Юрий Корчевский - Экстрасенс. Битва Страница 7

– Это девушка, которую освободили в квартире этажом ниже вашей.

– Простите, фамилию не знал. Никто не удосужился сообщить.

– Может, хватить ёрничать?

– И не собирался. Вы меня спрашиваете, я отвечаю.

– Так какой же крик вы слышали? Девушка кричать не могла, кляп в её рту вы сами видели.

– Наверное, показалось. Но в итоге девушку освободили.

– Знать о ней мог только сообщник.

– Вы меня из понятого уже в сообщники зачислили? – Володя был удивлён. Девушка его никогда не видела, да и хозяин квартиры должен дать показания. Его-то Володя видел пару раз, сталкиваясь в подъезде. Но сосед не здоровался даже, проходил молчком. И как его зовут, Володя и подавно не знал.

– Но звонили вы?

– Я. А если драку увижу и позвоню в полицию, значит, по вашей логике, я тоже соучастник драки? Странная логика.

Следователь был опытным, проработал в системе полтора десятка лет и печёнкой чувствовал, что Володя что-то недоговаривает. Вполне возможно – неосознанно, не специально. Только как выудить из него это «что-то»? Он стал задавать ему разные, вроде бы и не относящиеся к делу вопросы. Володя отвечал по возможности быстро. Зачем думать, если спрашивают, видел ли он убитого до происшествия, был ли с ним знаком раньше? Ответ один – не видел, незнаком.

Допрос продолжался более часа. Когда вопросы у следователя иссякли, он подписал пропуск.

– Вы свободны.

– Жалеете, что арестовать нельзя?

– Сейчас не тридцать седьмой год, не преувеличивайте. А вы случаем не экстрасенс? – неожиданно выпалил следователь.

– Телевизионных программ насмотрелись? Разочарую – нет.

– До свиданья.

– Уж лучше – прощайте.

Володя вышел из здания, отошёл от двери несколько метров, запрокинул голову и посмотрел наверх. Следователь стоял у окна и задумчиво смотрел на него. И чего прицепился?

Володя поехал домой. Уже подходя, вспомнил, что холодильник пустой, и зашёл в магазин. Ради чего он убил кучу времени у следователя? Вины на нём нет, но неприятный осадок от посещения Следственного управления остался.

А потом наступили трудовые будни. За работой следователь постепенно забылся, тем более что он перестал беспокоить Володю – не звонил, не вызывал.

Вот дела на личном фронте его беспокоили больше. С Дарьей совсем разладилось. Был один звонок, поговорили ни о чём. О свадьбе речь не шла, и Володя ясно понял: отношениям конец. Но ему в его годы оставаться в одиночестве не хотелось. С утра на работу, пусть и любимую, а после? Квартира пустая, компьютер. И так каждый день. Однообразие порядком надоело. В транспорте знакомиться он считал делом несерьёзным, на вечеринках в ночных клубах – тоже. Молодежь туда приходила потусоваться, оторваться. На работе? Многие сотрудницы были замужем, да и не лежало у него сердце к служебным романам. Друзья были, как и нечастые встречи с ними. Поговорят, попьют пива – и разбежались. Была какая-то душевная пустота. Всё-таки Господь не зря создал людей разнополыми, чтобы каждая половинка искала другую.

И встретил он свою пассию неожиданно. Зашёл он как-то в «Пышечную», на Большой Конюшенной. Заведение было старинное, ещё дореволюционное, известное всем питерцам. Булочки, печенье, пирожные здесь были изумительные, сделанные с душой, руками, совсем не такие, как в магазинах. Здесь можно было купить навынос, а можно было присесть за маленький столик и съесть, запив кофе или чаем. Володя давно тут не был и забрёл случайно. Сделав покупки, он уселся за столик. По случаю вечера свободных мест было мало.

Сюда частенько забредали влюблённые парочки. Место уютное, тихое, спокойное, хотя и от Невского проспекта в двух шагах. Тут не подают пиво, нет шумных компаний, скандалов и драк. Приезжих здесь практически не бывает, в основном коренные питерцы. Туристы и люди занятые чаще столуются в «Емеле» или других сетевых компаниях. Только там нет той непередаваемой атмосферы уюта и покоя.

Едва Володя отхлебнул глоток вкусного чая, как рядом возникла девушка:

– Простите, можно?

– Конечно. – Володя мельком осмотрел небольшой зал – все места были заняты.

– Меня Владимиром зовут, – неожиданно для самого себя представился он. Девушка ему понравилась сразу, была в его вкусе. Кареглазая брюнетка, ладная фигурка, симпатичное лицо. Красавиц Володя недолюбливал. Те имеют скверный характер, считают, что мир должен лежать у их ног, а зачастую дуры полные.

