Николай Карпов - Лучи смерти Страница 7

— Успокойтесь, мисс, — послышался пискливый голос толстяка-доктора, — вам не сделают никакого зла. Через неделю вы вернетесь домой, клянусь честью. А пока не волнуйтесь; все будет хорошо…

— Что это значит! — с негодованием вскричала Долли, — где Том Грей?

— Успокойтесь, он в безопасности… — ответил Барлоу.

— Там на столе — журналы, пока займитесь ими. Через час вам дадут обед.

Снова послышалось щелканье, и круглое отверстие в двери закрылось. Долли бросилась к окну, убедилась, что оно забрано крепкой решеткой, и бессильно упала в кресло.

Только теперь она поняла, что сделалась жертвой какой-то темной махинации. Она достала письмо, тщательно взглянула в его черные строки и вздохнула: почерк был похож на почерк Тома, но от белого листка исходил легкий запах дорогих духов, которых никогда не употреблял Грей. Долли закрыла руками побледневшее лицо и задумалась.

Том Грей встречает друга

Высокий парень с сухим, бритым лицом, одетый в серый пиджак, из рукавов которого вываливались сильные, заскорузлые кисти рук, в серых потертых брюках и смятой серой кепке подошел к подъезду дома профессора Монгомери и остановился, не сводя с двери смелых серых глаз. Он простоял с минуту неподвижно, потом решительно нажал кнопку звонка.

— Кто там? Что угодно? — послышался сердитый голос тетушки Джен; дверь распахнулась, и на пороге показалась массивная фигура домоправительницы, загораживая вход.

— Вы — тетушка Джен? — быстро заговорил незнакомец, — Долли много о вас рассказывала; обо мне, вероятно, вы тоже слышали. Я — Том Грей.

Суровое выражение лица тетушки Джен смягчилось, и она слезливо забормотала:

— Ах, боже мой! Том Грей! Ах, мистер Грей, какое несчастье! Ведь мисс Долли пропала! Исчезла из дому ровно пять дней тому назад, — и с тех пор о ней ни слуху, ни духу! Ее похитили!

— Как! — вскричал Грей, в волнении отступая от тетушки Джен, — как похитили? Не может быть! Каким образом?

— Я не могу вам этого сказать, мистер Грей, — слезливо ответила домоправительница. — Откровенно говоря, мистер Монгомери был уверен, что она уехала к вам в Блек-виль, и страшно рассердился. Поэтому он ничего не сообщил полиции. Но я, конечно, знала, что вы тут не причем. Долли со мной вполне откровенна и не скрыла б от меня, если бы она собралась уехать. Пять дней тому назад она пошла на почту и не вернулась.

— Это было ночью? — быстро спросил Грей.

— Днем, мистер Грей. В три часа дня.

— Странно! — пробормотал задумчиво Грей, — похищение среди белого дня! Тут что - то не так!

— Не знаю, ничего не знаю… Ничего больше не могу вам сообщить… Бедная Долли! — всхлипнула тетушка Джен, смахивая белым фартуком слезу, дрожавшую на кончике ее клювообразного носа.

— Я хотел бы видеть профессора! — помолчав, заявил Грей.

— Не советую! — отозвалась тетушка Джен, — могут выйти большие неприятности и для меня и для вас. Профессор находится в возбужденном состоянии и страшно нервничает. Это понятно, мистер Грей. Долли — единственная дочь, любимое дитя. Вас же он терпеть не может. Вы меня извините, но я вам это должна сказать. Он убежден, что вы кое-что знаете о ее исчезновении.

— Ваш профессор — старый осел! — сердито перебил ее Том Грей и, повернувшись на каблуках, быстро зашагал к воротам. Он шел по улице, опустив голову, и терялся в догадках.

Куда же могла исчезнуть Долли? Обычно она бывала только у подруг, и профессор имел возможность в любой момент справиться о ней по телефону. Ловкий в обращении с машинами и привычный к тяжелому труду Том Грей совершенно не умел разбираться в сложных интригах и не обладал способностями сыщика. Перед ним стояла гранитная, непроницаемая стена, за которой крылась тайна исчезновения Долли, но, тем не менее, он решил сейчас же приступить к розыскам, хотя и не знал, с чего начать. Тревога за любимую девушку не убила в нем энергии; непроницаемая завеса, скрывавшая тайну, не смущала его; и с самонадеянностью молодости он почему-то был уверен в успехе. Не может быть, чтобы дочь известного профессора, сильная, энергичная девушка, пропала в городе, как иголка в сене. Лишь одно обстоятельство смущало Тома Грея: он должен был завтра во что бы то ни стало вернуться в Блеквиль.

Сильный удар по плечу прервал нить его размышлений и заставил поднять голову: перед ним стоял смуглолицый парень в кожаной куртке и весело скалил белые зубы.

— Черт возьми! — радостно вскричал Грей. — Бен Смок! Старый дружище!

