Олег Синицын - Астровойны Страница 72

Думан увидел взрыв корабля-преследователя в боковые иллюминаторы и тотчас выскользнул из кресла, в котором было приказано находиться. Заглянув в окошко грузового отсека, он применил телекинез, чтобы согнуть запоры, и ворвался в помещение.

Шах лежал ничком и не двигался.

Думан отстегнул трос, взвалил паладина на плечи и втащил в пассажирский отсек. Уже там, на полу, стал расстегивать броню, освобождая грудь и шею.

— Он ведь не умер! — Серафима тоже выскользнула из кресла, желая помочь. Даймон послушно сидел на своем месте, не смея шевельнуться. Могильщик покоился у него на коленях.

— Нет, он дышит, — ответил Думан. — Он использовал максимум энергии, которую мог пропустить через себя, и отдал все силы. Ему нужен отдых.

— Я никогда не видел подобного, — ошеломленно произнес Антонио. — Вместе мы служим около двух лет. Я знал, что он великий воин. Но даже не представлял, что он способен уничтожить боевой звездолет… фактически голыми руками!

— Теперь, уважаемый пресс-секретарь, вам станет понятной истинная глубина потери Ковчега и братства паладинов, — произнес Думан. — Пятьдесят рыцарей способны управлять силой, которая рубит и кромсает корабли врага, прожигает их нейтронным излучением и солнечной плазмой, затягивает в подпространство и выворачивает наизнанку как фюзеляжи, так и тела чернолицых…

— И эта сила теперь находится в руках врага? — спросил Антонио.

Думан не ответил. Вместо него голос подал Ганнибал:

— Еще нет. Они станут рабами Темного Конструктора лишь после того, как пройдут в Хеле все ступени пыток.

Повисла неловкая пауза. Было слышно, как по-прежнему находящийся без сознания Шахревар испустил жалобный стон.

— Эй, кто-нибудь! — позвал капитан Олос — Кто-нибудь подойдите сюда!

Оставив Шахревара на попечение Серафимы, Думан вошел в пилотскую кабину.

— Смотри. — Капитан указал на экран заднего вида. — Они отстали.

— Почему?

— Мы вошли в зону поражения орудиями линкора.

Черный шаттл и второй звездолет в самом деле остались далеко позади. Возможно, их напугали орудия линкора. Возможно, они опасались, что их постигнет участь сожженного звездолета. Впрочем, сомнительно, чтобы Натас так легко отказался от возможности заполучить бот.

Думан вдруг понял… Он схватился за лоб.

— Мы же на орочьем боте. Линкор расстреляет нас! Куриный капитан дважды моргнул.

— Вы можете установить связь с командным пунктом? — спросил крестоносец.

— На одиннадцать часов приближается вражеское судно! — сухо доложил вспомогательный оператор. — Прикажете дать залп?

Старший помощник оторвался от дисплея и посмотрел на капитана линкора, который вместе с адмиралом Стилихоном следил за высадкой десанта на поверхность Роха. Решив, что подобная мелочь только оторвет начальника от важных дел, он кивнул оператору.

Оператор потянулся к клавише, чтобы отправить на орудийную палубу команду на атаку, как из динамика раздалась сбивчивая человеческая речь:

— Говорит орочий бот! Говорит орочий бот! Не стреляйте по нам! Мы свои! Мы люди!!

Палец завис над клавишей.

— Старпом? Тут что-то странное.

Старший помощник подошел к пульту локации, а в это время оператор строгим голосом повторял в микрофон:

— Для вашей идентификации немедленно передайте шифрованный код. Повторяю. Немедленно передайте шифрованный код.

— Мы не знаем кода! Нам пришлось захватить вражеский бот, чтобы добраться до флота.

— Это ловушка, — сказал старпом оператору.

— Кто вы? Назовите себя, — приказал оператор в микрофон.

— Меня зовут Думан Зверолов. Я рыцарь Крестоносного флота, будущий паладин. Вместе со свитой Серафимы Морталес мы были вынуждены бежать с Ковчега Алых Зорь, который захватили орки.

— Что за ерунда! — не выдержал старпом, вклинившись в разговор. — Что может делать в Бутылочном Горлышке сиятельная дочь Морталес? И неужели вы думаете, что я поверю в падение Святой Долины, когда враг не может завладеть ею со дня основания человеческой цивилизации?

— Как это ни печально, но Ковчег в руках врага. Поверьте мне.

— Я им не верю, — сказал старший помощник оператору. — После падения форта на Рохе и этого… — Он указал на мертвого змея, — … я готов к любым уловкам со стороны чернолицых.

— Вы не идентифицированы! — произнес оператор, обращаясь к вражескому боту. — Переговоры закончены.

