И 8 (СИ) - Михайлов Дем Страница 7

К чему нам наступать на те же грабли, не так ли?

Что ж… вот чем я могу похвастаться… вот мой великий план, что был вдохновлен тем, что ты вложила в мой разум и душу, о великая наставница… Я Монкар преклонялся и буду преклоняться пред вами, госпожа Эдита!.. записала? Вот это речь! Сырая, но речь! Надо добавить детали про снаряжение. Не забудь! Четко упомянуть линзы, ножные утяжелители сопряженные с локальными отпугивателями серого льда. Потом дай мне четкую раскладку по китам-пульсарам! Нужна четкая информация о том, каким способом их устройства поддерживают активность модифицированного мной Серого Льда и на каком расстоянии от китов-пульсаров он начинает погибать. Все безопасно! Включая атомные батареи внутри китов! Полная безопасность! Это надо подчеркнуть! Прошлых ошибок нет – серый лед смерти больше не в состоянии размножаться самостоятельно. Им требуется постоянный импульс активации, а без него организмы погибают за считанные часы. Это надо выделить жирным красным, дура! Поняла? Точно поняла?! Хорошо… Затем не забудь указать, что испытуемые живут на дне уже годы. Да есть смертность, да кое-что недоработано, но тут главное – поточное тестирование. И оно успешно продолжается как и наверху в так называемом Мутатерре – это тоже уточни! Поточное постоянное тестирование! Мы не просто забили на все хер – мы тестируем! Пополняем базы данных! Поняла? Хорошо… И тот факт, что донным испытуемым пришлось кое-что подрезать в головах нигде указывать не надо. Уточни, что все они добровольцы. Что прямо рвались в новую эру, мечтая стать следующей ступенью – Хомо Акватикус… Записала? Хорошо. Загрузи все это в каждую базу данных. Пометь как черновик. Расклей презентационный материал в каждой из лекционных. А я как освобожусь прогляжу все еще раз… непроста жизнь яркого гения… ох непроста… И не забудь пополнять дохнущих испытуемых! И не надо их всех хоронить, твою мать! Скармливай рыбам! Кости – в песок! Как же сука меня задрала ваша тупость…

Голос умолк, сменившись тоже вскоре затихшим потрескиванием. Потухли экраны.

– Я тебя найду – пообещал я, глядя на далекое песчаное дно – Я тебя найду…

– Дети – выдохнула Ссака – Там по дну в облаке кишащего паразитами китового дерьма гуляют дети, лид…

– Я вижу – кивнул я – Вижу… – тряхнув головой, я заставил себя выпустить застоявшийся в груди воздух и скомандовал – Врубите сраную презентацию еще раз. И начинаем обустраивать здесь временный лагерь. Все для сна и отдыха, для готовки, тройной запас питьевой воды, поставьте пару камер наблюдения и сигналку во всех коридорах. Даю два часа. Затем двигаем дальше…

Сидя перед обзорным окном, уперев в него подошвы, я глядел то на океан с подсвеченными китами, то на деловитые шайбы примитивных дроидов, что старательно отдирали серое дерьмо от толстого стекла. Презентация недавно отыграла в четвертый раз и затихла. Изредка отвлекаясь от созерцания сумрачной водной толщи, я тасовал в ладонях пластиковые карты с различными надписями – бойцы находили их в разных комнатах, что постепенно проверялись одна за другой.

Ссака и Рэк решили избежать тотального отдыха, разбив личный состав на двойки и послав их на расширение наших знаний об окружающей местности. Но перед этим они, объединившись, сходили на пару направлений сами – чтобы убедиться в отсутствии вражеских наблюдательных средств.

Их не было…

Все срезано под ноль.

И слово «срезано» – здесь ключевое.

Как поступит обосравшийся гоблин, не желающий чтобы ленивая хозяйка даже случайно не увидела этот вонючий хаос?

Правильно – он избавится от наблюдения извне.

Как именно это сделает? Да банально – просто прикажет подручным гоблинам отрубить к хренам всю систему наблюдения. Достаточно изъявить желание при наличии командного интерфейса в подключенном к системе нейрочипе. Если в Монкаре есть чуток параноика – он отдаст дополнительный приказ об опечатывании всех серверных, заблокирует туда проходы. Еще больше от параноика? Тогда он найдет распределительные узлы и перережет по паре основных кабельных каналов. Этого более чем достаточно. Но срезать под корень стационарные камеры наблюдения, сканеры и сенсоры, причем вместе с намертво посаженными металлическими корпусами… это уже нечто совсем другое. Это многое говорит об упырке Монкаре. Очень многое…

– Как у него получилось, лид? – деловитый вопрос задала Ссака, ставя рядом со мной очередную кружку уже нихрена не бодрящего сурверского кофе и усаживаясь на один из раскладных стульев.

