Грэм Макнилл - Я, Менгск Страница 7

— Профессионалы, — сказал Эктон Фелд. — Они были хороши, но у нас было преимущество, благодаря выходке Арктура. Еще несколько минут, и…. в общем, я не хочу думать, что могло произойти.

— Нам с тобой еще предстоит обсудить систему безопасности виллы, — пообещал Ангус, поглядывая на своего сына. — Но, все же, кто они?

Эктон Фелд некоторое время жевал свою нижнюю губу, и сказал:

— Все указывает на то, что это был корпоративный «эскадрон смерти». Спецотряд, занимающийся устранением конкурентов, промышленным шпионажем, похищениями и прочими такими вещами.

— Зачем кому-то заказывать Ангуса? — спросила Кэтрин. — И почему именно сейчас?

— Может, кто-то пронюхал о том, что именно Ангус собирается высказать в своей речи на Закрытом Заседании в Сенате? — предположил Пастер.

— Да, это бы, мягко говоря, встревожило их, — согласился Ангус.

— Но ненадолго, — возразила Кэтрин. — К тому же, твои дела затрагивают лишь интересы Корхала.

— Многие на Корхале стали богачами благодаря делам с Конфедерацией, — сказал Пастер. — Значительная доля организаций работает и с Корхалом, и с Конфедерацией, и Ангус создает им проблемы. Если Конфедерация будет выкинута с Корхала, они потеряют миллионы.

— Я знаю, что это маловероятно, Эктон, но не было ли на телах чего-нибудь, что могло бы сказать нам, кто их послал? — спросил Ангус.

Фелд покачал головой.

— Все оборудование, которое они использовали, это списанное армейское вооружение; его легко можно найти, если знаешь, где искать. Похоже на местное, но я в это не верю. Нутром чую.

— И что именно чует твое нутро? — спросила Кэтрин.

— Что никакая корпорация не станет держать такие силы для собственных нужд.

— Почему ты так думаешь? — спросил Ангус.

— Потому что все эти мертвецы — десантники. Ну, или бывшие десантники.

— Десантные войска, да? Как ты узнал?

Фелд похлопал себя по затылку.

— Промытые мозги. У всех шестерых остались шрамы от нейронной ресоциализации[8].

Айлин прочистил горло.

— Тогда, это очевидно указывает на Конфедерацию.

— Возможно ты прав, Айлин, — сказал Ангус, — но нападение было слишком грубым, даже для них.

— Правда? А ты слышал о восстании на Антиге Прайм?

— Нет. О каком восстании? Не припомню, чтобы по СНВ[9] сообщали о нем.

— А о нем и не сообщали, правда ведь? — предположила Кэтрин. — Разве не ты всегда говорил, что новостными компаниями управляют Старые Семьи? Они передают только то, что хотят нам показать, двадцатисекундные аудиовыпуски с их версией правды.

— Да, это точно, — ответил Ангус. — Так что с Антигой Прайм?

— Ну, предположительно, горожане Андасара пробились через конфедератскую милицию и взяли в заложники местного магистрата. Они призывали народ положить конец разрухе, принесенной Конфедерацией; и целый район отозвался на их призыв. В городе началось открытое восстание, но через два дня прибыл взвод ДВК[10] под командованием лейтенанта Наданера и занял территорию. В живых они не оставили никого.

— Боже правый, — сказал Ангус. — Сколько погибло?

— Никто точно не знает; но мои источники говорят, что счет шел на тысячи.

— Именно поэтому нам надо быть осторожнее, — заметила Кэтрин. — Ведь если Конфедерация не постеснялась устроить такую резню, значит, они могут без всяких сожалений пойти на убийство сенатора и его семьи, разве нет?

— Но зачем посылать ресоциализованных десантников? — спросил Арктур, оторвав взгляд от стола и подняв голову. — Ведь любые оставленные тела сразу наведут подозрение на Конфедерацию.

— Потому что они не рассматривали возможность поражения, — сказал Ангус, возвращаясь к хрустальному бокалу на барной стойке. Он налил себе еще бренди. — Их наниматели ожидали, что они убьют нас здесь всех и не оставят никого из своих. Чертова самонадеянность!

— Тогда зачем им беспокоится о том, чтобы выглядеть как корпоративные убийцы? — сказал Арктур.

— Прикрытие, — сказал Эктон Фелд. — На случай, если убийцы попадут на какую-нибудь запись. Заказные убийства, организуемые корпорациями, конечно, очень редки; но если вдруг вскроется, что покушение на видного сенатора устроила Конфедерация…

— Тогда восстание вспыхнет по всей планете, — закончила Кэтрин.

Ангус невесело рассмеялся.

— Мне почти хочется, чтобы они до меня наконец добрались.

