Рецепт апокалипсиса от Учих СИ) - Го Алекс Страница 8

Вообще Наруто был похож на маленького щенка — непоседливого, игривого и дружелюбного, который так и норовит накинуться на кого–нибудь, чтобы облизать в знак приветствия. Каюсь, научившись делать хенге не только на себе, я часто создавал ему собачьи ушки и хвост незаметно для него. Узумаки потом еще спрашивал, почему у меня такое странное лицо, но не мог же я ему сказать, что меня просто плющит от умиления.

Опустевший квартал Учих постепенно заполнялся новыми жителями, ведь почти все дома тут были в хорошем состоянии (после того, как был проведен небольшой ремонт и отмыта кровь) и аренда стоила относительно недорого. А Коноха, хоть и называлась деревней, все же больше была похожа на небольшой город, и жителей, мечтающих о собственном доме, было полно. К тому же это довольно престижно — жить в клановом квартале, пусть он и находится ближе к окраине. А о таком маленьком недостатке, как насильственная смерть всех прежних жителей, можно было и забыть.

Теперь, почти год спустя, по кварталу не страшно было пройти вечером — везде горели фонари, ходили люди, и даже открылись несколько лавок. Только вокруг главного особняка некоторые дома еще пустовали, потому что были самыми большими и дорогими, и арендаторов для них не нашлось. Меня это полностью устраивало, как говорится — меньше народа, больше кислорода.

Только вот и у заселения квартала были свои минусы — люди в большинстве своем неприязненно относились к Наруто. Но так как мы обычно ходили вместе, никто не отваживался открыто это демонстрировать в моем присутствии, а ненавидящие взгляды легкомысленный Узумаки с легкостью игнорировал. Хотя встречались и исключения.

— Маленькое отродье, проклятый демон, — однажды раздалось нам в спину.

Наруто напрягся и помрачнел, но продолжил идти вперед, а я, наоборот, резко затормозил и повернулся к женщине лет под тридцать, с неприятным, брюзгливым лицом, которая это произнесла.

— Что ты сказала? А ну повтори.

Та сразу растеряла весь пыл, все–таки мое застывшее лицо, особенно в сочетании с кроваво–красным шаринганом, оказывают на людей удручающее действие.

— Я только хотела сказать, что молодому господину следует лучше выбирать друзей, а не подбирать всякое отребье…

— Я вижу, ты настолько смела, что смеешь не только указывать мне, что делать, но и дразнить демона. Может, рискнешь повторить это ему в лицо? Или тебя специально подослали из вражеской деревни, чтобы спровоцировать новое нападение?

— Я не… не это имела в виду, — женщина испуганно попятилась и бросилась бежать прочь.

Я погасил шаринган и, взяв расстроенного и немного напуганного Узумаки за руку, потянул его в сторону дома.

— Не переживай об этом, Наруто. Она сама не понимала, что говорит. Мир полон идиотов. И это меня печалит, но я ничего не могу поделать с чужой глупостью.

По дороге до поместья мальчик подавленно молчал, но дома его, наконец, прорвало:

— Она не первая так меня называет. Ко мне часто так относились, словно я сделал что–то плохое, а я никогда не мог понять, что именно. Я старался быть хорошим, очень старался! Но что бы я ни делал, меня все равно все ненавидели. И я до сих пор не знаю почему…

— Наруто, — я взъерошил светлые непослушные волосы, и мальчик, собиравшийся вот–вот заплакать, только шмыгнул носом. — Я могу тебе рассказать, почему тебя называют демоном. Но вряд ли тебе станет легче от этого знания.

— Я все равно хочу знать!

— Ну ладно. Только вообще–то, это запрещено, и если когда–нибудь ты проболтаешься, даже случайно, или еще как–то себя выдашь, меня накажут. Не знаю, как именно, но вряд ли я легко отделаюсь.

— Ни за что! Я никогда никому не расскажу, даже под пытками!

На самом деле, я рассчитывал, что ко мне, в силу малолетнего возраста все же не будут очень строги, если узнают, что я нарушил закон.