Я с неохотой оторвался от рассматривания больного подводного мирка и повернулся к наемнице:

– Что получилось?

– Да все это… как долго мы знаем о Монкаре? Пару дней? Неделю? Уже не помню. Но… ты только погляди сколько куч гнилого дерьма он натворил! Мутатерр там наверху – безумный больной проект, что поставлен на холостой ход и заброшен. Теперь здесь… я помню про Эдиториум… подводный наукоград, прибежище всех светлых умов человечества, спасительная надежда для погибающего мира… И этот подводный город строился с таким масштабом, чтобы в случае глобального катаклизма суметь приютить в себе немало гражданских гоблинов. Город должны были отбуксировать на большую глубину…

– Миль на сорок дальше от побережья – кивнул я – Туда, где начинаются настоящие глубины… вроде как…

– И вот итог… как так, а?

– Я не могу вникнуть в вопрос.

– Как ему удалось сотворить столько дерьма… и остаться безнаказанным? Он испоганил уже существующее…

– Он прошел главную проверку Эдиты – буркнул я – И с тех пор боится только одного – еще одной проверки. Но до этого момента ему можно делать все что хочется. И даже очередная проверка не изменит главного факта…

– Не поняла.

– Монкар – стопроцентно ее фигура. Фигура Эдиты на ее шахматной доске.

– А шахматы тут причем?

– Мы все играем в шахматы – усмехнулся я и сделал большой долгий глоток кофе – Каждый день мы двигаем фигуры на клетчатом поле. Ты в курсе почему шахматы так популярны, Ссака?

– Игра развивающая стратегическое мышление…

– Не… На самом деле потому, что эта игра вселяет веру в свои войска и ресурсы – выдернув из кармана разгрузки один из магазинов, я выщелкнул из него пару патронов и кинул их наемнице. Выщелкнув еще два, я катнул их по пыли, затемняя блеск металла и поставил стоймя на своем краю небольшого столика. Понявшая мой посыл Ссака выставила свои два патрона напротив моих. Кивнув, я продолжил:

– Эти две фигуры – твои. Твои до самого конца. Делай с ними что хочешь. Можешь вообще не трогать, а можешь послать на смерть так же, как я посылаю вас всех. Как не крути, но каждый из нас каждый сучий день делает новый ход. Все мы постоянно ведем свою игру. И при этом сами являемся чьими-то фигурами на чужой игровой доске. Вот только есть огромная разница между шахматами и реальной жизнью. И эта разница в том, что чаще всего ты нихера не уверен в своих фигурах – они серые, понимаешь?

– Нет.

– В шахматах все четко. Ты играешь черными. Твой противник – белыми. Его фигуры никогда не перейдут на твою сторону, а твои пешки никогда не предадут тебя. Пошли пешку на смерть – она пойдет. Она не прилипнет к твоим пальцем и не начнет орать, что ей не место на той гиблой клетке и вообще ну нахер ведь она на такое дерьмо не подписывалась.

– Это ясно. В жизни все не так. Сегодня этот гоблин на твоей стороне, а завтра вдруг переметнулся и уже наставил пушку на тебя…

– Да… в реальной жизни мы все играем в шахматы одноцветными серыми фигурами. Чаще всего мы ни в ком и ни в чем не уверены, но продолжаем играть пока не сдохнем. И каждый день может принести внезапное морозное откровение об одной из вроде как «своих» фигур на жизненной игровой доске. Твой лучший друг? Но вдруг выясняется, что он за твоей спиной спит с твоей же женой – и сразу две фигуры в минус. Начальник, которому ты предан всей душой? А он увольняет тебя и берет на твое место молодую девку с шикарной фигурой. Корпорация-партнер, что обещает светлое общее будущее? Хер там – она играет в пользу другого игрока, но вскрылось все слишком поздно и тебя ждет разорение… И это еще низовой уровень бытия… уровень серого мира с теряющимися в сером тумане серыми невнятными фигурами кое-как выживающих гоблинов… играй как можешь…