дала лекарство моему напарнику, помогла связаться с Элвисом. Она была готова спрятать нас у себя, хотя страшно рисковала. Женщина, мимолетная встреча с которой всколыхнула что-то в мне, но я подавил это чувство. Я был уверен, что больше никогда в жизни не увижу ее. Я вспомнил мимолетный поцелуй, которым мы обменялись при прощании, и понял, что сейчас для меня нет ничего важнее и желаннее на свете, чем эта женщина.

Ольга стояла, замерев на месте, и изумленно смотрела на меня. Я пробрался к ней вплотную и посмотрел в глаза. В них не было ничего, кроме моего отражения. Я молча протянул руку, и она вцепилась в нее маленькой, но сильной ладошкой. Свободной рукой я подхватил небольшой чемодан, стоявший возле Ольги, и вывел ее из толпы. Нам никто не мешал.

Все так же молча мы отошли в сторону и остановились в тени большого старого дуба. Я опустил чемодан на землю и повернулся лицом к Ольге. Не сговариваясь, мы потянулись друг к другу, обнялись и некоторое время просто молча стояли вот так. Голова Ольги уткнулась мне в грудь. Сверху мне была видна лишь ее макушка. Я не выдержал и положил сверху ладонь на коротко, по-мальчишечьи стриженную голову. В ответ она еще сильнее прижалась ко мне.

Наконец первый шок от встречи прошел. К нам вернулась способность мыслить, разговаривать и вообще действовать, как пристало нормальным людям, а не персонажам мыльной оперы.

– Как ты здесь оказался? – спросила недоумевающая Ольга.

– Как и все остальные. – Я грустно усмехнулся. И тут же поправился: – Впрочем, скорее, нет. Для меня организовали персональный транспорт. Можно считать, я прибыл по классу VIP.

Ольга не оценила мой неуклюжий юмор.

– Ты можешь мне объяснить, что происходит?

– К сожалению, да, – ответил я и замолчал. Разговор предстоял слишком долгий и тяжелый, чтобы вести его вот так, стоя на улице, под любопытными взглядами прохожих. – Знаешь что, давай пойдем ко мне, там я тебе все и расскажу. Отвечу на все твои вопросы, а заодно и напою тебя чаем. Помнишь, ты предложила мне это там, в Городе, а я убежал. Теперь я твой должник.

Ольга удивленно взглянула на меня:

– Ты и это запомнил?

Я только кивнул, подхватил чемодан и, не выпуская из руки доверчивую ладошку, повел Ольгу к себе.

Дома я накрыл на стол и сумел заставить Ольгу выпить чашку чаю и даже что-то съесть. По ее виду было ясно, что это ей крайне необходимо. Она призналась, что не пила и не ела больше суток. Мое похмелье уже отступило, и я тоже с удовольствием позавтракал. Потом, налив еще чаю, я начал говорить.

Мой рассказ действительно занял много времени. Ольга оказалась первой, кому я смог изложить все свои наблюдения на Деметре и сделанные мной выводы. Мне было полезно рассказывать вот так, не торопясь, собирать вместе отдельные кусочки мозаики, сопоставлять информацию и в результате окончательно формулировать выводы. Мое расследование было завершено. Преступления, когда ущерб наносился в масштабах планеты, были для меня не новостью. Однако на Деметре было нечто иное. Обычная вначале финансовая афера вылилась практически в геноцид населения целой планеты. Если вспомнить историю, то в этом тоже нет ничего нового, но, когда сталкиваешься с таким вживую, это трудно пережить.

Ольга слушала меня внимательно, периодически задавая вопросы и уточняя детали. Картина заговора против целой планеты помогла ей на время забыть о личных неприятностях.

– Я догадывалась, что все это не могло возникнуть само собой, – сказала наконец она. – Многие мои знакомые были уверены, что за всем этим стоят конкретные люди. Но то, что ты мне рассказал, превосходит все наши догадки.

– Я понимаю, – согласился я. – Даже живя в таком кошмаре, ты не могла думать о людях настолько плохо.

– Это мой известный недостаток. Наверное, пора его перебороть?

– Наверное. Только не впадай в крайность. Не все вокруг законченные подонки.

– Правда? А то после твоих рассказов и всех последних событий я, кажется, настолько разуверюсь в людях, что поверю в это.

– Нет-нет, все не так страшно. Большинство людей просто негодяи, не более того.

Ольга взглянула на меня с откровенным испугом. Я понял, что сегодня мне шутить категорически противопоказано.

– Прости, я неудачно пошутил. Давай лучше пить чай.

Мы стали пить чай. Успокоившаяся Ольга в свою очередь рассказала, как через два дня после нашей встречи ей позвонил Элвис. Он сообщил, что набирают внеочередную группу иммигрантов на Гефест и что он сумел включить ее в список. Она с радостью собрала нехитрые пожитки и бросилась на космодром. Дальнейшее было легко предсказать. Все повторилось в точности, как рассказывал мне Евлампий. Иммигрантов собрали в каком-то здании, под конвоем вооруженных бандитов доставили на остров и оставили одних.

Рассказывала Ольга, понятно, значительно более эмоционально, чем священник. Я не перебивал ее, лишь изредка понимающе кивал головой. Когда она закончила, мы вышли на улицу. В поселке была деловитая суматоха. Новички уже побывали у Евлампия, и он ввел их в курс дела. Старик знал, как надо разговаривать с новоприбывшими – они явно успокоились и сумели взять себя в руки. Оставалось решить чисто организационные вопросы. Поскольку группа прибыла вне расписания и новые дома еще не были для них приготовлены, то решено было распределить новичков по семьям старожилов. Я посмотрел на Ольгу.

– Ольга, не поймите меня неправильно, – начал я и замялся. Неизвестно откуда взялась эта робость. Я даже перешел на «вы». – Я хочу предложить вам остановиться у меня.

Ольга согласно кивнула:

– Я тоже хотела попросить вас об этом.

– Это, конечно, только на время, – я продолжал нести чушь, почти не понимая, что говорю. – Вы не должны считать себя чем-то мне обязанной. Как только построят новые дома, вы переселитесь в свой дом.

Ольга, в отличие от меня, сохраняла спокойствие.

– Но ведь у вас только одна комната? – Она хитро прищурилась.