Константин Мзареулов - Звездный блицкриг. Зовите меня смерть Страница 7

— Жалко игрушку, — искренне огорчился Паланг. — Разве что у меня на счету деньги завелись… У тебя есть банкомат?

— В хорошем супермаркете есть все, — похвастался комендант базы.

Банкомат стоял в каптерке среди автоматов, продающих напитки, сигареты, презервативы, инъекторы и прочую дребедень для личного состава. Не слишком надеясь на удачу, Паланг вставил карточку. К его радости, машина показала, что полковник Смерть вновь платежеспособен.

Братва выпучила глаза, увидев, как лихо тюрбанец выложил немалую сумму за покупку непонятного назначения. Даже по божеским расценкам базы «Центурион — Дальняя» приобретение «Охотника» и винтовки «Трезубец» с боекомплектом исчерпало его счет наполовину.

Обиженно хлюпая курносостями, Патрик промямлил:

— Может, и программы купите?

— Извини, пацан, меценаты в пиратах не служат. — Полковник развел руками, одновременно вешая на плечо футляр с винтовкой. — Лишних денег никогда не бывает. По крайней мере, у меня.

— Деньги у тебя откуда-то появились, — угрожающе прошипел Фальконет. — Темнишь, квартирмейстер.

Мощным волевым усилием Паланг сдержал готовую выскользнуть колкость: дескать, кому-то деньги приходят, а кто-то теряет бесценную добычу. Однако полковник все-таки промолчал, потому что не стоило прежде времени обострять отношения. Удобный момент вскоре настанет — в этом он не сомневался.

Понимающе подмигнув, комендант, которого Паланг помнил отчаянным майором-танкистом, быстро сказал, чтобы сгладить напряжение:

— Ты по-прежнему любишь рисковать?

— Не люблю, но привык. — Тюрбанец сентиментально заулыбался. — Это совершенно необычное чувство, когда корабль зависает над планетой, и ты шагаешь из люка, а навстречу стреляет все, что способно стрелять, потому что крейсера подавили не все огневые точки…

— И не надоело подставлять шкуру под пули? — спросил Круз.

— Знаешь другой способ заработать на жизнь?

— Я-то знаю. — Круз самодовольно хохотнул. — Но тебе не предлагаю — это место уже занято. Для тебя и всей вашей банды можно подыскать другое дело.

Этот разговор явно не понравился Фальконету, и «адмирал» холодно заявил: дескать, пора возвращаться на корабль. Проигнорировав его намек, генерал настойчиво продолжил:

— Кажется, назревает война. Адмиралтейство разослало приказ: вербовать пиратов на военную службу. Кто согласится, получат соответствующие звания, денежное довольствие, амнистию и тому подобное.

— Это не для нас, — гордо заявил Фальконет.

Последний транспортер с покупками уже уполз по коридору в направлении ангара. Адмирал-самозванец матерно показал на выход, и пираты послушно потащились предписанным курсом.

— Все-таки подумайте, — крикнул им вслед Круз. — Джереми Голд уже привел на Динго свой «Томагавк».

В столовом отсеке было пусто. Из-за неплотно прикрытой двери камбуза доносились унылые шорохи — наверное, кок загружал продуктами кухонные агрегаты.

— Хозяин, — громко позвал Паланг. — Угостишь?

Невидимый Афанасий крикнул в ответ:

— Ужин через три часа.

— Не жрать мне хочется. Пить.

— Горячительного нет. — Кок частично появился в дверном проеме. — Мюррей последнюю бутылку виски умыкнул.

— Мне бы чего-нибудь прохладительного. Жарко, влажно и душно.

Афанасий глубокомысленно посетовал, что система кондиционирования начала загибаться в прошлом месяце. При этом кок набрал код на пульте. Порция концентрата смешалась с положенным количеством воды, и в бокал потекла пенящаяся амброзия.

— Мало порошка остается, — вздохнул Афанасий. — Да и не пиво это, суррогат. Давно не устраивали налетов на хорошие продовольственные склады. Ведь на Аидасе как было… Думали ограбить транспорт с провиантом для рудника на внешних планетах. А когда сели на космодроме, оказалось, что на какой-то корабль грузят музейную коллекцию. Сокровища-то взяли, а жратвой так и не обзавелись.

Вошел Жан-Луи. Осмотрев отсек мутным взглядом, пилот потребовал бренди, но получил тоже пиво. Удрученный Граф сел через столик от квартирмейстера и стал массировать виски.

— Куда курс держим? — вежливо поинтересовался Паланг.

— В нейтральное пространство. — Граф говорил совсем тихо, словно суррогатное пиво не смогло отогнать приступ головной боли. — Капитан, старпом и штурман решают, куда двигать дальше.

