Алексей Фомичев - Спаситель по найму. Истинный враг Страница 69

Чем закончилась бы перестрелка, сказать сложно, но тут подоспела неожиданная помощь. Поисковики получили по зубам, но Валта ушел. И черт с ним!

Знакомство прошло без проблем. Настороженность уступила место хлопкам по плечам (местный вариант приветствия). Копатели с любопытством рассмотрели странную одежду новых знакомых и выслушали их историю. Децл поблагодарил за своевременную помощь и порекомендовал быстрее уносить отсюда ноги.

— Валта, хвост песий, остальных может привести. А у нас Соцер ранен.

Возражений со стороны наемников не последовало. Они отправились за лошадьми, а копатели пошли проверять трупы поисковиков.

Автоматы, бронежилеты и шлемы друзья спрятали в баулы. При себе оставили «стечкины». Пришлось накинуть плащи. Благо солнце только вползало на небо и не было жары.

Поисковики потеряли двух человек. Одного, как сказал Децл, сняли наемники. А второго снял он сам, с коня. Брать что‑то из вещей убитых Ренд не стал. Это было не принято. И друзья убитых могли мстить, и вообще неправильно. Оружие, одежду и мешки оставили на месте. Зато взяли коня. Тот так и лежал возле мертвого хозяина, пока не подняли.

По правилам конь принадлежал тому, кто убил владельца. Но Герман великодушно уступил. За плату. Отдать даром — вызвать подозрение.

Конь копателям был нужен. У них одного ранило шальной пулей, пришлось добить.

Раненого Соцера Ренд и третий копатель — Аб Эленел — перевязали и усадили в седло. Кир благоразумно помогать не стал. Выучил урок.

Закончив сборы, одним отрядом двинули к границе.

В дороге копатели и наемники приглядывались друг к другу, прощупывали вопросами. В Степи всякое бывало, иногда и старые знакомые стреляли в спину. Так что опасения вполне обоснованные.

Наемники сообщили, что вышли на поиск первый раз. Решили попробовать, почем хлеб искателя древностей. Но ничего толком не нашли, только потратили зря время.

Ренд пренебрежительно усмехнулся.

— С первого раза мало кто находит. Раньше бывало, а сейчас нет. Вплоть до Апрамы на много лиг на юг и север все повыкапывали. Надо идти дальше в Степь. Но там кочевники.

— А разве там договор не действует? — спросил Герман.

— Действует, — хмыкнул Аб. — Только кочевники его не всегда соблюдают. Если крупный отряд, то пропускают. Но малая группа может исчезнуть с концами.

— Точно, — вставил Ренд. — Но поисковиков они не трогают. За теми Служба! А нам приходится туго. Вот и начинают ватаги работать попарно.

— Объединяются?

Ренд кивнул.

— Правда, доля каждого падает. Но голова дороже. Кочевники в глубине Степи еще злые, дикие.

— Ясно, — хмыкнул Кир. — Чем дальше в лес, тем толще партизаны…

Копатели поговорки не поняли, но переспрашивать не стали.

Их внимание все больше занимал раненый товарищ. Пуля разворотила ему бок. Повязка набухла кровью и ослабла. Копатели вынуждены были делать остановки, перевязывать по новой.

Кир обратил внимание на большой тюк из промасленной кожи, что был прикреплен к седлу запасной лошади. Судя по всему, это и есть добыча копателей.

Ренд перехватил взгляд Шилова, хмыкнул.

— Что, глаза колет?

— Добыча?

— Добыча, — простецкое лицо Децла скривилось в усмешке. — Любопытно?

— Угу. Не видел еще вещей древних.

Ренд перевел взгляд с Кира на тюк, подумал.

— Хрен с вами! Вы здорово нам помогли, отогнали банду Валты. Так что покажу. Все равно надо коням отдых дать. Помоги.

Кир помог ему скинуть тюк на землю. Ренд развязал узел, открыл горловину и стянул ее вниз.

— Вот.

Наемники разглядели в руках копателя кусок рельса. За ним последовал кусок фанеры с каким‑то блеклым рисунком. Еще один. Пластмассовый прямоугольник с выщербленным углом, ржавый цилиндр.

Децл демонстрировал предметы с гордостью, бережно держа в руке. И довольно посматривал на новичков — вот, мол, что добыли!

Кир покривил губы — хлам! Вся ценность только в том, что это с прежних времен. Рельс пойдет на переплавку, фанеру в печь. Остальное в мусор.

Ренд уловил пренебрежение наемников, недовольно буркнул:

— Что, не нравится?

— Барахло! — откровенно заявил Герман. — Ничего не стоит.

— Да за такое барахло «Камалк камень» золотом платит!

