Алексей Пехов - Летос Страница 69

— Ничего, добрая госпожа. Я просто проходил мимо, и мне почудился шум…

— Шум. — Голос у сойки был обманчиво ласков. — Мы шумели, Квинт?

— Разве что чуть-чуть, — подумав, ответил тот. — Самую капельку. Не так, чтобы стоило прикладываться ухом к чужим дверям. Нарушать покой.

— Простите, — сказал слуга. — Я не хотел ничего дурного.

— Он не хотел. — Клеро, вопросительно подняв брови, повернулась к своему напарнику, и тот понимающе вздохнул, разведя пухлыми руками.

— Ну тогда нам стоит забыть этот досадный инцидент.

— Как тебя зовут, мальчик?

— Фелай, госпожа. Пожалуйста, не говорите хозяину, что я… — Он замолчал.

— Что ты подслушивал? — с любезной обходительностью продолжила сойка. — О, я даже не собиралась. Ну зачем ему знать о нашем маленьком недоразумении?

Она взяла со стола красивый серебряный гребень, украшенный зеленоватыми хризолитами, провела по своим волосам.

— Но прежде, чем ты оставишь нас, скажи — насколько у тебя чуткий слух? Понимаешь, мой друг считает, что в общем-то ничего страшного не случилось. Ему простительно. Мозги у Квинта с утра обычно похожи на переваренную капусту. Но я привыкла быть осторожной. Даже в такой дыре, как Арант.

— Я ничего не слышал, госпожа! — вскинул тот руки.

— Клянешься? — дружелюбно улыбнулась она.

— Клянусь!

— Вот и славно. — Клеро положила руку на плечо парню, подтолкнула к двери. — Ты уж прости, что я тебя ударила. Я сама очень сильно испугалась. Думала, ты вор или убийца.

— Что вы, госпожа. У нас таких здесь отродясь нет.

— Это ты зря так думаешь, — произнесла сойка.

Ее тонкая рука упала на затылок слуги, отклонив его голову в сторону, так что кожа на шее натянулась, и серебряный гребень мелькнул так быстро, что жертва даже не успела понять, что случилось.

Булькнуло, и горячая кровь попала ей на лицо, волосы, плечи, грудь и живот.

— Ш-ш-ш, — нежно сказала Клеро парню, ноги которого задергались в конвульсиях. — И совсем не больно. Не бойся. Просто закрой глаза.

Она удерживала его, пока тот не перестал дышать, а затем аккуратно положила на пол, выдернув заколку из раны, поцеловала мертвого в макушку.

— Думал, ты его отпустишь. — Ноздри у Квинта раздувались, запах крови возбуждал как никогда.

Женщина подняла руку, изучила окровавленное запястье, провела по нему языком, глядя на напарника.

— Ну… — произнесла она и, покачивая бедрами, направилась к нему. — Я передумала. Как и насчет твоего предложения. Думаю, полчаса я для тебя найду.

Получасом дело не ограничилось. А после они уснули. Клеро открыла глаза потому, что свет в комнате изменился. Он стал таким же тусклым, как и ранним утром, а глубокие тени лежали в углах, расползались по потолку.

Женщина толкнула Квинта в плечо:

— Проспали все к Скованному.

Толстяк тихо ругнулся, встал, начав быстро собираться. О чем-то жалеть не имело смысла. Как и обвинять друг друга. Они оба виноваты.

Пока Клеро смывала с себя остатки чужой засохшей крови, опуская руки в таз с водой, от которой сводило пальцы, такой холодной она была, Квинт занялся уже окоченевшим телом. Взял труп за лодыжку, отволок к кровати.

Когда они выходили из комнаты, он сказал:

— Если и был паром в Нимад, мы его упустили.

— Найдем выход.

— Угоним лодку?

— Лучше заставим паромщика нас везти. Еще я на веслах не работала. Заплати за комнату.

Она вышла на улицу, под накрапывающий дождь, предоставив напарнику разбираться с хозяином, который костерил пропавшего слугу. Они решили продлить проживание, чтобы к ним не лезли еще по крайней мере сутки. Никто из них не желал, чтобы нашли мертвеца раньше времени. До тех пор, пока не уедут в Нимад.

Когда с формальностями было покончено, они направились по улице в сторону пирсов. Идти было далеко, и Клеро остановилась возле какой-то лавчонки, купив хлеба, замешанного на воде. Отломила половину Квинту, но тот лишь скорчил рожу:

— Нет. Предпочитаю что-нибудь более существенное.

— Начинай привыкать. Если мы застрянем в этом царстве уныния, то всю зиму придется жрать сельдь. И баранину по большим праздникам.

— Если мы застрянем из-за штормов, то Лавиани лучше мне не попадаться. Я разорву ей лицо голыми руками.

Черноволосая сойка оценивающе посмотрела на своего напарника.

— Что? — улыбнулся тот. — Думаешь, не смогу?

— Ну пальцы, когда надо, у тебя стальные. Не спорю. Вот только в случае с Лавиани как бы не случилось наоборот.

— Опять ты об этом, — делано вздохнул тот. — Ты прямо ее боготворишь.

Клеро покосилась на него с пренебрежением:

— У тебя башка или кочан капусты? Не будь большим дураком, чем ты есть. Относиться к ней следует серьезно. Я ведь уже говорила.

— Да-да, — скучающе отмахнулся тот. — И не раз. Но кровь у нее такая же, как у всех. И сердце находится там же.

— Как и у тебя, между прочим. И Лавиани знает, как ее выпустить и как вырвать сердце. Шрев…

— Далеко, — перебил он ее. — Наверное, уже в Пубире. А мы здесь, в герцогстве Мертвецов. Если бы Лавиани была так сильна, как ты говоришь, она бы не бежала от нас через полмира в подобную дыру. Гадюка растеряла свой яд и превратилась в ужа.

— Ты и впрямь сегодня дурак! — Она начала злиться. — Вспомни, что она натворила в Пубире прежде, чем уйти! Вспомни, как два дня выл Борг и сколько трупов пришлось сбросить в каналы.

На его губах осталась улыбка:

— Будем честны хотя бы друг с другом, Клеро. Если верную собаку бить палкой и делать это довольно долго, она сбесится. И нападет. И загрызет. И Борг, и Шрев должны были предусмотреть такое развитие событий.

— Не нам судить о том, что было сделано.

— Чушь! Зуб за зуб. Хотя, надо признать, Лавиани взяла долг с процентами. Борг совершил ошибку. И поплатился за это. Вот и желает теперь прикончить взбесившегося зверя.

— Ты очень смел, мой друг. — Ее ухмылка вышла кривой.

— Пубир далеко, — пожал он покатыми плечами. — Здесь только я и ты.

— Мне льстит твое доверие. Но лучше бы ты выкинул эти мысли из своей головы. Не знаю, что двигало Боргом, но Лавиани не стоило так поступать.

Он посмотрел на нее вопросительно:

— Ты бы проглотила такое? Будь на ее месте?

— Я? Я не на ее месте. И ей придется ответить. Оставлять ее после подобного в покое — опасно. Для власти Борга уж точно.