— Не говори так! — крикнула Кэтрин. — Никогда.

— Прости дорогая, — сказал Ангус. Он остановился за женой и поцеловал ее в щеку. — Я не подразумевал этого, но чувствую, придется предпринять что-то действительно из ряда вон выходящее, чтобы поставить Конфедерацию на колени. Это не произойдет в одночасье, но мы все равно разобьем их. И я скажу вам, как.

Ангус снова прошелся вдоль стола. Затем заговорил.

— Не что иное, как высокомерие послужит причиной их гибели. Они не видят дальше собственного носа. — Тон его голоса сменился на глубокий баритон, каким он обычно произносил речи на Форуме. — А когда ты не видишь, что творится вокруг тебя, ты начинаешь ошибаться. Однажды, мой отец сказал, что если все, что ты имеешь, лишь молоток, тогда все остальное становится похожим на гвозди.

Ангус сделал паузу и повернулся к присутствующим.

— Мы покажем им, что бывает, когда гвоздь дает сдачи!

В столовой никого не осталось кроме Ангуса и Арктура. Неловкое молчание повисло в воздухе. Менгск-старший налил два бокала бренди. Один он взял себе, а второй, подойдя к сыну, предложил ему.

Арктур покосился на бокал, с явным желанием выпить, но не уверенный в том, правильно ли он поступит в таком случае.

— Бери, бери, — сказал Ангус. — Знаю, ты слишком молод, но разве в такую ночь это что-либо значит? Это будет тебе уроком: отличать важное от незначительного. Делай только то, что имеет смысл, и отбрось все остальное.

Взяв стакан, Арктур первым делом понюхал дорогостоящий напиток. Крепость спиртного ударила в нос. Поморщившись, он попробовал сделать глоток. Глаза парня расширились, и он чуть не закашлялся. Усевшись напротив Арктура, Ангус почувствовал, как гнев на сына покидает его.

Эктон Фелд объяснил, что натворил Арктур. И, не смотря на желание наказать его, в Ангус не мог не гордиться изобретательностью и легкостью исполнения парнем задуманного трюка.

Однако, не смотря на невольное восхищение, Ангус не мог позволить Арктуру так просто отделаться.

— Твои преподаватели в академии знают, что ты отсутствуешь? — спросил он.

Арктур посмотрел на часы на запястье и улыбнулся.

— Узнают в ближайшие несколько часов, — сказал он. — Я послал на консоль директора Стигмана сообщение с вложенным комм-вирусом. Он откроет его за чашечкой утреннего кофе, и это серьезно испортит ему предстоящий день.

Ангус покачал головой.

— Тебя ведь исключат за это.

— Возможно, — согласился Арктур, и Ангус с трудом поборол желание ударить его.

— Ты имеешь хоть какое-нибудь представление о том, сколько стоит твое обучение в Стирлингской Академии?

Арктур пожал плечами.

— Нет.

— Очень много. И множество потенциальных студентов только и ждут, как бы занять твое место.

— Ну так позволь им его занять, — сказал Арктур. — Все равно я там ничему не научусь.

Ангуса сильно раздражала агрессивность сына. Но он сдерживался, вспоминая себя в этом возрасте. Когда он только-только приблизился к зрелости: начало полнокровной жизни, и ощущение того, что знаешь все, что нужно знать об этом мире. Арктур ничем не отличался от него. Поэтому только сейчас Менгск-старший оценил терпение, которое проявлял к нему его собственный отец.

Прежде чем снова заговорить, он сделал глубокий вдох.

— Слушай меня, сын. Твоя жизнь здесь — это тепличные условия. Но пришло время узнать, что там, в мире за этими стенами, жизнь жестока. И ты не готов к этому.

— Я справлюсь.

— Нет, — отрезал Ангус. — Не справишься. Я не буду скрывать, что впечатлен тем, что ты сделал вчера вечером. Но запомни, рано или поздно, подобные трюки заканчиваются смертью.

Арктур засмеялся.

— Ты уже переигрываешь.

— Нет. Нисколько. Это правда. Поэтому ты будешь наказан.

— Почему? — воскликнул Арктур. — Если бы не я, эти люди убили бы нас всех!

— Думаю, ты и сам понимаешь, что нас спасло только то, что тебя заметил Фелд.

— Это была шутка, — сказал Арктур. — И потом, разве теперь это имеет значение, после того, что случилось? Или следовать собственным поучениям тебе нет нужды?

Ангус поставил стакан и навис над столом, скрестив руки на груди.

— В тебе есть способности вести дебаты. Но ты все равно будешь наказан. Пустить молодежь на самотек, означает поощрять безрассудство и пренебрежение к существующему порядку вещей. Что является проклятием любого стабильного общества.