— Он самый, Том! — весело отозвался человек в кожаной куртке, стискивая его руку в своей заскорузлой руке.

— Сижу на моем «такси», зеваю по сторонам; вдруг взглянул на одного проходящего джентльмена — и глазам не верю! Сам Том Грей бредет, опустив голову, как перед казнью. Что с тобой, старина?

— Об этом после поговорим, дружище! — отозвался Том, — лучше расскажи, как ты поживаешь?

— Живу помаленьку! Да вот что, Том! Там стоит мой «такси»: поедем в кафе, выпьем по стаканчику и вспомним доброе старое время, когда мы вместе с тобой болтались в Нью-Йорке. Там поболтаем, как следует. Черт побери! Года три мы с тобой не видались.

Они направились к стоявшему на углу «такси».

Бен Смок уселся на руль, Грей поместился рядом с ним, и автомобиль с ревом сорвался с места, вклиниваясь в общий бешено мчащийся поток моторов.

По случайно найденному следу

Бен Смок и Грей молчали, обменивались взглядами, в которых сквозила затаенная нежность старых друзей, встретившихся случайно после длительной разлуки. «Такси» остановился у подъезда маленького кафе; друзья соскочили на мостовую, вошли и уселись за столик. Кафе пустовало. За высокой стойкой меланхолически клевал носом толстяк хозяин; в углу сидели два бритых официанта в синих фраках и тихо перешептывались; серая паутина дремотной тишины обволакивала маленький зал с рядом мраморных столиков.

— Два грога! — гаркнул Бен Смок.

Оба официанта одновременно сорвались с места, помчались к буфету, и через несколько секунд перед друзьями очутились два стакана с желтоватой, дымящейся влагой.

— Значит, я должен первый рассказывать! — весело осклабился Смок, набивая коротенькую трубку. — Ладно! С тех пор, как нас с тобой вытряхнули с треском из завода Голанда за коммунистическую пропаганду, и ты успел уехать в Блеквиль, я мотался месяц без работы, потом наворачивал грузчиком в порту, был чистильщиком сапог и, наконец, после всяческих мытарств, взял в рассрочку «такси». Дела, нужно тебе сказать, не особенно важны, так как таксомоторов этих самых развелось до чертиков. Впрочем, случается, что изредка зашибешь шальные деньги, если запутаешься в какую-нибудь любовную историю с приключениями… Вот, например, на прошлой неделе хватил сразу сто долларов чистоганом. Потеха! Рыжий парень, с лицом, как галчиное яйцо, с видом заговорщика, погнал меня сначала в лечебницу доктора Барлоу, оттуда с самым таинственным видом к дому чудака Монгомери, а потом…

— Постой! — взволнованно перебил его Грей, — ты говоришь, к дому Монгомери! Профессора Монгомери?

— Ну, да! Я отлично знаю этот дом, так как возил к нему однажды пару болтливых, как сороки, репортеров «Герольда». Не очень-то любезно встречает профессор подобных джентльменов; оба вылетели от него, как ошпаренные кипятком…

— Во имя дьявола, Смок! — дрожащим от волнения голосом вскричал Грей. — Говори, кого ты повез от дома профессора на прошлой неделе?

— Как? Да того же рыжего черта и мисс…

— Высокая брюнетка с черными глазами? — быстро и нетерпеливо перебил его Грей.

— Ну, да! А ты откуда знаешь, кого я возил? — открыл рот от удивления веселый шофер.

— Смок, это моя невеста! Мы давно любим друг друга! — взволнованно отозвался Грей. — Скажи, когда это было? В четверг? Ну, как раз в этот день она исчезла. Ее похитили, Смок!

— Похитили? — лукаво усмехаясь, протянул шофер. — Я не хотел бы огорчать тебя, дружище, но должен тебе сказать, что ты порешь ерунду. Мисс поехала совершенно добровольно. Среди белого дня не похищают девиц. Постарайся о ней забыть, Том…

— Довольно, Смок! — резко перебил его Грей, — я хорошо знаю Долли и верю ей больше, чем себе самому. Она не из таких. Так ее повезли в лечебницу? Ты помнишь, где эта лечебница находится?

— Ну, еще бы! Я не слепой!

— Вот что, Смок: будь другом, довези меня до этой лечебницы. Клянусь, я сегодня узнаю все. Если Долли похитили — я заставлю заговорить камни! — решительным тоном произнес Грей, вскакивая со стула и швыряя на стол серебряную монету.

— О чем тут толковать? Едем! — спокойно отозвался Смок. Друзья вышли из кафе, уселись в автомобиль, и «такси» снова полетел по улицам.

— Скорее, Смок, дружище! — торопил шофера Грей.

Все его существо напоминало котел, наполненный паром до отказа и готовый ежесекундно взорваться. Жажда борьбы наполняла его грудь; мускулы его тела напряглись, и серые, смелые, широко расставленные глаза светились угрозой.