Александр Быченин - Егерь. Последний билет в рай. Котенок (сборник) Страница 7

В общем, до обещанного космодрома добрались меньше чем за час. Неплохой результат, если учесть, что данный объект располагался в другом полушарии, на втором (и последнем) материке этой не самой приветливой планеты. Климат местный нам с Петровичем был знаком, почитай во всех широтах Болла побывали во времена оны, потому обширной каменистой пустыне мы ничуть не удивились. Флотские расположили взлетно-посадочный комплекс в центре безжизненной равнины, дабы никому не мешать, а потому и сами не стеснялись: то и дело на горизонте с ревом взлетали челноки, расчерчивавшие темное небо яркими хвостами выхлопов. В южном полушарии в этих широтах уже вечерело, так что зрелище было феерическое. Егоров по широкой дуге облетел стартовые пятаки и посадил глайдер около корпуса пассажирского терминала, который отличался от гражданских лишь предельным аскетизмом отделки да сугубо утилитарной направленностью.

На входе нас остановил было шкафоподобный морпех, но Викентий Федорович проигнорировал требование пройти обычные процедуры типа сканирования и дезинфекции, взамен сунув тому под нос пропуск. Шкаф моментально сдулся и пропустил нас на территорию, даже в клетку не заглянул. Далее наш путь пролегал к стандартной капсуле монорельса, а ее, соответственно, к челноку. На борту нас взял в оборот молоденький мичман – проводил в пассажирский отсек, где мы с минимальными удобствами разместились в противоперегрузочных коконах, и отбыл по своим делам, предупредив, что взлет через пятнадцать минут. Я закинул клетку в багажное отделение, позволив Петровичу развалиться у меня на коленях: он хоть и выносливый, но в перегрузке даже для него приятного мало. Ободряюще улыбнулся взблед… хм… чуть побледневшей Гале, обхватил покрепче напарника и закрыл глаза. В нашем деле главное расслабиться и получать удовольствие, ага.

Вскоре челнок едва заметно дернулся – сработал антигравитационный привод. Я неоднократно наблюдал взлет со стороны, поэтому в происходящем ориентировался свободно. Сейчас, например, невидимая рука приподняла тушу корабля на десяток метров над землей, и он медленно и величаво двинулся к стартовой зоне, так что пока можно расслабиться. А вот повторный толчок говорит о готовности к рывку: челнок замер над кратером взлетной площадки и прогревает дюзы. Я прижал кота к животу и начал обратный отсчет. Как всегда, немного не угадал: шаттл окутался пламенем выхлопа и рванул ввысь на счет «четыре». Ослабленная коконом перегрузка вжала меня в кресло, Петрович недовольно взвыл, выдав образ забившегося в угол испуганного котенка, и я поспешил успокоить напарника картиной стартующего корабля. Кот сразу же угомонился: ему уже неоднократно приходилось участвовать в подобных приключениях. Просто военный транспорт не чета гражданскому, на удобство пассажиров флотским извергам плевать с высокой колокольни, вот и струхнул с непривычки.

Выход на орбиту, маневрирование в ближнем космосе и последующая стыковка с исследовательским комплексом заняли около двух часов, так что я со спокойной совестью задремал, а Петрович с удовольствием последовал моему примеру. Проснулись мы лишь после того, как жизнерадостный Викентий Федорович потрепал меня за плечо. Галя сидела в противоперегрузочном коконе и выглядела напуганной – еще бы, второй старт, если считать убытие с Земли, и такое испытание для нервов. Я опять улыбнулся девушке и послал Петровичу незамысловатый образ. Тот мяукнул одобрительно, рыжим мячиком скакнул на колени Галины и принялся с умильным видом вылизывать ей руку. Галя было сморщилась, но пересилила себя и не чихнула. Потом почесала благодарно рыжего разбойника за ухом и решительно поднялась с кресла, уронив кота на палубу. Тот ничуть не обиделся и принялся тереться о Галину ногу.

– Добро пожаловать на базу «Да Винчи»! – торжественно провозгласил Викентий Федорович и не удержался от несколько театрального жеста.

