Солянка, космос, фаерболлт (СИ) - "Утяшный Волчара" Страница 8

Вода поглотила парня, остудила и постепенно начала возвращать хоть какие-то силы. Мышцы горла инстинктивно наполнили желудок жидкостью, а сознание вновь вернулось. Почувствовав недостаток кислорода, он, пользуясь секундным приливом сил, выплыл на берег и отполз в тень, пролежав там до последнего заката.

Перед началом длительной ночи Аргерт замёрз. Стоило вернуться к подножию дерева, поэтому, собравшись с силами, он с трудом поднялся и двинулся в путь. Дальше кое-как взобравшись на уступ, парень добрался до ранее найденной пещеры, по пути прихватив немного веток. Тут его вновь выкинуло из реальности, отправив в уже знакомое помещение.

— Это же… — внутренние помещения дворца Философа предстали в давно завядшем стиле. — Что, черт возьми, вообще происходит?

Аргерт прошелся и убедился, что точно находится не в иллюзии. «Приблизительно середина дня…» — внутри здания ощущалось словно в духовке. Время пребывания в загадочном мире немного увеличилось, но все быстро встало на свои места, и парень вернулся в пещеру, где провел следующие две недели.

В самом начале, при любых движениях приходилось превозмогать чудовищную боль, а пополнение запасов пищи и веток вовсе сопровождалось адскими муками. Казалось, смерть находится рядом, крепко сжимая в объятиях. Только под конец появились значительные улучшения. Сломанные ребра и треснутые кости более-менее срослись, боль уменьшилась. Исчезла и пелена, возвращая здравый рассудок.

Придя в четкое сознание, Аргерт первым делом осмотрел оставшиеся раны и повреждения. «И каким чудом я выжил?» — последствия схватки ужасали. Распухшая спина выглядела очень плохо, часть мышц казалась порвана, множество ссадин, царапин и ушибов до сих пор не сошло, а живот и левая грудь пожелтели.

— Видимо с такими ранами он не видел нужды добить меня… — еще чуть позже Аргерт, набравшись сил, вновь спустился в руины, но кроме следов битвы и засыпанного песком меча на поверхности ничего не нашел. — Верный старый друг, ты хорошо отслужил свое, — проговорил он, держа в руках рукоять с небольшим осколком лезвия.

Множество вопросов осталось без ответа. Произошедшее казалось неразрешимой загадкой и чем больше Аргерт оставался на месте в попытке найти хоть что-нибудь, тем больше вкус рыбы становился противен и тем меньше и меньше времени оставалось до нового орбитального года, в котором планета наиболее близко подходила к звезде. Пересечение пустыни и возвращение в колонию вскоре грозилось стать невозможным, поэтому парень решил воспользоваться тем, что имел, оставить неразрешенные загадки, и попытаться вернуться обратно в город. В назначенный день, как только жара после заката начала спадать, он попрощался с загадочным местом и отправился в путь.

День за днем перебирая ногами и ориентируясь по звездам ночью и солнцу днем, Аргерт умел не сбиваться с пути, стойко выдерживая колоссальные перепады температуры. Он прекрасно знал на сколько тяжело пересекать бескрайние пески и психически себя готовил. Поэтому, к большой удаче, всего спустя шесть дней он вышел к северным окраинам, уже маячившим на горизонте. Волна радости наделила силами, ноги полегчали, и парень во всю понесся к городу.

…

Раньше, богачи и коллекционеры часто посещали Пустынницу, прилетая за похороненными в песках «Стеклянными людьми». Мертвые тела преступников, не нашедших спасения, плавились днем и гнили ночью, порой сливаясь с пустыней. Такие находки не редко обрабатывались и превращались в необычайно завораживающие произведения искусства.

Спустя время, Федерация, найдя множество полезных ископаемых в нижних слоях планеты, начала их добычу. Огромные буровые эсминцы спускались с неба, делали широкие трёхсотметровые дыры, выкачивали ресурсы и возвращались на базу, даже не подозревая о том, что дают шанс на спасение многим приговоренным. Люди укрывались в глубоких подземных туннелях от палящего света звезды, а ночью выбирались наружу, используя всевозможные найденные средства для возведения убежишь. И все же это лишь ненадолго продлевало их существование. Собравшиеся в таких местах со временем теряли человечность, из-за нехватки еды не редко опускаясь до каннибализма.

