Сборник "Игрок" - Александра Лисина Страница 8

— Ах вот оно что! А я-то думаю, почему на тебя магия почти не действует! Выходит, в тебе остался осколок его зуба! Ты ведь не вылечивалась раньше так быстро?!

Я ошалело потрясла головой.

— Н-нет. Не замечала.

— То-то и оно! — торжествующе подняла указательный палец старушка. — По всем законам, ты должна была стать добычей шейри. Видимо, он являлся среди них старшим, поэтому находился к Воронке ближе всех. Когда прозвучал Призыв, ты его отвлекла, а младшие шейри — у них очень строгая иерархия — не посмели его опередить. В итоге Воронка закрылась до того, как они проникли в наш мир, а ты благополучно ускользнула, прихватив с собой частичку чужого зуба. И это прекрасно объясняет тот факт, что ты не только не погибла от посмертного заклятия эара, но также не поддалась и второму магу… о Аллар! Наконец-то мне все стало ясно!

Я совсем насторожилась.

— Да? А что именно вам ясно?

Мне, например, ни черта не ясно!

— Деточка, — проникновенно начала ведьма. — Тебя прислал ко мне сам Лучезарный. Не знаю, для чего Он позволил тебе перешагнуть границу Вечности, зачем вернул к жизни и поставил на пути убийцы эара… но поверь мне, милая, это неспроста. И это значит, что ты Ему для чего-то очень нужна.

— Кто бы только мне об этом сказал…

— Он скажет, — странно улыбнулась бабулька, с необъяснимой гордостью глядя на мое озадаченное лицо. — Когда придет время, все узнаешь. А пока не ломай голову над божественным провидением. У тебя, поверь, есть совсем другие сложности, с которыми я, увы, не смогу тебе помочь.

Я прямо-таки подобралась, нутром чуя приближающиеся неприятности.

— А… вы это о чем?

— Ты хорошо меня понимаешь? — вдруг очень ласково осведомилась ведьма. Тем миленьким тоном, которым разговаривают с плохими девочками, прежде чем указать им на ошибку и взяться за ремень. Помню, папа одно время этим грешил, пока мама не увидела и не пресекла рукоприкладство в корне.

Я оглянулась на занавешенную тряпочкой дверь и отчего-то занервничала.

— Ну… да. Понимаю.

— ВСЕ понимаешь, деточка?

— Э-э… почти. К чему эти вопросы?

— А когда ты на эара упала, ты его ТОЖЕ понимала?

— Нет. Да как я могла понять, если никогда его не…

И вот тут меня наконец осенило.

Мать моя! Я же ее действительно ПОНИМАЛА! Говорила, как с обычным человеком! Со скидкой на незнакомые слова и понятия, но все же!

— Боже… — Я жалобно на нее посмотрела. — Это что, МАГИЯ?!

— Она, — удовлетворенно протянула бабушка Айна, потирая сухонькие ладошки. — Только не моя. Совсем не моя. И это еще раз доказывает, что мои выводы полностью верны.

Мне стало совсем нехорошо.

— Что значит, не ваша? А чья тогда?

Вместо ответа ведьма молча указала на мою левую руку.

Я с замиранием сердца взглянула вниз, выпростав конечность из-под одеяла, и, пару секунд неверяще на нее потаращившись, с тихим стоном уронила обратно. Все. Я больше не могу: слишком много для одного дня. Поспать бы. Или, наоборот, проснуться. Боже… ну как меня угораздило?!

Я снова подняла руку и зло посмотрела на плотно обхвативший запястье браслет. Не слишком широкий — в пару сантиметров всего. Красивый, гад, ажурный, весь серебристо-голубой, загадочно мерцающий в полутьме. Намертво врезавшийся в кожу, сдавивший ее так, что под него даже волосок не просунуть, и — мерзавец такой! — источающий уже знакомый мертвый холод. Точно такой же, какой исходил от руки белобрысого эара. Вот, выходит, почему мне стало тогда так холодно?! И вот почему я и сейчас все никак не могу согреться?!

П-подарочек, понимаешь…

— Долговой браслет, — зачем-то решила пояснить ведьма. — Точнее, долговой браслет эара. Заговоренный. Очень сильный. Пока не исполнишь наложенный на тебя долг, не спадет. И именно это — твоя самая главная проблема. За нее сейчас хватайся. Остальные могут и подождать.

Ну вот! Я еще с другими-то не разобралась, а этот проклятый нелюдь мне уже новую подкинул! Правильно я его прибила. Одарил меня, придурок белобрысый, называется. Прямо облагодетельствовал. Урод.

Я устало закрыла глаза.

— Снять его нельзя, — снова заговорила старушка, видя, что я настойчиво тереблю новое украшение. — Пытаться убрать наговор не советую — браслет даже меня близко не подпустил, хотя я едва попыталась. А любого другого может посчитать за угрозу и уничтожить вас обоих. Вместе с собой. Или же отыщет себе другого носителя… после того, как отрежет тебе руку.

«Гаденыш!» — мстительно подумала я, медленно закипая. Но вслух все-таки спросила:

— Зачем эар отдал его мне?

— Долг на тебе, девочка, — сочувствующе посмотрела тетушка Айна. — Большой долг. Из тех, что отдаются лишь большой кровью. Потеряв жизнь, эар не исполнил того, что было для него важным. И теперь этот долг должна исполнить ты. Есть и у смертных подобный обычай, но долговые браслеты, как правило, не убивают своих носителей. Достаточно того, что они причиняют боль, если носитель вовремя не исполняет свои обязательства. А вот эары чтут старые законы. Говорят, раньше даже Тварей поднимали и заставляли повиноваться. Правда, я не слышала, чтобы они когда-либо отдавали смертным такие браслеты, но думаю, у того эара просто выхода не было. Поняв, что заклятие не подействовало, он, видимо, решил, что и браслет тебя тоже не убьет. А значит, ты сможешь совершить то, что не успел он, и, таким образом, отдашь долг жизни, раз уж невольно послужила причиной его смерти.

Я подавила желание выругаться и сжала пальцы в кулаки.

— Браслет помог тебе освоить наш язык…

Ах вот почему башка до сих пор раскалывается!

— Он дал тебе понимание наших обычаев…

Щаз-з! Я в ваших обычаях до сих пор, как корова в посудной лавке! Того и гляди, чего-нибудь опрокину или сломаю!

— Ну, или даст в скором времени, — поспешила поправиться ведьма, увидев зверское выражение моего лица. — Думаю, он еще привыкает к тебе, приспосабливается. Возможно, эар и на него наложил какое-то заклятие, чтобы быть уверенным, что ты останешься в живых…

Руку тут же неприятно кольнуло, а потом сжало ледяными тисками.

— В любом случае, времени у тебя немного, — виновато вздохнула старушка. — Если не успеешь до окончания срока, браслет напомнит сперва болью, а потом и… чем-нибудь еще. Не знаю, на что он заговорен. Но опасаюсь, что тебе это совсем не понравится.

— Что я должна сделать? — сухо спросила я, открывая глаза и холодно любуясь игрой света на голубоватом серебре.

Ведьма развела руками.

— То браслет сам подскажет.

— А сроки?

— Не ведаю, — еще виноватее вздохнула она. — Но не думаю,