— Стойте! — вдруг раздался из динамика другой голос. Грудной, решительный. Помощнику капитана показалось, что он узнал этот голос, хотя никак не мог вспомнить, где его слышал. — Говорит главнокомандующий Вооруженными силами. Я нахожусь на борту орочьего бота, которое вы сейчас видите на локационных мониторах. Я требую, чтобы вы немедленно приняли нас.

Теперь старпом покрылся холодными мурашками, потому что узнал голос человека, под командованием которого восемнадцать месяцев служил в системе Диких Племен.

— Если это так, передайте шифрованный код, — произнес оператор, явно теряя терпение. Его палец все еще висел над клавишей подтверждения огня.

— Позовите к интеркому Стилихона. Он должен находиться на флагмане.

Старпом еще раз посмотрел в сторону капитанского мостика.

Наконец удалось высадить десант хотя бы в районе гор, прилегающих к форту. Все опять пошло кувырком. Прорвавшиеся броненосцы долго не позволяли соединению кораблей подойти к планете, в результате пришлось отвлекать с фронта два крейсера и проводить десантирование под их прикрытием. Опуститься на полях возле форта не дали зенитные орудия, и транспорты были вынуждены высаживать штурмовиков за грядой Мохнатых гор. Время для взятия форта было упущено. Человеческий флот должен был вот-вот оказаться на прицеле треклятого орудия.

Голова была занята планом высадки, и поначалу Стилихон не понял сообщения помощника. Какой-то орочий бот, Ковчег паладинов. И только имя бывшего главнокомандующего заставило отвлечься от терминалов и виртуальных карт.

Сразу вспомнился последний разговор, после которого Стилихон оказался в тюремном блоке. И хотя командующий Пограничным флотом не поверил, что Ганнибал находится сейчас на орочьем боте в нескольких сотнях миль от флагмана, в нем всколыхнулась утихшая злость.

Он подошел к интеркому, еще не зная, о чем будет говорить. Перед самым микрофоном обнаружил, что от гнева стали подрагивать губы.

— Кто это?

— Это я. Вы узнаете меня, адмирал?

Он узнал голос, сомнения отпали. На крохотном суденышке, отчаянно гребущем к линкору, находился сам Ганнибал. Только как, черт возьми, он очутился там?

— Теперь узнал. Что вы здесь делаете? Вас взяли под стражу на Гее.

— Меня взял под стражу враг. Но теперь я здесь, чтобы возглавить оборону. Ведь я все еще являюсь главнокомандующим Вооруженными силами Союза.

Стилихон не выдержал:

— Ты не командующий. Ты никто. Ты низложен!

— Так ли это? Запроси Гею, адмирал.

— Связи с Геей нет. Уничтожена трансляционная антенна на Вохе.

— Тогда почему ты считаешь, что я низложен?

— Потому, что последняя информация была об отставке. Ты пытался поднять мятеж и был заключен под стражу. Я не хочу больше об этом говорить.

— Подожди, не обрывай связь. — Ганнибал перевел дыхание, и Стилихон вдруг понял, что каждое слово дается адмиралу с трудом. — Кто сказал тебе, что я низложен? А, Стилихон? Уж не козлобородый ли сенобит, которого ты знал под именем Игнавус?

Палуба под ногами адмирала пошатнулась.

— Игнавус не сенобит, — сквозь зубы сказал Стилихон. Капитан линкора и еще несколько офицеров обернулись на командующего флотом. — Мы знакомы с ним много лет.

— Правда? Если бы ты связался с Геей и спросил, где сейчас он находится, то тебе бы ответили, что советник пропал много часов назад, бросив все неотложные дела. Бросив Союз и президента. Исчез. А знаешь, где он сейчас? На черном шаттле, который стоит на излете выстрела твоих орудий.

— Ты можешь наговорить всякой чепухи, Ганнибал. И я не могу тебя проверить, потому что связи с Геей нет.

— Ты поверишь в измену, даже не связываясь с Геей. Если я лгу, почему на тебя с тыла надвигаются вражеские армады? Кто, как не советник президента, добивался того, чтобы весь флот Союза был загнан в Бутылочное Горлышко? И что после этого стало с Пограничным флотом, Стилихон? Ты в котле! И продержишься не больше суток. Игнавус оставил в дураках всех нас! Всех! Он погубил твой флот, покалечил меня… — Он снова перевел дыхание. Стилихон подумал, что с ним действительно не все в порядке. — Если не хочешь принять на борт меня, тогда прими сиятельную дочь Серафиму Морталес. Ее мать тоже погибла от рук сенобита.

Стилихон пристально смотрел на маленькое судно, губы плотно сжаты.