Антон Смолин - Последний Шанс Страница 7

«Ну, хоть не смертельная аномалия». Новичок внимательно пригляделся к «Трамплину» и вдруг понял, что на месте аномалии трава чуть примята, в отличие от остальных участков. Воодушевлённый мыслью, что, в принципе, всё не так-то и плохо, Игорь стал осторожно обходить аномалию по левую сторону, и вскоре она осталась позади.

Какой-никакой, а первый опыт.

Через минут пятнадцать очень аккуратной и медленной, похожей на черепашью, ходьбы, мост и ферма остались позади, где-то за частоколами деревьев. Вокруг царила неестественная тишина, от которой звенели уши. И в этой тишине Игорь внезапно услышал какой-то странный звук. Остановился и прислушался. Так, вроде он идёт спереди, и похож… на лай, что ли? Нет, не только. В этой мешанине звуков, помимо лая, есть что-то ещё, но что именно — не разобрать, слишком далеко.

Игорь убрал «Отклик» в карман, в котором с момента выхода из лагеря количество болтов заметно уменьшилось, взял в руки обрез и медленно стал прокрадываться вперёд, старательно прислушиваясь, чтобы вовремя услышать, не бежит ли к нему кто.

Постепенно новичок понял, что помимо лая есть ещё и свинячье хрюканье. Значит, верной он идёт дорогой. Впереди кабаны.

Он и сам не заметил, как оказался на вершине холма. Внизу простиралась поляна, обросшая пожухлой травой и представлявшая собой низину. Игорь присел, поставив одно колено на землю, отодвинул в сторону пару веток и посмотрел вниз. Картина, открывшаяся ему, поражала своим идиотизмом и в то же время нереальностью: внизу по поляне бегали мутанты — два кабана и пять псевдопсов, они… Стоп! Между этими мутантами что-то мелькало. Присмотревшись, новичок узнал тушканов — маленьких мутировавших крыс. Смотря на них, создавалось такое представление, как будто на крысиный скелет натянули только серую кожу и к голове приделали уши, как у слонов — не такие большие, а похожие по форме. Ну, так вот: они, то есть кабаны и псевдопсы, бегали друг за другом по кругу, покусывая за бока и задорно хрюкая, всхрапывая и тявкая. Это напоминало… игру? Да, похоже. Даже Игорю — человеку, не находящемуся в Зоне и суток, это показалось более чем странным. Хотя кто знает, что может взбрести в и без того мутировавший несколько раз мозг несчастных животных. Тем более, судя по лежащим недалеко от поляны останкам двух растерзанных плотей, зверушки перед игрищами сообща подкрепились, так что поводов для войны, по сути, не было.

Новичок не стал заострять на этом особого внимания — ну играют и играют, фиг с ними, главное, чтобы не нападали. А они не должны, потому что от их взора Игоря закрывал обширный куст, растущий на вершине холма, на котором и устроился новичок. Обведя поляну и её окрестности внимательным цепким взглядом, чтобы удостовериться, что больше никаких мутантов поблизости нет, Игорь с ужасом заметил под железнодорожным мостом в двухстах метрах от поляны… человеческую ногу! Возможно, она была и не оторвана, но легче от этого не становилось. Что ж Зона за место такое, если тут трупы или ноги оторванные лежат?..

Сглотнув подступивший к горлу комок, новичок с трудом оторвал взгляд от ноги и снова уставился на мутантов.

«Вот западня, — подумал он, — я же не смогу убить сразу двух кабанов, пять мутировавших волков и фиг знает сколько тушканов (маленькие зверьки постоянно мельтешили и посчитать их, отличить, где чья лапа и хвост было невозможно). По крайней мере, с обрезом и пистолетом с двумя обоймами по восемь патронов в каждой. Вот если бы у меня был автомат, то проблем бы особых вообще не возникло, расчертил бы всех длинной очередью. Эх, это мечтательное «если бы»… А вот если мыслить реально, то действительно, что делать? Единственная подходящая мысль не заставила себя уговаривать и пришла почти сразу: «ждать надо, вот и все дела». Правда, тень сомнения тоже была тут как тут. «Зачем, чего ждать? Что псы уйдут и останутся только кабаны с мутантами, или того лучше — одни копытные? Ну да, ну да, ждите милостей… А с другой стороны, что ещё остаётся? На Кордоне мутантов не так уж много, и повезло, что мне вообще их удалось найти. Они могли бы запросто уйти куда-нибудь на другие территории, и чтобы тогда я делал? Опыта выживания в местных условиях-то нет. Пойду, к примеру, на Свалку — а вернусь ли? Аномалии обнаруживать ни черта не умею, а в этом месте ни к чему хорошему это привести не может. Вот и не остаётся ничего другого, как улечься тут и ждать. Только вряд ли ожидание будет длиться около полчаса, скорее всего — намного больше. Но ради спасения собственной жизни можно и не столько вытерпеть. Тем более, отправляясь в Зону, я был готов к чему-то подобному, хотя и не знал точно, что меня ждёт. А мутанты наверняка не будут весь день ходить вместе. Уйдут псы — убить кабанов не составит такого труда, как это будет сделать при них, точнее — вместе с ними. Ретируются копытные — лучшего варианта представить нельзя. Тогда дел-то останется: пойти за ними, убить где-нибудь подальше отсюда (ну, вдруг друзья блохастые ещё заступятся), отпилить копыта и отнести их торговцу».

