Ярослав Коваль - Восторжествовать над демоном Страница 7

— Ну-у… Да, я собирался прибегнуть к помощи главы Курии. Конечно, гильдейцы будут считать, что я спрячу пленников на родине. Поэтому лучше будет посадить их где-нибудь в Мониле.

— Вот и получается, что даже в случае неудачи ты почти ничем не рискуешь.

— Хм…

— Так о чём беспокоишься?

— Ты прав. — Я с удовольствием вдыхал аромат табачного дымка. Какая разница с сигаретами, от запаха которых дохнут мухи и даже тараканы просят пощады! — Мне трудно решиться, я пока ни разу не пробовал себя в плетении интриг.

— Лёня сказал, что ты раньше занимался бизнесом.

— Да, было дело. Недолго и давно.

— Тогда ты имеешь очень приличное представление об интригах. Хоть и слегка однобокое.

Мне всё-таки очень нравился его взгляд — прямой и откровенный, крепкий, как рукопожатие. Его слова звучали со взглядом в унисон, и доказательство или суждение становились более весомыми. В глубине моей души аин мечтательно вздохнула.

— Ах, какой мужчина… Послушай, а почему бы тебе не… Ради меня, хотя бы только ради меня. Чего тебе стоит-то?!

— Заткнись! Охренела, сука!

— Да ты!.. — прошипела демоница, но я решил больше не обращать на неё внимания и бесцеремонно заткнул.

Я был поглощён новой идеей. Из числа двенадцати членов Высокого Претория невозможно было выбрать даже одного абсолютно безопасного. К тому же я слишком плохо знал их всех. И подобрать четыре-пять человек, которые особенно активно примутся грызться между собой, даже мой фактотум сможет с трудом. Тем более теперь, когда его эмоциональная сфера практически прекратила своё существование.

Достаточно одной ошибки… Но за последние два года я уже почти привык к такому положению дел. Так ли уж часто мне выпадала неделька-другая уравновешенного, ничем не взбаламученного состояния? Вообще не помню…

Глава 2

ПЕРВАЯ ПРОБА И ПЕРВЫЙ ВЗГЛЯД

Какая же кошмарная морока — открывать транспортный портал в один из нижних миров! Это открытие меня нешуточно смутило. В моих руках фактически находились все основные энергоканалы и обелиски Мониля (ну как в руках… я к ним всем имел доступ, что почти одно и то же), опытные чародеи готовы были оказать мне помощь, под рукой имелись целые табуны расчётчиков — и всё равно одно только составление проекта уже затянуло дело на месяц.

Раздражённый, я потребовал объяснить мне, почему так долго возятся, пару часов вникал в теорию, потом наконец что-то смутно понял — и шумно восхитился достижениями специалистов. Ведь очевидно же, что ребята сумели совладать с такими серьёзными, более того, нерядовыми трудностями, да ещё поразительно быстро! Как почти в любом деле — излишняя торопливость и пинки только навредят делу и затормозят его.

Так что я оставил специалистов в покое.

Мне предстояло ждать, собирать деньги, которых никогда не бывает много, подписывать сметы, учить… и потихоньку интриговать.

Поразмыслив, я пришёл к выводу, что раз игра начата, её нужно развивать и захватить ею возможно большее пространство. Всё просто — нашёл время перейти в Мониль и выложить перед Дьюргамом остаток бумаг из гильдейского архива, а также те, которые Саша спёр у своего учителя. Там были, казалось, только малозначимые документы, но по одному образчику иной раз можно судить о богатстве исходных месторождений. А стыренные письма и распоряжения были как раз такими образчиками.

Мне показалось, глава Курии понял, о каких россыпях повествуют эти крупинки. Однако, сморщившись, предпочёл вступить на путь осторожности.

— У Курии нет и в ближайшее время вряд ли появится возможность вести с Храмом чародейства серьёзную войну.

— Старая песня. Как бы вы ни отнекивались, Гильдия всё равно сделала вывод, что это ваша инициатива, просто вы желаете спрятаться за чужой спиной и делать дела чужими руками.

— Чему тут удивляться. Люди, а тем более политики, всегда склонны обвинять других людей в своих грехах. Но, если выдвигается подобное обвинение, его необходимо обосновать. Нужны доказательства.

— Пастве не нужны доказательства. Им достаточно призыва своего бога, изречённого устами лидера или проповедника.

— Отчасти так.

— Вам, чтоб избежать этого, придётся сдать меня с потрохами. Но разве Курия сейчас может себе это позволить?

— Мы ценим вашу помощь, Лексо. И зачем бы нам подводить вас? Поверьте, других планов не было.

— Разумеется, только это вы и можете сказать.