«Камалк камень» — это геологоразведочная контора, нанимавшая копателей.

— Золото только переводят, — усмехнулся Кир. — И что, все это скупают? Я думал, здесь чего‑нибудь поинтереснее найти можно.

Ренд сердито засопел и сунул руку в мешок.

— Тогда вот на это посмотри.

Он вытащил что‑то угловатое и увесистое и отдал Герману. Тот едва сдержал удивленный свист. У него в руках лежала магнитола.

По крайней мере эта штука здорово напоминала магнитолу. Корпус из прочной, но легкой пластмассы синего цвета. Мутное стекло цифрового экрана, кнопки. В левом верхнем углу наполовину отколотая эмблема. Под ней прямоугольник, видимо, дека под носители. Интересно, на чем записывали: на кассете, диске, пластинке?

Герман повернул магнитолу. Крышки блока питания нет, видны гнезда под аккумуляторы или батарейки. Внутри все поржавело.

Кир подошел ближе, осмотрел находку. Улыбнулся и как‑то невесело пошутил:

— Если «крону» вставить, может, передачу поймаем?

— Вряд ли. Не совместимы. Да и некого слушать.

Герман повернулся к Ренду:

— Да, это уже интереснее. Хорошо заработаешь…

Он оборвал фразу, замолчал. Ренд держал руку у кобуры, пальцами трогая накладки рукоятки. Взгляд напряженный, губы плотно сжаты. И Аб Эленел не спускает глаз с наемников. Но оружие пока не достает.

— В чем дело, Децл? — спросил Герман, делая шаг назад.

Тот не ответил, чуть повернул корпус, словно башню танка.

— Думаешь, хочу себе взять? — продолжил Герман. — Напрасно.

Кир, которого Ренд выпустил из поля зрения, внезапно подшагнул к копателю и несильно ударил по запястью правой руки. А свободной рукой выхватил из его кобуры револьвер.

Все произошло настолько быстро, что ни Ренд, ни Эленел не успели среагировать. Подобные трюки им и не снились.

Кир навел револьвер на Эленела и тот поднял руки. Ренд побледнел, судорожно вздохнул.

— Ты это…

— Что? — спокойно спросил Герман.

— Не надо.

Ветров покачал головой.

— Забавная вещица. Тебе за нее отвалят много золота. Может быть. Держи!

Он бросил магнитолу Ренду, и тот с трудом ее поймал. В глазах застыло изумление.

Кир откинул барабан, выбросил патроны в ладонь и вернул барабан на место. Бросил пустой револьвер Ренду. Оружие тот не поймал, пришлось нагибаться.

— И это держи.

Вконец ошарашенный Ренд выставил ладонь и Кир ссыпал туда патроны.

— Не надо думать о людях хуже, чем они этого заслуживают, — назидательно произнес Герман. — А твоя добыча нам не нужна. Усек?

— Ус‑с‑сек! — протянул Ренд.

На его лице проступил слабый румянец. А за спиной Аб с облегчением вздохнул и опустил руки.

На этом инцидент закончился. Настороженность копателей пропала. Новые знакомые показали, что не намерены отнимать богатую добычу. И продемонстрировали ловкость в обращении с оружием. Ренд и Эленел это оценили.

После короткого отдыха вместе выехали к границе. По словам Ренда, до нее было всего десять лиг.

В пути Герман и Кир разговорили подобревших копателей, и те выложили немало интересного. И об охоте за древними предметами, о границе, о стране.

Правда, разговоры часто прерывались на осмотр и перевязку Соцера. Тот пока выглядел неплохо, кровь из раны больше не шла. Но силы покидали его, и последние километры он ехал лежа на гриве коня.

Ренд был здорово расстроен ранением друга. Рушились богатые планы. Децл хотел совершить глубокий рейд в Степь, но ехать вдвоем глупо. И хитрый копатель начал понемногу зондировать наемников. Стращал неудачами в самостоятельном деле и обещал неплохой куш при совместном вояже.

Герман посмеивался, отвечал уклончиво. С этим пронырой надо держать ухо востро и до перехода границы ни в коем случае не ссориться. А там видно будет.

За время марша никого не встретили. Степь словно вымерла. Ренд объяснил, что здесь бывают только проездом. И не делают остановок. День в разгаре, кто хотел выехать на поиски — выехал. А возвращаться будут к вечеру. Это они едут рано, вернее, поздно.

9

Горную гряду наемники не сразу и разглядели. А когда наконец увидели, то испытали разочарование.

Гор как таковых не было. Были груды камней, поросших травой, мхом и невысоким кустарником. Самая высокая груда едва ли достигала высоты в пятьдесят метров. Такие горы впору было называть карликовыми. Или даже лилипутскими.