Михаил Белозеров - Украинский гамбит. Война 2015 Страница 7

Потом Россия официально предупредила НАТО, что накрыла восточные районы страны и Крым зонтиком ПВО[24]. Шла ли речь о ЗРК С-300, или о ЗРК С-400, не разъяснялось. Просто накрыли, и все. Может быть, это были даже универсальные С-500, способные сбивать не только самолеты, но и ракеты всех типов. А через два дня пришло сообщение, что пару F-22[25] якобы клюнули над Керченским проливом. Американцы, не привыкшие к чувствительным потерям, на некоторое время притихли. Поговаривали, что они стали искать с помощью коммандос эти самые ЗРК[26], естественно, чтобы уничтожить их на земле.

Как и ожидалось, основные боевые действия развернулись в Крыму, наши там разбабахали натовскую базу на озере Донузлав, узел ПВО на мысе Тарханкут и ПРО на Ай-Петри, а для восточных областей якобы у НАТО просто не хватало сил. На самом деле НАТО ждало отмашку из Вашингтона на активные действия. А отмашки все не было и не было. Поговаривали также, что за кулисами текущих событий велись тайные переговоры. От России требовали уступок в виде Крыма, Южных Курил, которые должны были отойти к Японии и на которых американцы давно лелеяли мечту разместить свои передовые базы ПРО и тактические ракеты. Требовали также отступничества от Белоруссии, Южной Осетии и Абхазии. Финны вдруг вспомнили, что они владели частью русской Карелии и территориями на севере, прилегающими к полуострову Рыбачий. Район был богат никелем. Литва и та что-то стала вякать по поводу Псковских земель. А Германия и Польша нацелились на Калининградский анклав, который когда-то лысый иуда[27] чуть не подарил немцам. Однако оказалось, что не все так просто, что у России тоже имелись кое-какие козыри и они тоже были пущены в ход. Шла большая игра сильных мира сего, которая заключалась в банальном торге. Возможно, у России хотели «купить» Украину со всеми потрохами. Может быть, все дело было только в сумме? Или в принципах – в Кубе, в «Булаве», в «Искандерах», в ПРО, в системе «мертвая рука»[28], которую частично возродили, или еще в чем-нибудь, что не было известно широкой публике? Никто не знал сути переговоров. Об этом можно было догадываться по отсутствию вообще какой-либо информации о самих переговорах и странной заминке сил НАТО. Все застыло на уровне слухов, а связь кто-то старательно глушил. Причем, если отъехать километров на пятьдесят от города, связь восстанавливалась до нормальной, но это не меняло сути дела – никаких сенсаций. Мир замер на перепутье: мир или война? Обама клятвенно заверял, что США «за демократию и свободу». Россия тоже не уступала ему в этом отношении. Похоже, проблема заключалась всего лишь в терминологию и в том какой смысл противники вкладывают в слова «свобода» и «демократия».

* * *

– Стой! – крикнул Игорь так громко, что Костя рефлекторно ударил по тормозам и Сашка разбил себе нос о дуло автомата.

– Что случилось?!

Но Игоря и след простыл. Он выпрыгнул еще на ходу, хлопнув за собой дверью так, что тарелка отозвалась жалобным звоном, а ящик с оборудованием вылетел из зажимов и грохнулся на пол салона. Не хватало еще его разбить, обозлился Костя, выскакивая следом. Он тоже ударился, и очень сильно, о левую стойку и, пока искал Игоря Божко, все ощупывал лоб, который горел огнем. Кажется, глаз даже чуть-чуть заплыл. Впрочем, через несколько минут он забыл о своей болячке.

Игоря нигде не было видно. Они не доехали всего-то метров сто до больничного городка и находились в старом районе города, где по обе стороны дороги тянулись трех– и пятиэтажные кирпичные дома постройки еще пятидесятых годов. С этой стороны город никто не прикрывал. Заходи – не хочу и воюй.

Стояла непривычная тишина. И в этой тишине Костя отчетливо услышал торопливые шаги и еще какие-то странные звуки – как будто кто-то рожал, но не мог родить. Он побежал на эти звуки и попал внутрь двора. Пятиэтажка не сгорела, она была просто разграблена. Во дворе валялись матрасы, тряпки, книги и остатки мебели. В окне первого этажа мелькнула тень, и Костя, не раздумывая, бросился туда. Потом он увидел на ступенях мокрые следы подошв и пятна крови и снова услышал эти странные приглушенные звуки. Они доносились из квартиры справа на втором этаже. Костя зачем-то вытащил из петли под мышкой пистолет и даже взвел курок. Скорее для храбрости, чем для пользы дела. С этим пистолетом в руках он и пошел на звуки, держа его перед собой, как бесполезную палку. Вряд ли он смог бы выстрелить в человека, если бы даже попал в переплет. То, что он увидел в самой дальней комнате, поразило его так, что он застыл, не зная, что делать. В грязной пустой комнате на матрасе лежала женщина. Ее насиловал мужчина. Собственно, его голую задницу со спущенными штанами вначале и увидел Костя. Мужчина елозил по полу грязными армейскими ботинками и то ли рычал, то ли кряхтел от удовольствия. Женщина же, раскинув руки и ноги, была безучастна, как лягушка на операционном столе. Даже ее глаза, которые смотрели на Костю, ничего не выражали.