— Я сказал так, как есть. Но прошу прощения, что перебил. Вы не договорили.

— Только то, что, хотите вы того или нет, Курия уже ввязалась в прямые военные действия против Храма. По моей вине, признаю. Но что меняет признание вины? У вас нет другого выбора, кроме как поддержать меня. Какой смысл теперь фанатично сохранять прежнюю позицию? Она бесполезна.

— Зря считаете, Лексо, будто мы полностью полагались на то, что Гильдия и дальше будет вести себя благоразумно и сдержанно. Хотя, признаться, не ожидали, что выступление планировалось так скоро и в таких подавляющих масштабах.

— Они рассчитывали с помощью аин добиться того, чего желаете и вы. Но на свой лад.

— Что вы собираетесь делать дальше, Лексо?

— Я собираюсь выгадать время на осуществление основной задачи. Если всё пройдёт так, как я рассчитываю, Храм чародейства уже никогда не вернёт себе прежнюю силу. А власть над душами — что ж, этого у них никто не сможет отнять. Пусть исповедуют религию и не лезут в политику.

— Это было бы идеально. И у вас есть идеи, как это сделать?.. Раз так, то действуйте. Я постараюсь вам помочь, в том числе и вполне официально. Не будем обманывать ожидания нового Сына чародея. Кто им станет? Сламет? Годится… Я знаю, что нужно делать. Гильдия Тени перестанет быть страшной силой, конечно, когда станет вполне управляемой.

— У меня пока только планы, Дьюргам.

— Если есть план, это уже полдела. Обещаю — Курия не станет отнекиваться и устраняться. Не будет пытаться переложить вину на вас. Поможет, чем сможет.

«Конечно, — подумал я. — Что вам остаётся — только сделать хорошую мину. Я пока ещё не огрызок от яблока, который отбрасываешь с отвращением, я — целое, сочное, спелое яблоко, надежда на одновременное утоление голода и жажды. И пока этот фрукт вам так нужен, вы успеете по уши увязнуть в игре».

— Ну вот, — добродушно рассмеялся Дмитрий, жадно любовавшийся красотами Арранарха, той их частью, которую мы успели увидеть по пути. Он с радостью согласился меня сопровождать, определённо из любопытства, а мне это было только на руку. — А говоришь — не умеешь интриговать. Получается-то отлично. Ты правильно понял положение Курии.

Его похвала была особенно приятна.

— А как бы ты мог охарактеризовать Дьюргама? Что скажешь о нём?

— Старик умён. Ты ему не нравишься, в тебе он видит источник серьёзных проблем. Но, заметь, не попрекнул ни единым словом, хотя ты был прямолинеен и грубоват. Понимает, чем могут закончиться претензии к тебе, распалённому нападением Гильдии. Ты ценен, и он это знает. Ссора с тобой ему категорически не нужна. Судя по поведению — он политик до мозга костей. Будь полезен Курии, и этот Дьюргам станет дружить с тобой, даже если ты соблазнишь его жену.

— Безжалостно, однако точно…

— Думаю, с этой стороны ты себя обезопасил. На очереди другие дела, верно?

— Угум… Целая куча.

Я потихоньку осознавал, что мне позарез необходим офис в центре Москвы, причём желательно с прилегающей квартиркой. Можно и маленькую, я неприхотливый. Сгодится даже обычная большая квартира. И зачем арендовать, если вполне по силам купить? У меня на счету столько денег, что на проценты с них можно свободно и даже роскошно жить — это притом, что таких смешных процентов на вклады, как у нас, не платят нигде в мире. Эти деньги, оставшиеся после оплаты счетов по предыдущей кампании, были размещены на год и должны были возместить возможный дефицит по счетам нынешней.

— Я уложусь, — повторял Леонид, когда мне приходило в голову поднять вопрос о возможном дефиците. — Не беспокойся.

Выздоровление у него шло стремительно. Приглашённый из Мониля маг-медик подтвердил, что мы с Жилан всё сделали правильно, и даже позвал мою ученицу поступать в одну из уэлагских медицинских академий. Приободрившись, бывший офицер стал холоднее и рассеяннее, а списки того, что нужно подготовить — длиннее. От меня он требовал карты, и аин с удивительной готовностью их рисовала. Казалось, она искренне предвкушает кампанию.

— Почему «кажется»? — расхохоталась она. — Так и есть. С удовольствием отвоюю обратно свой Ишниф.

— Завоёвывать его буду я, а не ты. Для себя.

— Ты теперь — тоже я.

— Но и я — ты. Стоит ли забывать об этом?

— На что ты намекаешь?

— На то, что и ты уже не прежняя. Неизбежно я оказываю на тебя влияние. И ты ему подчиняешься.