Блок - Борис Вячеславович Конофальский Страница 67

Морозов… Всё-таки товарищ. Всё-таки уполномоченный, а не работник ОПГ имени комиссара Поживанова.

Тут же стоял ещё один старенький грузовичок с полным кузовом бочек, машина уже заправилась, и в этот кузов Андрей Николаевич маячок и закинул незаметно. Только после этого он, уже почти успокоившись, остановился в тени здания, на углу, с которого видел всю округу, и закурил.

– Начальник, а теперь куда? – спросил у него Мурат, когда машина была заправлена. Сам шофёр уже смахнул пыль с лобового стекла и готов был сесть в кабину.

Горохов выбросил окурок и ответил ему:

– Нужно заехать в одно местечко, – уполномоченный подошёл к машине и сказал Пете: – Давай ты в серёдку садись. Я теперь у двери.

Они быстро загрузились в машину, и когда Мурат завёл двигатель, Горохов показал ему:

– Езжай туда, проедем немного по барханам и снова заедем в город. Нам нужно к южному выезду, – и когда машина тронулась, Андрей Николаевич полез во внутренний карман и вытащил оттуда тяжёлый свёрток с деньгами. Развязал тесёмки и начал доставать оттуда длинные слиточки, достал пару золотых и три серебряных. Чуть подумав и что-то прикинув в уме, добавил к отложенным ещё один серебряный. Петя не отрываясь смотрел на его богатства, и даже Мурат, что вёл машину, поглядывал на деньги то и дело. И едва не налетел правым колесом на небольшой камень, машина вильнула, и уполномоченный чуть не растерял все свои сокровища, после чего сказал Муратику зло:

– На дорогу смотри.

После этого он спрятал оставшиеся деньги в свёрток и убрал его во внутренний карман пыльника, а то, что отложил, протянул Пете.

– Зарплата? Нам? – сразу уточнил тот, благоговейно беря в руки золотые и серебряные слитки. Поняв, насколько весомы эти красивые металлические изделия, добавил уважительно: – О… Никогда столько в руках не держал.

– Это не зарплата, – развеял его мечты уполномоченный. – Купите квадроцикл, недорогой, но и не старый. Лучше взять «колючку» лет четырёх-пяти, к нему и запчасти везде есть, да и надёжная машина, простая. Купите сети, снасти для рыбалки, генератор на полкиловатта, маленький кондиционер, и поедете на Тёплую Гору, найдёте жильё, будете собирать саранчу, может, на варанов ходить, там, кажется, озеро есть какое-то, рыбу будете ловить, в общем, обживётесь там. Травы не жрать, выпивать раз в неделю. Будете ждать меня. Я там буду… – тут уполномоченный на секунду задумывается. – Не знаю когда – может, через месяц, а может, и через три… В общем, будете ждать.

Он не знал, понравится ли этот его приказ мужичкам, но Пете эта перспектива, кажется, пришлась по душе. Он всё ещё держал деньги в руке, глядел на уполномоченного и спрашивал:

– Нам на Тёплую Гору ехать жить? Да?

– Да, – тоном командира произнёс уполномоченный. – А что, вам там не понравилось?

– Наоборот, – ответил ему Петя. И только тут бережно спрятал деньги в карман. – Я просто хотел спросить…

– Спрашивай.

– Вот Галина, она что… – продолжает Петя. Это был вопрос, смысл которого Горохов не уловил.

– В смысле что Галина?

– Она вроде как тоже с тобой работает?

– Нет, она сама по себе. – Ответил Андрей Николаевич. – А почему ты спрашиваешь?

– Да нет… Это… – тут Петя замялся. – Просто дома у неё чисто. Опрятная женщина. Приятная такая…

Горохов всё ещё не понимал:

– Петя, ты о чём?

– Ну, я это… просто… может ты… или она вдруг, там, тебя ждёт, – мямлил обычно бойкий на язык мужик.

– Не ждёт она меня, – понял наконец Горохов. – Я женат, а она свободная женщина.

– А, – Петя, кажется, обрадовался. – Ну а когда нам на Тёплую Гору ехать?

– Сейчас, – отвечает ему Горохов. – Грузовик я забираю. Мурат, тут останови. Вот тут. Дальше вы сами.

Мурат останавливает машину и глушит двигатель. Они оба, и Петя, и Мурат, глядели на него, но из машины вылезать не спешили. И тогда Горохов и говорит им:

– Всё, чего ждёте? Приехали. Дальше покупаете квадроцикл и едете на Тёплую Гору. Жить и ждать меня.

Только теперь они стали выбираться из кабины. А он вылез с ними и, подойдя к кузову машины, достал из него двустволку, отобранную у Морозова, протянул её Мурату, а потом достал и винтовку, отобранную у одного из людей Морозова, отдал её Пете.

– Всё, дальше сами.

– Спасибо тебе, большое, Анатолий, – как-то вдруг сказал молчаливый обычно Мурат.

– Я не Анатолий, – ответил ему Андрей Николаевич. И раз пошли тут такие прощания, добавил: – Зовут меня Андрей, а фамилия моя Горохов. Я старший уполномоченный Трибунала.

А Мурат и говорливый Петя замерли от неожиданности. Стояли и переглядывались: ты слышал? Вот так вот, а ты говорил: траву возит. А он, не дожидаясь, пока они придут от такой неожиданности в себя, кинул им на прощанье:

– Всё, ждите меня на Тёплой Горе. Когда вернусь, точно не знаю. Найду вас через Галину.

Сказал и сел в машину.

Глава 36

Он не зря просил Мурата ехать сюда: от этой заправки на самом краю городка было совсем недалеко до одного тихого места, где можно было поесть и сделать ещё кое-что. Кое-что необходимое.

Есть, рассиживаясь, времени у него не было, и он заказал еду с собой, а пока ему её готовили, Андрей Николаевич оплатил разговор на кассе и зашёл в телефонную будку. Номер абонента он помнил наизусть. И абонент был на месте, уже на третьем гудке на той стороне провода подняли трубку. И кто-то на том конце говорит обезличенное:

– Слушаю.

А после паузы в несколько секунд уполномоченный интересуется:

– Ты всё работаешь?

Абонент сразу узнал Горохова. Он тоже делает паузу. Думает, что ответить. А быть может, включает записывающее устройство или просит кого-то из подчинённых выяснить, откуда ему звонят. И лишь потом отвечает:

– А я знал, что ты позвонишь.

– А надо бы тебе знать, что я ещё и приду, – говорит Горохов.

– Андрей, не нужно меня пугать, я не пугливый, – спокойно отвечает ему комиссар.

– Конечно, не пугливый, когда сидишь в самом охраняемом здании Агломерации, – уполномоченный усмехается. – Слышишь, Поживанов, ты ведь там вечно сидеть не сможешь… Или ты надеешься найти меня раньше, чем тебя найду я? – из каждого его слова сочится угроза. Уж напугать человека старший уполномоченный Трибунала умел, что уж там говорить, это был один из его главных козырей в общении со всякой сволочью.