Дмитрий Казаков - Удар молнии Страница 7

Фасад банка несколько пострадал, роскошные двери, из-за которых пугливо выглядывал охранник, украсились оплавленными дырками. Я искренне понадеялся, что у "Швейцарских Объединенных Банков" найдутся деньги на ремонт, и заторопился прочь.

Да, сегодня я один обеспечиваю головную боль полиции Бураков-сити! Только и делаю, что отстреливаюсь и убегаю! Интересно, у меня всегда такая насыщенная жизнь или только последние два дня?

Взяв такси, я специально проехал мимо "Швейцарских Объединенных Банков". Микроавтобус продолжал гореть, вокруг валяющихся на тротуаре бандюг толпились люди.

Чтобы добраться до гостиницы, я сменил три машины. Все таксисты смотрели на наличные деньги с изумлением и откровенной жадностью. Понятное дело, такие приятные сюрпризы случаются не часто.

В гостиницу я вошел несколько помятый, усталый, но в хорошем расположении духа. Выставив на двери надпись "Не беспокоить", я прошел к зеркалу и осмотрел ухо. Ничего страшного не случилось – луч задел самый краешек, оставив узкий порез с обожженными краями.

Заживет, как на собаке. Попади мне кто в ухо из импульсного пистолета, его бы просто оторвало.

Заказав ужин в номер, я принял душ и брякнулся на кровать. Включенный стереовизор оказался настроен на канал новостей. Переключать я не стал и прослушал репортаж о том, что на Южном континенте планеты начато освоение урановых месторождений.

Рассказ о трудовых буднях Земекиса сменился криминальной хроникой. Для начала мне продемонстрировали покореженный фасад "Швейцарских Объединенных Банков" и закопченный остов микроавтобуса рядом с ним.

Обгорелых громил загружали в фургончик "Скорой помощи", а взволнованная репортерша болтала что-то насчет мафиозных разборок, жертвами которых все чаще становятся мирные жители.

Для примера продемонстрировали кабинет доктора Людвига Ли, выглядящий несколько разгромленным, а также самого доктора, ошеломленно моргающего узкими глазенками.

Я мог собой гордиться – два моих деяния попали в новости!

Но следующий же кадр заставил меня подавиться собственной гордостью и судорожно сглотнуть.

Лицо, заполнившее экран, было снято нечетко и немного сбоку.

Но все же оно принадлежало мне.

Снизу его украшала надпись "Полиции нужна помощь!".

Я поспешно добавил громкости. Из текста следовало, что изображенный на экране человек, вероятнее всего, является убийцей профессора Титуса Фробениуса. Его видели в доме на Абрикосовой улице дважды, в день убийства, то есть позавчера, и сегодня ночью.

Ну позавчера ладно, выходит, что я там все же был. А вот ночью-то меня кто видел? И откуда снимок?

И тут же я отругал себя за тупость. Полиция, вне всякого сомнения, поставила в доме камеры. И я, как последний идиот, даже не удосужился проверить их наличие!

Отсюда и изображение не совсем качественное, сделанное в темноте.

В дверь постучали. – Войдите, – крикнул я и выключил стереовизор. – Ваш ужин, – вместе с громыхающей тележкой явился гостиничный служащий. – Оставьте, – велел я, а как только он вышел, принялся переодеваться. Насколько я помнил, небольшой стереовизор стоял у администратора на стойке, и тот в него пялился всякую свободную минуты.

Шанс на то, что он меня не узнал, имелся, но не очень большой.

Костюм-трансформер послушно превратился в рабочий комбинезон, серый и неприметный. В нем я вряд ли сойду за постояльца, скорее за подсобного рабочего. Туфли остались теми же, но по ним меня вряд ли будут искать.

С улицы донесся резкий визг.

Я выглянул в окно. Из остановившегося кара, длинного, как сосиска, стремительно выскакивали мужчины в черных костюмах. За первой машиной тормозила вторая.

Явились по мою душу! Администратор все-таки смотрел новости!

Ухватив с тарелки кусок хлеба и жуя на ходу – эх, жаль, не удалось поесть – я выбрался в коридор. Тут, к счастью, никого не было, тускло горели лампы под потолком.

К лифтам я соваться не стал, а пошел к задней лестнице, предназначенной для прислуги. Воровато оглянувшись, захватил стоящую у одного из номеров швабру и водрузил ее на плечо.

По лестнице я шагал, беззаботно насвистывая. Встретившаяся между третьим и вторым этажом горничная поглядела на меня удивленно, но ничего не сказала. Я приветственно кивнул и протопал мимо.

