Александр Голодный - Право на бессмертие. Ядерный скальпель Страница 7

– Бери, тоже тебе. Слишком умная голова, чтобы оставлять ее под дождем.

– Спасибо.

Стоит ли говорить, что размер опять мой?

Резво выдвигаемся на склад и освобождаемся от военного имущества. Не проверяя комплектность, прапорщик ставит закорючки подписи в обходных листах. Быстро шагаем назад, забираем оставленные у клетушки дежурной сумки, посещаем строевую часть штаба. Олег сдает «бегунки», получает свои и мои документы, засовывает во внутренний карман. Понятно.

На стоянке за воротами КПП одиноко мокнет под дождем темно-синий мини-вэн «Фольксваген», виден силуэт водителя. Занимаем удобные кресла в салоне, машина трогается.

– Как ты думаешь, Александр Владимирович, куда мы сейчас поедем?

– Москва, Ходынское поле. По вашей терминологии – «Аквариум».

– Так уже не называют, но в целом ты прав. Давно о наших функциях догадался?

– Относительно. Вы не особо-то и маскировались.

– Как сказать. Что думаешь о сборах? Только честно?

– Я прошел отбор с почетным первым номером, а сейчас еду на собеседование, которое круто изменит мою жизнь.

– Да уж, ты не разочаровываешь.

Кивнув, куратор замолкает. Путь далекий, в окошко смотреть скучно. Достаю «Нокию», запускаю читалку, открываю книгу. По иронии судьбы – записки офицера КГБ, причем явно настоящие. Уловив усмешку, Олег интересуется:

– Что читаешь?

– Книгу о службе офицера КГБ.

Он тоже улыбается:

– Фантастика?

– Думаю, что нет. Начинал «топтуном», потом ушел в «пятерку»… По стилю – явно не профессиональный писатель.

– Нравится?

– Просто интересно, как человек служил в великой державе. Есть мысли, почему держава погибла.

– И почему?

– Ответ обычный – умные враги и много предателей. С самого верха предателей. И подонков по совместительству.

– Он прав. Предателей много.

Продолжения нет, помрачневший Олег замолкает. Машина наматывает километры, куратор дремлет, я читаю, иногда отрываясь, чтобы взглянуть в покрытое каплями окно.

Москва. Гигантский, погрязший в копоти выхлопных газов мегаполис. Железные стада ползут по улицам, сливаясь и тучнея. Чем ближе к центру, тем медленнее движение. Пару раз вообще стояли минут по сорок в глухих пробках. Наконец, разворот, и минивэн шустро ныряет в открывшиеся ворота двора большого, известного всей стране после книг предателя, здания.

– Что улыбаешься?

– Вспомнил старый анекдот, Олег Михайлович, про здание, из окон которого видны Магадан и Колыма. Вот и подумал: а что будет видно из кабинета твоего начальника?

Старая шутка прошла нормально:

– Многое, Александр Владимирович. К примеру, Африка, Куба и гораздо дальше расположенные места – тоже.

Все еще с улыбками подходим к подъезду.

Крепкие, прошедшие школу спецназа, прапорщики въедливо проверяют документы спутника и бумаги на меня. Широкие лестницы, высокие потолки, качественный ремонт, приглушенных красных тонов дорожки под ногами. Без спутника я бы точно потерялся в лабиринте бесконечных переходов. Посетив по дороге безупречный в отношении чистоты и состояния сантехники туалет, оставив в каком-то кабинете сумки, наконец, заходим в приемную. Олег, здороваясь, кивает секретарю, снимаем верхнюю одежду, цепляем на раритетную вешалку. Я присаживаюсь на стул, куратор заходит в кабинет, минут через пять возвращается с озабоченным лицом:

– Владимирович, пока не получается – на дорогу времени много потеряли, сейчас шеф занят. Но зато прибыл человек, с которым тебе тоже надо пообщаться. Пойдем.

Притормозив в коридоре, куратор тихо инструктирует:

– Человек приглашен с четкой целью – провести беседу, качественно проинформировать по международному положению. Знакомиться, раскрывать себя нельзя, вопросы допускаются только по теме беседы, ничего личного. Александр Владимирович, ты понял?

– Так точно.

– Хорошо. Да, военным языком тоже не отсвечивай. Общайся на нормальном гражданском.

– Я понял, Олег Михайлович.

– Давай в тот кабинет. Закончите – там кнопка на столе.

Тамбур. На всякий случай стучу, открываю дверь, вхожу. Небольшое помещение, стол, два стула. С противоположной стороны стола встает мужчина лет сорока и очень знакомый на вид. Я его видел. Где?

– Здравствуйте.

Окончательно вспоминаю и отвечаю на приветствие:

– Здравствуйте, Николай Викторович.