– Виктория, – в свою очередь представилась девушка. – Можно Вика.

Она слегка покраснела. Но ответила – уже хорошо, добрый знак. Он не навязывался, но сидеть за одним столом и смотреть букой как-то не по-людски.

Раньше на Руси люди, разделившие трапезу, считались знакомцами. Ныне времена не те, о чём Володя иногда сожалел. Население в крупных городах быстро росло за счёт приезжих, зачастую из сопредельных стран или наших глухих провинций. Но приезжие в большинстве своём были авантюристами, не обладающими высокой культурой, да ещё в своем деле не были профессионалами. Потому моральный климат в городах лучше с каждым днём не становился.

Торопиться Володе было некуда, он не спеша доедал свою булочку с маком чудного вкуса, запивая её чаем, и внимательно разглядывал девушку. Но не в упор, не наглел. Кидал быстрые взгляды, когда ему казалось, что она не видела этого. Только у женщин хорошо развито боковое зрение.

– Володя, что вы нашли на моём лице? Что-то не так? Скоро дырка будет, – сказала она.

– Всё так, и мне нравится, – не стал увиливать он. – Давайте продолжим знакомство?

– Я же вас совсем не знаю, – растерялась девушка.

– Вот и узнаете. Давайте сходим на выставку? В Аничковом дворце недавно открылась выставка работ Фаберже.

– Читала в газете, но сама там не была.

– Так давайте сходим вместе, прямо сейчас!

Девушка поколебалась, посмотрела на часы.

– У вас свидание?

– Не угадали. Я маме обещала заехать к ней сегодня.

– Успеете, ещё не вечер.

– Ну хорошо.

Володя никак не мог поймать её взгляд, она больше смотрела вниз, как будто стеснялась. По крайней мере наглости и развязности современных девушек в ней не было, как и обручального кольца на пальце. «А еще она питерская, – сделал вывод Володя. – У студенток иногородних здесь мамы и папы не живут. И это всё в плюс». Минусов он пока не видел, но они точно будут, человека без изъянов не бывает. Только с небольшими недостатками можно мириться, а от людей с крупными недостатками лучше держаться подальше. Вот Дарья была всем хороша, а оказалась предательницей, за деньги продалась с потрохами. А и пусть её.

Шли пешком, было недалеко. Говорили обо всём: о скверной питерской погоде, о выставках, о том, что начали уделять внимание и проводить реставрацию исторических зданий, хотя дворец в Гатчине, резиденция Павла I, внутри в ужасающем состоянии.

Володя непроизвольно обращал внимание на культуру речи девушки, глубину её знаний, их обширность. Её осведомлённость в некоторых вопросах его просто поразила.

– Вика, а вы учитесь или работаете?

– Этой весной, можно сказать, в начале лета, закончила Историко-архивный институт, работаю архивариусом в Государственном архиве.

– На мой взгляд, очень интересно, только зарплата нищенская.

– Это вы верно заметили.

– Государство наше ни культуру, ни историю, ни образование не любит, судя по зарплатам там работающих.

– А вы где трудитесь, Володя? Если не секрет?

– Какой секрет? Я врач-хирург, причём рядовой ординатор. Не женат, вредных привычек не имею. Своя однокомнатная квартира на окраине, в новостройках. Что ещё? Не судим.

– Вы как будто анкету заполняете, – засмеялась Вика.

– Если я вам как-то интересен, всё равно попытаетесь узнать, так лучше я сам и сразу скажу.

Вика покраснела, видимо, он угадал.

Выставка обоим понравилась. Экспонатов было не так много, в основном – из частных коллекций. Один из олигархов, носящий известную фамилию, купил эти изделия известнейшего ювелира и не спрятал их в сейф в банке, а выставил дивную красоту на всеобщее обозрение.

После того как они покинули выставку, Вика попыталась отдать деньги за билет, чем вызвала у Володи неподдельное возмущение:

– Вика, да вы что?! Я себя уважать перестану, если возьму: всё-таки я мужчина.

– Спасибо. Вы немножко…

– Старомоден?

– Консервативен – так точнее.

– Вы так говорите, как будто вам много лет и вы были фрейлиной при императрице.

– Хотите сказать, я не современная?

– Не передёргивайте. Где мама живёт?

– На Васильевском.

– Поедем или прогуляемся?

– Как вам будет угодно.

– Я бы прошёлся, воздухом подышал. Да и вам полезно после пыльных архивов.

Шли медленно, разговаривали обо всём, перескакивая с одной темы на другую. Перейдя Дворцовый мост, они незаметно дошли до дома, где жила мама Вики. «Дом неплохой, – отметил про себя Володя, – ещё старой постройки – из дореволюционных, доходных».