Костя еще соображал, как бы потактичнее столкнуть этого мужика, не нанеся женщине вреда, как со словами «Чего ты застыл, как пень!» влетел Игорь Божко и так поддел мужика в задницу носком тяжелого армейского сапога, что мужик, крякнув, словно от досады, перелетел через голову и с хрустом врезался задницей в чугунную батарею под окном. Игорь перешагнул через женщину, словно через пустое место, и, скользя по стеклам, занялся насильником. Что он с ним делал, Костя вначале не понял, только мужик стал громче кряхтеть и стонать еще больше. Потом Игорь, оскалившись, выхватил зачем-то охотничий нож. Мужик заорал, но Игорь со словами «Молчи, гад!» заткнул ему рот тряпкой.

Женщина тоже отреагировала на эти звуки. Она перекатилась на бок и, подворачивая к животу ноги, свернулась калачиком. Ее груди с большими, почти черными сосками так и притягивали взгляд. Костя избегал смотреть на ее тело. Он словно видел ее всю разом и ничего конкретно, кроме глаз, в которых появилось нечто осмысленное.

– Все, уходим! – поднялся Игорь.

Только тогда и Костя, и женщина увидели: мужчина сидел, прислонившись к батарее и держался обеими руками за пах. Рядом с ним на полу валялся его член. Костю больше всего поразила не кровь, которая била фонтанчиками между пальцами мужчины, а именно член отдельно от его тела. Это было очень неестественно, почти сюрреалистически – словно в магазине секс-шопа. Но там эти члены были в коробочках и из пластмассы. А здесь из живой плоти и на грязном полу.

Он сделал это так, словно выполнил какую-то обычную работу, без всяких эмоций, подумал Костя об Игоре.

– Ну что ты стоишь?! – с усмешкой толкнул его в плечо Игорь. – Добей, если хочешь, за сестричку.

Он стал возиться с женщиной, пытаясь надеть на нее какие-то лохмотья. Потом принялся бинтовать ей голову. А Костя все смотрел и смотрел на насильника. Не то чтобы он старался его запомнить, просто такого он еще не видел. Кишки, разбитые головы – видел, а члена отдельно от тела не видел.

Мужчина был в шоке. С ним случилось то, чего он никогда не мог себе представить, а оно возьми и случись, и он не мог осмыслить произошедшего. А еще ему было очень больно, и с мыслью об этой боли он посмотрел на Костю. И Костя все понял: он был хищником – молодым, дерзким и сильным. Настолько сильным, что запросто затащил женщину на второй этаж. Он не сидел в окопах и не защищал город, он стал мародером, насильником и убийцей. Он посчитал, что пришло его время, но ошибся в деталях и частностях и не мог теперь этого понять.

– Дай!

Игорь взял у Кости пистолет и, как куклу, сунул в руки женщину. Костя потащил ее по лестнице вниз. От женщины пахло рвотой и кровью. Сквозь разорванную одежду светилось тело, и Костина рука периодически съезжала куда-то к ее груди. Во дворе с АК-74М в руках слонялся Сашка Тулупов.

– Ну где вы бегаете, где?.. – бросился он к Косте, но увидел женщину.

В этот момент в доме грянул выстрел, и через секунду они услышали грохот сапог по лестнице и появился Игорь Божко с дымящимся «глоком».

– На, – сказал он, протягивая Косте пистолет, – вояка…

* * *

– Ковбой, посмотри, что там с оборудованием, – попросил Костя, когда все погрузились в машину.

– Все нормально, еще не развалилось, – ответил Игорь вместо Сашки, мотнув косичкой.

И они поехали. Должно быть, в тот день им везло.

Женщина все еще не пришла в себя. Игорь дал ей хлебнуть водки из свой фляги. Когда Костя в следующий раз посмотрел в зеркало заднего обзора, она уже спала, прижавшись к плечу Игоря щекой.

Она была среднего роста, изящная и стремительная в движениях, с той редкой меркой в пропорциях, которые делают таких женщин заметными даже в толпе. А еще у нее были черно-жгучие пронизывающие глаза, и черные ресницы, и черные вразлет брови. Смотреть на нее было одно удовольствие.

Красивая, подумал Костя, очень красивая, и почему-то вспомнил всех своих московских подруг и, конечно, Ирку Пономареву. Потом снова посмотрел на незнакомку. Зачем ей шляться по городу в такие времена? Сидела бы дома. А так попала в переплет, думал Костя. Насильника ему совершенно не было жалко. Мог бы я его застрелить? – подумал он. Наверное, мог бы, если бы он на меня бросился. Некоторое время Костю занимала эта мысль, но потом он отвлекся на дорогу.