Но как я ни спешил, служебный выход успели перекрыть. В дверном проеме, непринужденно беседуя, стояли тип из службы безопасности гостиницы и один из тех, в черном костюме.

При моем появлении они дружно выхватили оружие. – Эй, что такое? – сказал я испуганным голосом, не прекращая идти. – Вы что? – Выходить из гостиницы запрещено, – сказал охранник. – Ловят кого-то… – Ну вот, а у меня работа! – я сделал еще шаг.

Лампочка под потолком была настолько тусклой, что рахитичный светляк справился бы с ее обязанностями куда лучше. Благодаря этому мою преступную физиономию узнали в последний момент, когда я подошел вплотную.

Обладатель черного костюма побледнел, и ручка швабры с грохотом заехала ему в лоб. – Как? – охранник попытался отшатнуться, но получил тычок под ложечку. Захлебываясь слюнями, упал на колени, а оглушил я его кулаком с зажатым в нем пистолетом.

Два тела остались лежать на полу.

Еще одно уголовно наказуемое деяние в довольно длинный список. Если правосудие Земекиса доберется до моей скромной персоны, то процесс получится интересным, а наказание – суровым. Хорошо если дадут лет триста заключения или век каторги.

А то ведь могут отправить и на электрический стул или на виселицу.

Нравы у них тут, в Смешанном секторе, простые до неприличия.

Не выпуская из рук швабру, я выбрался в задний двор гостиницы. Выход из него был только один – на улицу, где у главного входа расположились машины полицейских, но невысокий забор не стал препятствием. С надсадным кряхтением я перебрался через него и занялся тем, чем занимался последние дни – обратился в бегство.

Бегущий человек не вызывает подозрений только в одном случае – если он в спортивном костюме. С этим сложностей не возникло и через пять минут я трусил вдоль улицы, изображая вышедшего на пробежку горожанина.

План Бураков-сити я изучал тщательно, так что целенаправленно двигался к Центральному парку – большому куску нетронутой природы Земекиса в окружении жилых кварталов. Вряд ли обитающие там эндемичные растения и животные смотрят новости.

Добрался я в парк, когда стемнело. Его окружала довольно высокая изгородь из металлической сетки. Пройдя вдоль нее полсотни метров, я обнаружил запертую на замок калитку. Ее пришлось слегка поломать.

Фонарик из универсатора вышел слабенький, так что в угрюмые заросли, откуда доносились пронзительные вопли какой-то живности, я лез почти на ощупь. Над ухом тут же что-то заверещало, темная тень скользнула над самой головой. С ужасом я понял, что едва самым позорным образом не испачкал штаны.

Луч света выхватил из темноты короткое чешуйчатое тело. Похожая на похудевшую свинью тварь разинула пасть и негостеприимно зашипела. – Ухожу-ухожу, – сообщил я, оглядываясь в поисках путей отступления. Спустя пять минут добрался до поваленного дерева, на которое и уселся. Вокруг вопили, прыгали, летали и ползали сотни тварей, среди которых наверняка имелись хищные и опасные.

Но в этот момент подобная компания была для меня приятнее, чем общество разумных существ.

Выключив фонарик, я принялся размышлять: во-первых, за мной охотится местная полиция, которая после того, как я повредил организмы нескольким ее представителям, будет работать с удвоенной яростью.

Это довольно плохо.

Во-вторых, меня за что-то невзлюбили кровожадные типы, имеющие на руке татуировку из трех змей, явно знак какой-то преступной организации. Это еще хуже.

И те и другие знают, как я выгляжу, но до сих пор, похоже, не выяснили мое имя. До отлета с Земекиса остается трое с половиной суток. Для того, чтобы не стать трупом до окончания этого срока, у меня есть – около тысячи федей наличными, импульсный пистолет и два излучателя.

И голова на плечах, наполовину пустая.

Честно говоря, не густо. Единственный шанс уцелеть – сменить внешность.

Угнать кар на самом деле не так сложно. Главная проблема – не попасть потом в лапы легавых. На развитых планетах, где спутников в небе больше чем звезд, любое средство транспорта, которое пытается вскрыть чужак, само сообщает о нападении в ближайший полицейский участок.

Через пятнадцать минут незадачливый вор, не успевший даже как следует покататься, оказывается в лапах стражей закона.

На Земекисе все обстоит не так плохо для угонщиков, хотя средство передвижения без сигнализации найти достаточно трудно. По крайней мере, в столице.

Я это выяснил, выбравшись из парка после непродолжительного сна. До утра, благодаря длительности местных суток, оставалось достаточно времени, а за часы, проведенные в парке, меня никто не съел и даже на зуб не попробовал, так что я пребывал в неплохом настроении.