Евгений Связов - Торговец по найму Страница 7

Т-поле, мощность 3, контроль 5, наполнение 14 каналов.

Размножение…»

Бегло просмотрев очень короткий список, отметив наличие у Вапаспор сына 7 лет и удостоверившись в наличии проблемы несоответствия ментального пола реальному, а также в отсутствии длительных гомосексуальных связей, Гривз откинулся в кресле и задумчиво уставился на пилотажный экран.

Значит, где-то лет десять назад кто-то принял решение экстренно сформировать группу для круиза по всем главам государств. Группу в сутки укомплектовали боевиком-универсалом с претензиями на сверхсенсорные способности. Матерью. И после суток бурных, но безрезультатных поисков и суток подготовки отозвали – в аварийном порядке отозвали – одного из лучших продавцов. Тоже мать.

И при этом Майорка пассивно блокировала анкетные способности капитанки. Видимо, кто-то рассчитывал, что в случае ослабления способностей Майорки несчастными случаями капитанка начнёт эм– и телепатить в полном объёме.

Система из двоих людей, где хорошее состояние более важного удерживает «взрывчатку» в интерном состоянии.

Как только «сборка бомбы» была закончена, кто-то зарядил Балалуши на привлечение к операции пилота Гривза. И как только оный пилот добрался до Манхеттена,[41] операция началась. Судя по заявлениям Вапаспор, суть операции сводится к тому, чтобы протащить по ставкам правительств что-то ценное. Явно не Наайн. Скорее всего, судя по отсутствию дублирующей группы, – что-то физически существующее в одном экземпляре. И, судя по наличию в команде Наайн, – осуществить продажу оного.

Гривз задумчиво почесал нос, припоминая, что именно из уникальных и дорогих вещей могло проскочить полицейский сканер. Придя к выводу, что из материальных объектов – ничего, он вернулся к раздумьям.

Следовательно, предмет продажи – не материальный. По-видимому, информация. И, скорее всего, для визирования договоров на борту одна из малых печатей Иденс. Коммерческая, что вряд ли. Или Стратегическая, что тоже вряд ли, хотя более возможно. Или Административная, что более всего похоже на правду. Или, в крайнем случае – одна из печатей служб. Например печать СБИ. И в том, и в другом правдоподобном случае Наайн летит продавать идею совместного использования информации. И визировать договорённости имеющейся на борту печатью. Которую капитанке и Майорке выдали под расписку и оставив в заложниках детей. И в прошивке печати,[42] скорее всего, указана только Наайн, а Вапаспор охраняет комплект из печати и Наайн.

Гривз попробовал представить последствия широкомасштабного применения Вапаспор, вооруженной Малой Административной Печатью. Лицо его болезненно скривилось.

Вместо очередного хлопка пролёта через транспортные врата «Слон» увело в сторону.

– Прерывание транспортной линии, – буркнул борм.

Гривз задумчиво посмотрел на зависшие у транспортного кольца корабли пиратов, навёл алот[43] на транспортное кольцо в паре гигаметров впереди по курсу и запустил автостыковку. «Слон» чуть качнулся, запуская круиз-двигатель. Пираты, временно парализовавшие энергосистемы кольца, ввязались в перестрелку с выпавшим из Пути конвоем Самуры. Вздохнув, Гривз собрался вернуться к размышлениям. Нателькомп высветил окошко вызова от Наайн.

Ещё раз вздохнув, Гривз хлопнул на борме вызов по внутренней связи и начал считать секунды, которые потребуются Наайн на осознание факта наличия внутри корабля внутренней связи, позволяющей вести более экономные и конфиденциальные беседы, чем по личной связи. Всего через сорок секунд экран внутренней связи мигнул, и на нём появилось взволнованное лицо Наайн.

– Мистер Гривз, у нас проблемы?

Гривз состроил недоумённое лицо и буркнул:

– С чего вы взяли?

– Судя по толчку, проведено прерывание линии. А по сводкам КСИ в этом секторе большое количество пиратов…

– Не волнуйтесь, нас они не тронут. – Гривз сделал лицо завзятого вруна. – Ничего особо ценного у нас на борту нет, а в полупарсеке пролетает очень вкусный конвой.

Наайн на миг отвела глаза. Где-то на заднем плане фыркнула Вапаспор.

– А капитан Вапаспор уже опробовала туалет? – очень заботливо поинтересовался Гривз. Лицо его выражало детскую невинность.

– Да, благодарю вас, пилот, – отцедила Вапаспор, не показываясь в поле камеры.

– И всё ли работает нормально? – не снижая уровень заботливости, спросил Гривз.