Игорь положил рядом с собой на землю ПМ, и насколько это было возможно, максимально удобно устроился для ожидания окончания шоу с участием чернобыльских мутантов. А шоу это обещало быть насыщенным разнообразием и весьма продолжительным.

Понаблюдав какое-то время за мутантами, Игорь решил, что по многим повадкам они ничем не отличаются от животных на Большой земле. Они так же прыгали, играли. Да, подобные союзы наблюдались весьма редко, но о паре случаев новичок точно слышал. Самый главный признак отличия состоял в том, что чернобыльские мутанты были чрезмерно озлоблены. В основном на людей. Ещё бы — ведь люди приходят сюда, на их территории, с оружием и убивают их. Что уж говорить про сейчас, если ещё до две тысячи шестого года животных из-за их большого количества в зоне отчуждения безнаказанно убивали мародёры ради денег — продавали на мясо. Поэтому в мозгу животных отложилась неприязнь ко всему человеческому роду. И эта неприязнь, с образованием Зоны ещё более усилившаяся, не исчезнет никогда. Она передаётся из поколения в поколение, записанная в генетическом коде. Да и неизвестно — вдруг в образовании Зоны, а соответственно в том, что животные, жившие в зоне отчуждения до две тысячи шестого года, стали на вид уродливыми, тоже виноваты люди…

Спустя двадцать пять минут.

Кабанам надоело резвиться и они, отойдя к одинокому клену на краю поляны, принялись клыками разрывать землю у корней. Периодически они что-то вытаскивали и, довольно похрюкивая, прожевывали. Псы, поначалу, пытались их опять раззадорить — били лапами, выли. Но затем тоже успокоились и улеглись в центре поляны, сложив головы на передние лапы. Мелкие мутанты тоже легли невдалеке от псевдопсов. Их было трое.

Да, многовато всего животин получается — десять. Игорь прикинул: он не особо меткий, потому на каждого волка будет тратить примерно по два патрона из ПМ, а то и больше. Это уже минус десять. Но в одной обойме — восемь, будет нужна перезарядка. Нет, он точно не успеет перебить всех. Пока будет убивать псевдопсов — самых быстрых и опасных на данный момент, до него успеют добежать тушканы. А пока он с этими крысоподобными разбираться будет, кабаны добегут. А кабаны не шутка — на клыки насадят, и поминай, как звали. Нет, всех мутантов он не сможет физически убить. Нужно ждать, пока кто-нибудь уйдёт. Вот если бы у новичка был глушитель к ПМ — расправиться с псами было бы проще. И, таким образом, ничего больше не остаётся, как ждать.

Немного поёрзав, удобнее устраиваясь, Игорь продолжил ожидание.

Прошло пятьдесят минут.

Чужой пример заразителен — смотря на спящих мутантов, Игорь тоже захотел спать.

Хотя, может быть, это от лежачего положения, в котором новичок находился уже больше часа, в сон потянуло. В любом случае засыпать нельзя — кроме шуток можно не проснуться. Чтобы хоть как-то попытаться побороть сонливость, он приложил к щеке холодное дуло обреза. На некоторое время помогло, но потом глаза опять начали слипаться.

Вообще говоря, лежать так Игорю было не впервой. Его дед — ярый приверженец мнения о том, что человек должен проживать в тесной связи с естественной средой, то есть с природой матушкой, — живёт в большом диком лесу в Кировской области. Переехал он туда из самого Кирова после смерти жены. Не в силах был больше находиться в квартире, в которой они с бабушкой Игоря прожили долгую семейную жизнь. Продал «двушку», большую часть денег отослал родителям своего внука, себе взял совсем немного, и поехал, куда глаза глядели. На первое время купил небольшой сельский дом, хорошо его обустроил, а как-то пошёл в лес и понял, что ощущает себя там так умиротворённо как нигде. В итоге построил сторожку прямо в чаще — благо мастер на все руки — устроился лесником, продал дом в посёлке, и с тех пор живёт вдали от цивилизации, причём совершенно без проблем. Последний раз Игорь ездил к деду года три назад, и вот тогда-то лесник устроил внуку испытание. Уговорил сходить на медведя, мол, каждый мужик должен уметь убить большого зверя. Говорит, вдруг война — в лес переберёшься, а охотиться не умеешь. Тем более, говорит, я с тобой пойду, помогу. В общем, согласился парень. Полдня они шли к берлоге медведя, а потом, когда оказались на месте, Игорь по совету деда залез на ближайшее дерево с ружьём в руках и стал ждать зверя. Дед забрался на сосну подальше, напоследок сказав, что настоящий охотник должен уметь сидеть без движения хотя бы двенадцать часов, если хочет возвращаться домой с добычей. Правда, Игорю повезло: медведь пришёл через шесть-семь часов. Но это только по словам деда, а самому парню показалось, будто дня два минуло, как он на ветке сидел. Честно говоря, тогда он был не в восторге от всего пережитого на сосне, зато в душе поселилась гордость: смог, вытерпел. Сейчас же новичок не просто мысленно слал деду самые наилучшие пожелания, а даже дал обещание снова съездить к нему сразу, как вернётся домой и решит свои проблемы, хотя это не так-то и просто — собраться в такую даль.