Игра Хаоса - Алексей Рудольфович Свадковский Страница 8

Я молился про себя всем богам Хаоса, чтобы Компас поскорей зарядился, но удрать не успел. Появился большой синий муравей. Он долго обнюхивал меня и мои вещи, лежавшие на земле. Больше всего его заинтересовал кусок сахара, который я достал из сумки, чтобы съесть вместе с сухарём (всегда любил сладкое). Он-то мне и спас жизнь. Здоровенная тварь подхватила его и куда-то убежала — а вернулась только к утру. К этому времени я устал просто зверски: всю ночь простоял на ногах, боясь лишний раз пошевелиться. Даже помочился в собственные штаны, решив, что это безопаснее, чем пытаться пописать нормально. Мало ли как эти твари отреагируют, глядя на то, как я мочусь на кустик или землю… Посчитают, что я нападаю или мечу их территорию — и всё, конец. А штаны — хрен с ними, отстираются.

Когда синий урод появился, я ему обрадовался как родному. Он что-то пропищал, и чёрные твари отошли от меня, а я без сил сел на землю: ноги уже просто не держали. Чиновник, как я его потом назвал, подбежал ко мне, ещё раз обнюхал и начал разговор:

— Мир, не мир.

Воевать я точно не был готов, поэтому произнёс:

— Мир.

Браслет на моей руке засветился и что-то проскрипел, а я, обалдев, уставился на него. В момент нападения от неожиданности и страха не обратил внимания, как у меня получилось сообщить муравьям, что я не враг.

Довольный моим ответом, синий опять что-то начал скрипеть. «Обмен, обмен!» — перевёл браслет.

Тут я уже задумался: чего он от меня хочет и что на что собрался менять? Идей как-то не было, но и отказываться нельзя. Даже если эта тварь мне ногу откусит — хрен с ним, главное живым остаться. Зелья лечения есть, кровь остановить сумею. Добраться бы до Города игроков, а новая нога со временем вырастет.

Нужно было поскорее убраться оттуда, поэтому, решив не мудрствовать, я произнёс два раза:

— Обмен, обмен.

Видимо довольный моим ответом, муравей закивал башкой и опять что-то начал скрипеть и пищать, а браслет перевёл новый вопрос:

— Еда? Еда?

Вот это меня однозначно поставило в тупик. Что бы это могло значить? Меня собирается сожрать и спрашивает разрешения — или наоборот, собирается накормить? Но при чём здесь тогда обмен? Хаос его знает! Нужно было что-то ответить, поэтому я обречённо произнёс:

— Еда. Еда.

Муравей опять закивал, что-то проскрипел своим, и они все вместе убежали, оставив меня одного на поляне. Ни хрена не поняв из произошедшего, я начал стягивать с себя опозоренные штаны перед прыжком в новый Осколок: мало ли с кем я там встречусь, да и самому как-то некомфортно путешествовать по мирам в таком виде. Но не успел я достать из сумки новые штаны, как появилась новая тварь, только меньше чёрных в два раза, не такая страшная и коричневого цвета. Положив что-то возле меня, она тут же исчезла в этих грибных джунглях. Я в недоумении рассматривал «подарок»: маленький кулёк прозрачно-зеленоватого цвета, в котором что-то плескалось, и завёрнутую в паутину то ли гусеницу, то ли личинку, начавшую шевелиться, едва я взял её в руки. Хотел вначале выкинуть гадость назад, в грибные джунгли, откуда мне её принесли, но природная жадность и любопытство не позволили.

Засунув кулёк и личинку в сумку и призвав Компас, я поспешил убраться из этого мира. Про «подарочек» даже успел забыть — лежит себе в сумке, да и ладно, — пока на торговой площади не решил разобрать сумку. Не хватало места для новых покупок, вот я и решил избавиться от всякого хлама и мусора, собранного в мирах. Присел на торговой площади, вертел в руках личинку и думал, куда её выбросить, когда ко мне подлетел маасари, человек-мотылёк, и, захлёбываясь слюной, начал верещать:

— Сколько ты за это хочешь?!

Я даже не сразу понял, о чём речь, а он вокруг меня наяривает, от возбуждения даже на месте парить спокойно не может. Тычет пальцем в личинку и снова верещит:

— Продай!

Ну, тут уж я не растерялся!

— Сколько ты за неё готов заплатить?

— Пятьдесят дайнов!

Ни хрена себе! Я от неожиданности чуть не выронил личинку. Так много за какую-то мерзость! Но тут к нашему торгу присоединился новый участник. Ещё один мотылёк подлетел, видимо хотел пообщаться с первым, но, увидев, что у меня в руках, тоже начал верещать и требовать, чтобы я продал это ему. Тут уже запищал первый. Я сказал, что вещь будет принадлежать тому, кто за неё больше заплатит. В общем, мы устроили аукцион. Торговались долго: никто не желал уступать. Личинку купил всё-таки первый, заплатив за неё почти двести дайнов.

Расспросив знакомых в баре и на торговой площади, я быстро прояснил ситуацию. Осколок, в котором я побывал, называли Муравейником, и с его обитателями довольно долго торговали, особо никого не трогая: охотиться и убивать муравьёв было делом хлопотным и опасным. Мир, в котором они живут, огромен, а Осколок — место, в пределах которого может передвигаться игрок, — невелик, чуть больше десяти тысяч шагов длиной и менее трёх шириной. Скрыться на таком некуда, и при нападении муравьи будут тысячами атаковать дерзнувшего, не считаясь с потерями и не страшась смерти; не уверен, что они вообще знают, что это такое. Поэтому с ними предпочитали торговать, благо имелось ради чего. Выделения желез муравьёв весьма ценили в мирах Техно: из них готовили какие-то дорогие вытяжки, используемые в медицине и косметологии, а личинок обожали маасари — для них они были изысканным лакомством.

И всё шло прекрасно, пока циклов шестьдесят назад на муравьёв не напал какой-то неизвестный игрок, решивший не возиться с торговлей, а разом получить и выделения муравьёв, и эмбиент, и дайны. Он чуть не убил местную королеву, разрушил муравейники, истребил немало солдат и гвардейцев королевы. Погибла даже часть свиты. Но игрок переоценил свои силы и недооценил насекомых. Королеву сумели спасти, а вот игрок спастись не сумел: его задавили числом тысячи муравьёв. Они добрались до него буквально по трупам, не обращая внимания на заклятия и на призванных игроком созданий. Почему игрок не отступил, я так и не понял. То ли был слишком глуп и не успел зарядить Компас для прыжка перед атакой Муравейника, то ли просто не успел им воспользоваться, но он погиб. С тех пор муравьи атаковали любого чужака, появлявшегося в их мире.