– Да, вполне, большое спасибо. Возможно, мы можем обсудить что-то актуальнее канализации? – вклинилась Наайн. Лицо её выражало готовность возмутиться.

– Э-э-э… – задумчиво протянул Гривз, поднимая взгляд к потолку. – Вообще-то я не канализацию имел в виду.

– Не хами! – рявкнула Вапаспор.

Наайн повернулась к ней, продемонстрировав в камеру профиль. Потом повернулась обратно к камере. Взгляд её был полон праведного возмущения.

– Пообщаемся чуть позже, – буркнула она и хлопнула по кнопке отключения внутренней связи. Гривз полсекунды подумал и отложил демонстрацию того, что внутренняя связь управляется в первую очередь из рубки.

Посмотрев на стремительно приближающееся кольцо, Гривз пару секунд раздумывал, чем скоротать путь до Нового Лондона.[44] Размышлять о цели операции было уже не интересно – пока что не хватало данных. Заниматься прослушиванием бабского трёпа в грузовом отсеке не тянуло. Ещё меньше тянуло читать мнения психологов о неполной инициативности Майорки, компенсированной общительностью, и о путях, которыми Вапаспор усиленно боролась за то, чтобы стать женщиной.

Вздохнув, Гривз склонился над бормом, вышел в Глоблинк и занялся изучением котировок на энергоносители.

Сто два часа тридцать минут

двадцать три секунды спустя

Гривз задумчиво посмотрел на главное здание космопорта Новый Лондон Пассажирский Центральный. Полукилометровой высоты пирамида, маячившая на горизонте, напоминала жилище муравьёв, которые подписали контракт на уборку и строительство со сдельной оплатой труда и быстренько заработали на двигатели и антигравы. Потоки средних и мелких летальных аппаратов сновали в и из здания, просачиваясь через лес небоскрёбов, окружающий космопорт.

Один из муравьёв стремительно летел в дальний угол посадочного поля, куда Гривз поставил «Слон». Гривз отхлебнул кофе, оценил, с каким замедленнем к нему приближался малый пассажирский катер и понял, что тот летит в беспилотном режиме.

Откинулся люк грузового отсека. Съехал трап. Четыре каблука-шпильки ступили на пластик покрытия одновременно с посадкой катера.

Гривз окинул взглядом капитанку и Майорку, облачённых в свои парадные офицерские туалеты. Глубоко затянувшись, он возвёл взгляд к облачному небу и прикинул шансы на то, что Наайн не встретит замаскированного Гринписа,[45] который не преминёт воспользоваться возможностью устроить Гайя шикарную рекламную акцию на почве дипломатического скандала вокруг зверского содержания в заложницах двух иностранных офицерок. Шансы тайянца были довольно высокие.

Гривз опустил взор обратно на землю. Вапаспор и Наайн стояли у закрытых дверей катера и выжидательно смотрели на Гривза. Гривз вопросительно приподнял бровь и отхлебнул кофе.

– Мистер Гривз, – проворковала Наайн, – будьте добры, отвезите нас.

Гривз, не дрогнув ни лицом, ни руками, опустил кружку на ступеньку искривился в суровой затяжке. Его разум стремительно перебирал данные.

– «…До указанных заказчиком мест…» – глумливо протянула Вапаспор цитату из контракта.

Гривз рассеянно кивнул. Его внимание было занято воспоминанием, про кого из знакомых Гривзу ремонтников Нового Лондона знает Балалуши. Выбрав, куда «спрятать» корабль, он широко улыбнулся, нацелил взгляд на Наайн и радостно прогудел низким дикторским голосом, очень похожим на голосовой модуль такси:

– Конечно-конечно. Прошу меня извинить – мне нужно переодеться.

Стремительно вскочив, он скрылся в рубке, захлопнув за собой люк.

Офицерки с секунду ошарашенно пялились на тонированное стекло люка. Потом посмотрели друг на друга.

– Странно. Что это с ним? – задумчиво протянула Наайн.

– Решил исправиться, – хихикнула Вапаспор, доставая сигареты.

Они успели сделать по паре затяжек. Потом люк распахнулся и по трапу сбежал выбритый и причёсанный Гривз, облачённый в генеральский парадный фрак. Кобура с гигантским бластером осталась в рубке. Взгляды офицерок скользнули по плечам и рукавам фрака. Никаких опознавательных знаков на фраке не было. Взгляды вернулись на лицо. Большую часть лица составляли огромные зеркальные очки. Чуть меньшую – лучезарная улыбка.

Сделав улыбку ещё лучезарнее, Гривз легкой рысью подбежал к катеру, на ходу выстреливая из нателькомпа свой опознавательный импульс. Система опознавания катера пискнула и разблокировала замки.