— Тогда слушай. Тебя называют демоном, потому что внутри тебя запечатан Девятихвостый биджу. Таких людей, как ты, называют джинчуурики, и всего их обычно бывает девять, по числу демонов. Они одни из самых сильных шиноби в мире, поэтому каждая скрытая деревня старается их себе заполучить. До тебя джинчуурики была твоя мать, Кушина Узумаки. Но почти восемь лет назад, в день твоего рождения, на твою семью напали. Твоя мама была ослаблена родами, поэтому печать не смогла сдержать Девятихвостого, и тот вырвался на свободу. Враг, напавший на вас, взял его под контроль с помощью своего шарингана и заставил разрушить Коноху. Тогда погибло очень много людей, но твой отец — Четвертый хокаге, смог его остановить. Он и твоя мать ценой собственных жизней запечатали Кьюби в тебе.

«Может, я зря все это вот так сразу рассказал? Надо было постепенно информацию выдавать, но тогда получилось бы, будто я его обманываю. Да и о своих родителях Наруто наверняка хотел бы узнать».

Однако Узумаки быстро справился с потрясением и спросил совсем не то, что я ожидал:

— Но значит, я и правда демон? Тогда почему ты так хорошо ко мне относишься, ведь я же плохой?

— Бака! — я отвесил ему легкий щелбан. — Ты Наруто Узумаки! Мой лучший друг и самый добрый человек, какого я только встречал.

— Правда?

— Конечно! — я обхватил Наруто одной рукой, а другой начал тереть ему макушку. — Не смей сомневаться в моем лучшем друге!

— Больше не буду, — мальчик засмеялся от облегчения и начал шутливо отбиваться.

Все–таки хорошо, что у детей такая гибкая психика. На него такие новости свалились, а он уже оправился и опять смеется. Хотя у меня в свое время тоже то еще потрясение было, но вроде справился и даже вспомнил, как улыбаться, под чутким руководством Наруто.

Глава 6

— Саске… Саске! САСКЕ!!! — я услышал чей–то крик, сначала словно сквозь вату, а потом все громче и громче.

«И чего Наруто разорался с утра пораньше?» — я с трудом разлепил глаза и вдруг увидел над собой заплаканное испуганное лицо Узумаки.

— Что?.. — хотел спросить, что происходит, но из–за накатившей слабости не смог.

— Саске! Ты наконец–то проснулся, — Наруто вцепился в меня и буквально разрыдался, но в этот раз уже от облегчения.

Уже минуту спустя я почувствовал себя лучше и смог спросить, что случилось.

— Нам пора было в академию собираться, а ты все никак не вставал. Я тебя будил–будил, а ты не просыпался, — Узумаки шмыгнул носом и потер глаза. — Это было так страшно — ты лежал как мертвый, и не отзывался, сколько я тебя ни звал. У тебя даже сердце еле–еле билось, я не сразу его услышал.

— Извини, что напугал, мне просто хороший сон снился, вставать не хотелось, — чувствую, такая ложь не сможет обмануть даже наивного ребенка вроде Наруто. — Но теперь все нормально.

Если честно меня самого здорово испугала возможность однажды просто отключиться от реальности и впасть в кому. Тут к гадалке не ходи — и так ясно, что все это из–за чужой души в теле Саске. У меня уже почти отключились эмоции, а теперь, похоже, и сознание пропадает. Надо усилить тренировки по медитации, глядишь, и разберусь во внутреннем мире, что к чему. Лучше всего было бы обратиться к профессионалам, которые и работают с душами, но понятия не имею, что случится, когда они поймут, что я захватил тело последнего Учихи. Может, вообще мою душу куда–нибудь запечатают, а тушку кому другому отдадут.

Наруто посмотрел на меня недоверчиво, но возражать не стал. Вот и молодец, а то у меня совсем сил нет его успокаивать, тут бы самого кто утешил.

Не знаю, то ли угроза однажды уснуть и уже не проснуться помогла, то ли я просто натренировался, но через неделю мне все–таки удалось проникнуть в свой внутренний мир. Выглядел он так же уныло, как и в первый раз — серая необъятная пустыня и огромная луна над головой. Определенно, не самое веселое местечко. Помнится, у Наруто в аниме какие–то коридоры были и еще клетка с Кьюби, а у меня даже самого завалящего камешка нет, не говоря уже о живности.

Оглядев себя, пришел к выводу, что совершенно не изменился в ментальном плане — я все так же был серого цвета и собран из кусков, словно чудовище Франкенштейна. Хм, мне кажется, или трещины стали шире?