— И какие у них идеи на этот счет?

— Вариантов немного. — Пилот осклабился. — Либо устроить налет на хорошую добычу, а можно где-нибудь отлежаться и лишь потом искать новый объект для ощипывания. Но поскольку Адмирал делает вид, что казна пуста, наверняка пойдем на дело.

Все разговоры сами собой возвращались к интересующей Паланга — и, видимо, не только его — теме. К сожалению, развить сюжет не удалось: в отсек неторопливо втянулся пожилой экс-командор Хасан Родригес.

Со штурманом Паланг толком познакомиться не сумел, но Родригес произвел на тюрбанца впечатление крайне замкнутой и нелюдимой личности. В общих пьянках не участвовал, в карты не играл, обедал обычно в одиночестве — когда остальные покидают камбуз. Как-то Зигфрид обронил, что в войну Родригес дослужился до флагманского штурмана эскадры, симпатизирует Семперу, а пиратом стал от безденежья и лютой ненависти ко всей Метагалактике.

Взяв кувшин пива и вакуумную упаковку соленой рыбы, штурман сел в углу лицом к входу. Отхлебнул, не глядя на остальных, закусил кусочком воблы, глотнул еще и равнодушно объявил:

— Идем на трассу. Будем ждать цель, достойную потрошения.

Вечно пребывавший в пессимизме Жан-Луи торопливо допил свою кружку, после чего проворчал:

— Значит, будет работа для абордажников.

— Давно пора немного размяться. — Паланг зевнул. — Я, братцы, уже пятый день хочу выяснить, как на корабле насчет баб?

— В смысле? — меланхолично переспросил Граф.

— В смысле — все девки крейсера уже расписаны по мужикам или по рукам ходят?

— Ходят, ложатся и снова ходят, — обрадовал его пилот. — Но не все и не по всяким рукам. Люсия спит по очереди с Адмиралом и Мюрреем. Мотористы обычно спят вместе, но иногда ссорятся, и тогда можно попробовать завалить Гондолу. Катарина — лесбиянка, у них вроде бы большая и светлая любовь с Люсией. Так что держи на примете Жаннет. Баба суровая, но примерно раз в месяц ломается и выбирает себе партнера на ночь-другую.

— Жаннет — это которая? — всерьез заинтересовался тюрбанец. — Механик? Она ведь страшненькая.

— А ты, полковник, еще и эстет, — осуждающе протянул штурман. — В нашем деле привередничать не приходится. Если хочешь бесплатно, выбирай из того, что имеется в наличии.

Снова щелкнул замок, и начала открываться дверь. Все немедленно замолчали: еще войдет легкая на помине Жаннет, может неудобно получиться. Однако вместо несимпатичной женщины-механика ввалился, покачиваясь, Фальконет.

Вслед за оставшимся без эскадры адмиралом-барбарийцем переступили порог верные Мюррей и Люсия. Оглядев собравшихся мутным взглядом, Фальконет грозно вопросил:

— Собрались, понимаешь, белые воротнички, интеллигенция корабельная… Чего притихли? Небось измену замышляли?

— О бабах говорили, — лениво сообщил пилот. — Новенького сперматоксикоз замучил.

— Надо сказать доктору, чтобы дал ему таблетки успокоительного, — мрачно заявил «адмирал». — Жаль, нет у нас доктора… Для тебя, квартирмейстер, свободны только Жаннет и Катарина, но этих я только врагу пожелаю.

Никто не засмеялся: видимо, слова командира были не шуткой, а банальной истиной. Шаркая подошвами, Фальконет прошел к своему креслу во главе длинного стола, за которым уже сидел Хасан. Рядом пристроились Мюррей, Люсия и Граф.

Камбуз продолжал наполняться. Сидячих мест на всех не хватило, опоздавшие расположились, стоя вдоль переборок. Пришел чуть ли не весь экипаж, кроме стоявших вахту второго пилота и двух механиков.

Когда хождение свелось к минимуму, встал старпом, провозгласивший торжественным голосом:

— Общая сходка считается открытой. Послушаем великого корсара, нашего дорогого непобедимого командира, непревзойденного межзвездного авантюриста, которому всегда светит звезда удачи.

Большинство недружно рявкнуло: «Слава великому Фальконету!» Наверное, таков был местный ритуал, повторявшийся уже много лет, несмотря на все неудачи пиратской шайки, равно как изменения в личном составе.

Говорил Фальконет не вставая. Словно боялся — как бы кто-нибудь не занял его место. Говорил негромко, но было слышно, потому что остальные сохраняли гробовую тишину. Очень жестокую сволочь уважали и попросту боялись.

— Хочу посоветоваться, — пробормотал командир крейсера. — На серьезное дело хочу пойти. Обстановка благоприятной кажется.