Он явно тоже проинструктирован, поэтому отвечаю на невысказанный вопрос:

– Мы знакомы заочно – я давний почитатель ваших книг и вашего таланта, бываю и на вашем сайте.

Хорошая открытая улыбка:

– Ну, что же, мне очень приятно. Присядем?

Занимаем места. Николай сосредотачивается, глубоко вздыхает:

– Какие мои книги вы читали?

– Все, Николай Викторович.

– Вопросы возникали?

– Только по недавней истории. Конкретно – по развалу Советского Союза. Но, полагаю, время раскрытия этих тайн еще не подошло, как и по приходу к власти заинтересованных в восстановлении великого государства сил.

– Вы правы. Вообще, материал собран, и я надеюсь все-таки отразить это в будущих книгах. Но сейчас речь хочу повести о другом.

Чем дальше рассказывает о политическом раскладе Николай Викторович, тем больше мне кажется, что мир сходит с ума. Или я попал не в свою реальность? Как объяснить логику поступков и намерений тех, кто ведет человечество к ядерной войне?! Войне против России.

Завязнув в неудачах на Ближнем Востоке, еще глубже провалившись в пучину финансового кризиса, основанного на долларовой печатной машинке, мировые англосаксонские воротилы решили пойти ва-банк – списать все долги в пламени ядерного пожара, направленного на захват ресурсов моей Родины и ликвидацию государства российского. Не могу, не хочу верить, но распечатки интернет-страниц, справочные материалы, заметки из зарубежных газет, отрывки выступлений вражеских политических деятелей, анализ государственных отношений и безупречные аналитические выводы Николая убийственно правдивы и достоверны. Никого против войны. Поставленная перед перспективой краха евро, небывалым размахом массовых акций неповиновения, развалом единого рынка, трусливая Европа в очередной раз кинулась лизать сапоги натовских генералов под звездно-полосатым. А Китай?

– Им твердо обещаны наши дальневосточные территории. Твердость подкреплена официальными государственными договорами. Не забывайте, что они же главные промышленные партнеры Америки и держатели их гособлигаций.

– Не боятся, что следующая очередь – их?

– Думаю, рассчитывают модернизировать армию, нарастить ударные ядерные силы, опять же, велико значение временного фактора.

Николай Викторович закончил. В его глазах осознание надвигающейся беды, желание найти ошибку, понять с облегчением, что выкладки неверны, и горькая твердая уверенность в своей правоте.

– Сколько у нас времени?

– Уверен, что не больше года.

Теперь он с надеждой и верой вопрошающе смотрит в глаза. Правильно, писатель и аналитик рассчитывал на встречу с высокопоставленным человеком, который сможет найти решение, имеет силы и возможность спасти страну. А я? Стиснув зубы, пережигаю в растущей ненависти рвущееся из сердца отчаяние. Твари! Никак не нажретесь?! В том мире вы получили по заслугам, огребете и в этом! Несгибаемая уверенность вызрела в душе, принеся знакомое ледяное спокойствие разуму. Вот она – миссия. Что же, значит, планида такая – отсекать ядовитой змее голову. Ядерным скальпелем.

– Спасибо, Николай Викторович. Выводы последуют. И они будут правильные.

Прощаясь, жму руку незаурядному человеку, вдавливаю кнопку.

На этот раз начальник Олега освободился. Обширный кабинет, классические столы буквой «Т», вышедший навстречу крепкий мужчина лет за пятьдесят в отлично пошитом костюме. Уверенное выражение лица, строгие и усталые глаза. От него просто веет ощущением громадной власти и ответственности. Автоматически принимаю стойку «смирно», докладываю:

– Товарищ генерал-лейтенант, майор Оленев.

Демонстративно покосившись на плечо, улыбается (лицо добреет, смягчается), протягивает руку:

– Здравствуйте, Александр Владимирович.

– Здравия желаю.

– Давайте сразу – без официоза. Просто Илья Юрьевич. Кстати, как чин определили? На пиджаке погон нет.

– Опыт, предчувствия… Наверное, так.

– Предчувствия… Это хорошо. Присаживайтесь.

– Спасибо.

– Александр Владимирович, я уполномочен сделать вам серьезное и имеющее большое значение для руководства страны предложение. Говорю сразу – вы имеете полное право отказаться, никаких санкций не последует. Согласие подразумевается только добровольное.

– Слушаю вас.

– Николай Викторович довел свое видение сложившегося политического положения. Хочу добавить – на самом деле оно еще хуже. Россия на пороге полномасштабной войны. Войны на уничтожение. Русских, белорусов, украинцев… Всех. Принято решение сыграть на опережение, использовав запрещенный в мировой практике прием, – у нас просто нет другого выхода…