Оставшееся до старта время прошло в суете и заботах. Первым делом мы всей компанией добрались до жилой палубы номер семь: именно здесь по штатному расписанию разместили персонал лаборатории профессора Накамуры. Я надеялся, что квартироваться буду в более привычной обстановке, вместе с остальными Егерями или хотя бы с ребятами из батальона, но у руководства на этот счет было другое мнение. Викентий Федорович проводил нас с Галей до самого блока, в котором, вопреки традициям, оказалось всего четыре каюты – вот она, довоенная роскошь! Хотя мне это даже нравится, ближайшие пару недель поживем как люди. Тем более что оставшиеся две каюты пустовали: материнский корабль комплекса мог нести до пяти тысяч пассажиров, в то время как состав экспедиции едва превышал две с половиной. Мне это по секрету сообщил Егоров, когда я удивился такому расточительству. В общем, кают-компания и небольшой спортзал с мини-бассейном оказались в полном нашем распоряжении, равно как и встроенная в душевую сауна.

Галя сразу же скрылась в своей каюте, а я не поленился обойти владения. Верный Петрович внимательно обнюхал все углы, фыркнул на бассейн с прохладной водой и по-хозяйски устроился в кресле посреди общей комнаты.

– Дрыхнуть будешь? В добрый путь. – Я помассировал напарнику холку и отправился обживать собственную каюту.

Распахнув дверь, я едва сдержал готовый сорваться с языка восторженно-матерный возглас – каютой назвать этот роскошный номер из двух комнат с санузлом и мини-кухней язык не поворачивался. Даже на самых комфортабельных пассажирских лайнерах подобные апартаменты не предусматривались. Сказались десятки лет строгой экономии: инженеры-проектировщики тоже люди, жили они в таких же условиях, что и подавляющее большинство граждан Федерации, вот и выходили у них курятники с клетушками. Правда, последние лет десять эту тенденцию ведущие кораблестроители начали преодолевать, но полностью избавиться от наследия тяжелых лет удастся еще не скоро. Плюхнувшись на диван, я щелкнул «лентяйкой» и убедился, что столетнего возраста информсистема, встроенная в стену, сохранилась в полностью рабочем состоянии: незамедлительно зажегся экран двухметровой диагонали, на котором высветилась заставка внутренней сети корабля. Умели предки электронику делать, завидно даже. Пульт был архаичного дизайна, сейчас таких уже не найдешь, да и четкость изображения оставляла желать лучшего, а в остальном очень даже ничего. Печально было бы, если бы вся эта роскошь накрылась от старости, вряд ли щедрость флотского начальства позволила бы заменить вспомогательное оборудование в жилых боксах. Мебель новая, сразу видно – ее явно недостаточно на такую площадь. Диван, кресло, письменный стол. В спальне кровать с противоперегрузочным модулем и шкаф-купе. Необходимый минимум, как говорится. К немалому своему удивлению, в шкафу я обнаружил три комплекта егерской формы и привычные ботинки. Одна из полок была забита упаковками с бельем, здесь же нашлись мыльно-рыльные принадлежности. Неведомые интенданты не забыли даже про спортивный костюм и легкие кроссовки. Разместив здесь же собственный багаж, наткнулся на очень нужную вещь – специальный ранец для переноски кота. Хмыкнул удивленно, сделав зарубку на память – познакомиться со снабженцем. Видать, предусмотрительный мужик, может полезным оказаться.

Поразмыслив, в общий душ я решил пока не ходить и ограничился кабинкой в санузле. Освежившись, влез в новенький мундир цвета хаки, примерил ботинки – в самый раз, разнашивать не придется, нахлобучил пилотку и выбрался в кают-компанию. Здесь я неожиданно наткнулся на Галю – та воевала со старинным баром, безуспешно пытаясь добыть из специального отделения кубики льда. Девушка была настолько поглощена этим занятием, что не обратила на мое появление внимания. Именно этим можно было объяснить столь странную реакцию – любая другая давно бы уже попыталась спрятаться или хотя бы прикрыться чем-нибудь. Видимо, Галину жажда начала мучить в процессе приема ванны, и она отправилась за питьем, накинув сверхкороткий халатик, практически ничего не скрывавший. А зрелище завораживающее, должен признать, особенно с учетом позы. Подавив острое желание завалить девушку на пол и овладеть ею в характерной позиции, я показал Петровичу кулак и деликатно кашлянул. Галя выронила изящный ледоруб, взвизгнула и попыталась одновременно одернуть халатик и сделать непроницаемое лицо. Удалось ей это, прямо скажем, не очень. Я вежливо отвел взгляд, и девушка исчезла за дверью каюты, мелькнув напоследок почти всеми прелестями – полы халатика «одно название» взметнулись от стремительного движения.

– А соседка у нас очень даже ничего, – задумчиво пробормотал я, опустившись в занятое Петровичем кресло. – Видел, какая… хм?..

Кот согласно заурчал и выдал совсем уж непристойную картинку.