Во время войны ситуация приняла немного другой оборот и шансы на выживание значительно повысились. Подбитый эсминцем Межсистемного флота буровой корабль Федерации потерпел крушение на Пустыннице, обеспечив людей технологиями для добычи и обработки. Счастливчикам, первым добравшимся до корабля повезло улететь, воспользовавшись еще функционировавшими спасательными капсулами и модулями дальнего действия. А оставшиеся, используя ниспосланный им дар, смогли построить город, создать фермы, обеспечив себе небольшую иллюзию нормальной жизни, но, к сожалению, не на долгое время.

…

На первой и единственной стене самого крайнего каменного дома, покосившись висела табличка: «Welcome to HopeCity». Краска на ней выцвела и невооруженным глазом надпись читалась как: «Come to nopety». *

*Игра слов: «Добро пожаловать в город Надежды» меняется на «Прибытие в никуда».

В городе отсутствовали признаки жизни. Клубы пыли, поднятые ветром, бегали между домами и, несмотря на жару, в округе царил холод смерти, рассказывая печальную историю места. Странное чувство посетило Аргерта по прибытии. Будто он попал в эпицентр недавно начавшегося урагана.

Зная, что день в самом разгаре и все жители укрылись в шахтах, Аргерт решил не упускать представившуюся возможность унести парочку ценных вещей. Его выбор не случайно пал на хорошо обустроенный и высокотехнологичный дворец Философа. Парень считал, что сама судьба ранее направила его в дом местного авторитета, раньше заправлявшего городом.

— Я помню твой рассвет и вот он твой закат, — шагая к приграничному с шахтой району, где жили раньше самые состоятельные из преступников, Аргерт вспоминал года, когда системы охлаждения еще не вышли из строя и топлива имелось в достатке. — Что же… — Философ страстью к роскоши и власти глупо растратил большинство имевшихся невосполнимых ресурсов и после краха своей империи спустился обратно в шахты, руководить жизнью оставшихся выживших. — Не думаю, что ты будешь переживать о пропаже парочки ненужных тебе вещиц, — Арегрет не хотел возвращаться к единственному другу без добычи и не переносил Философа, поэтому, добравшись до его особняка, без угрызений совести вскрыл замок и пробрался внутрь.

В большом и роскошном парадном коридоре температура воздуха находилась на допустимой отметке, но в ранее специально охлаждаемых комнатах счетчик термометра на шлем-фильтре зашкаливал. До любых металлических предметов или поверхностей дотронуться не представлялось возможным, а ранее красивая архитектура дворца в каких-то местах оплавилась. На первых этажах дома что-то ценное либо испортилось, либо не могло быть взято сейчас с собой. Поэтому Аргерт начал спускаться ниже в сторону подвала как у края лестницы уловил едва слышимый шорох. Взломщик тут же притаился и стал тщательнее вслушиваться. Шорох сменился стуком, и парень понял, что находиться здесь не один. Обмотав найденными тряпками отломанную ножку железного стула, он бесшумными шагами продолжил спуск.

В крохотном темном подвале, где находилась центральная система охлаждения особняка, мужчина, смутно напоминавший очертаниями, старого друга, разбирал часть генератора, видимо доставая нужные ему запчасти. Фонарик на шлем-фильтре, светил так ярко, что неизвестный, на секунду повернувшись, ослепил парня.

— Хал…, — не успел договорить Аргерт, как с грохотом крыша дворца треснула, а затем в мгновение обвалилась, и огромные каменные глыбы полетели прямо вниз, не предвещая ничего хорошего.

Парень успел уклониться от обломков спрыгнув вниз с лестницы и оказавшись запертым в подвале. Незнакомец, ранее увлеченный разборкой, уверенно вытащил пистолет, готовясь защищаться.

— Горячооо! Горячооо! — послышались непонятные вопли сверху.

— Арг? — удивился незнакомец. — Ахринеть! Ты живой! — его накрыл припадок истерического смеха. — Чувак, тут такое случилось, — убирая оружие проговорил он. — Ты… ты явно хорошая примета.