Михаил Михеев - Наследница Страница 79

Трехцветная кошка вошла в комнату, бесшумно для всех, но не для оборотня. Подошла, блеснув глазами в свете магического светильника, мягко, но как-то исключительно увесисто запрыгнула на стол. Неодобрительно посмотрела на бокал с вином, но ничего, естественно, не сказала. Все же хорошо, что кошки не умеют говорить или, во всяком случае, благоразумно это скрывают.

Конкретно это пятнистое чудовище пришло сюда примерно через неделю после возвращения Торна. Приблудилось и осталось – Торн не возражал, тем более, по всему выходило, что очень скоро у нее будут котята. Раньше это не вызвало бы никаких эмоций, но сейчас рука не поднялась шугануть зверюгу прочь. К тому же она чувствовала настроение хозяина и знала, когда не следует попадать ему под горячую руку, а пищащие малыши, когда им вышел срок появиться на свет, вызывали у Торна незнакомое ему раньше чувство умиления. Похоже, что последнее приключение изменило оборотня куда сильнее, чем он предполагал вначале. И намного больше, чем ему хотелось бы. Увы, назад не отмотаешь…

Погладив заурчавшую животину и угостив ее кусочком мяса из собственной тарелки, Торн проследил взглядом за тем, как она грациозным прыжком покидает комнату, и вновь бездумно уставился на огонь. Человек может без устали смотреть на горящий в камине огонь, текущую воду и то, как работают другие. То же относилось и к оборотням, как минимум, в части огня. Желтое, с периодически взлетающими оранжевыми и фиолетовыми язычками, пламя хорошо отвлекало от мрачного настроения, которое длилось вот уже три месяца. Когда-нибудь оно, конечно, рассосется, но произойдет это явно не сегодня.

А ведь все, за исключением его состояния, прошло как нельзя лучше. Эррхар смотался к сородичам и имел там серьезный разговор. Буквально на следующий день Вождь отправил в изгнание целую кучу глав влиятельных драконьих семей. Зато вернул из него родителей Галаэн. Правда, не отменив свое решение, это было бы воспринято окружающими, как ошибка и слабость, недостойная Вождя, а просто помиловав. Тоже слабость, но не столь фатальная. В такой ситуации права на Каменный Трон они не имели, и ставка делалась, опять же, на их старшую дочь, но Галаэн возвращаться отказалась категорически. Теперь ее пытались уговорить, она отбрыкивалась крыльями, лапами и хвостом, а Эррхар, перед которым замаячила перспектива со временем оказаться новым Верховным Вождем, жену свою всячески в ее стремлении держаться от трона как можно дальше поддерживал.

Король, да и все остальные вместе с ним, вернулись в столицу и занялись обычными, повседневными делами. Для них случившееся стало не более чем эпизодом. Ну, решили вопрос, защитили члена клана, сами размялись заодно. А что погиб кто-то, так уж тут ничего не поделаешь, война, даже такая маленькая, без жертв не бывает. Тем более, для них Алисия – никто. Так, малозначащая фигура, пешка, которых на любой шахматной доске больше всех. И упоминания не стоит.

Киру, правда, они прихватили с собой. Наследница короны вампирского клана, а по совместительству теперь еще и наследница клана темных эльфов и претендентка на их престол – это уже фигура, которую можно использовать в каких-то комбинациях. Последние же при любом королевском дворе крутить наловчились давным-давно. В общем, обычное дело, да девушка и сама была не против. Хорошо понимала, что в нынешнем статусе выжить сможет только прислонившись к кому-то очень сильному, и король Аллен Третий в этом качестве подходил идеально.

Кстати, и на Орден, а заодно и на хозяйство Аллатана-Хряка, король тоже наложил свою загребущую лапу. Там, надо сказать, этому только рады были. В свободном плавании, особенно когда верховные иерархи поубивали друг друга, ой как не сладко, а под рукой такого короля с голоду точно не умрешь. А что вкалывать да шкурой рисковать заставить может – так народ собрался бывалый, тертый, и на что шли – все знали. В общем, за них стоило лишь порадоваться.

Вот так, все при делах, и только он, Торн, снова сбежал и заперся в своем доме в лесу. Даже в столицу возвращаться не стал, просто использовал данный матерью амулет, а потом послал ей весточку. И не испытывал он при этом никаких угрызений совести или стыда за малодушие. Кому как, а перед ним то и дело, с завидной регулярностью вставали карминно-красный, окровавленный снег, с трудом выдолбленная в камне плато неглубокая могила, каменная насыпь над ней и дикий камень с выжженными магическим огнем словами. Кто как, а он в погоне за химерой вновь потерял больше, чем мог себе позволить, и осознание этого факта навевало еще большую тоску.

Вот такие расклады, и он в них – главный неудачник. А неудачникам самое место где-нибудь на отшибе. Сидеть и не высовываться, подбадривая себя мыслью, что никому ты не нужен, а значит, и опасаться чего-либо нет смысла. Живи… Даже если иногда очень не хочется.

А ветер за окном понемногу крепчал. До метели дело не дойдет, конечно, но снежинки, еще недавно тихо опускающиеся с небес, теперь кружились в каком-то странном танце. И еще ощутимо темнело – вечер постепенно вступал в свои права. Торн вздохнул и не спеша поднялся на ноги. Спать пора. Рановато, конечно, но – что еще делать? Читать не хотелось, пить – тоже, а просто сидел и смотрел он уже не первый вечер.

Стук в дверь прервал его размышления. Стучали знатно, похоже, кулаком. Торн поморщился. Опять крестьян принесло. И, похоже, с чем-то серьезным, если они проломились даже через рыхлый снег, который с трудом держит сани и не выдерживает лошадей. Впрочем, их проблемы. Он не работает. И не собирается. Пускай там, в их деревне, хоть…

Сформулировать, что именно «хоть», он не успел, потому что стук повторился с удвоенным энтузиазмом. А вот это уже начинало злить. Неужто непонятно: раз не открывают – значит, вам здесь не рады, идите прочь подобру-поздорову. Так нет же, барабанят и барабанят. Торн раздраженно щелкнул зубами – дурацкая привычка, унаследованная от Зверя – и встал. Сейчас кто-то полетит выше облаков.

Дверь открылась, как обычно, без звука. Невысокая фигура шагнула назад и, не удержавшись на обледенелых ступенях, неловко взмахнув руками, грохнулась вниз, в рыхлый снег. Торн мрачно посмотрел на нее сверху, не сделав ни единой попытки помочь ей встать.

– Зачем пришла?

Получилось грубо, но, откровенно говоря, ему было все равно. Кира – а это была именно она – неловко села, путаясь в тяжелой шубе из какого-то неопознанного Торном сразу темно-серебристого меха. Посмотрела на него снизу вверх.

– Может, хоть в дом пригласишь?

– А зачем?

– Ну… вроде как не чужие.

– Ты так думаешь? – странно, но злость куда-то прошла, и происходящее стало немного забавлять Торна. – Ну что же, заходи.