Большая Игра (СИ) - Михаил Беляев Страница 8

— Если честно, боюсь… — она поёжилась, по телу пробежала неприятная дрожь. Ещё с детского дома у неё с врачами отношения не складывались, а частые болезни лишь усугубляли положение. Один раз, тяжело заболев ангиной, она чуть не захлебнулась посреди ночи мокротой — тогда её еле откачали. Рин и вовсе умерла бы, если бы не дежурившая в ту ночь сердобольная воспитательница, вовремя услышавшая сдавленные хрипы девочки. Этот случай крепко врезался ей в память, и с тех пор она старалась лечиться сама, не прибегая к помощи посторонних. Вот и сейчас, как всегда, девушка с неохотой думала о предстоящем осмотре.

— Не бойся, — утешил её Николай. — Врачи у нас хорошие, настоящие профессионалы. Да и оборудование — не то, что у вас в школе. Вот увидишь, тебе еще и понравится.

— Сомневаюсь… — бормотнула себе под нос Рин и опустила взгляд. Шнурок снова вылез наружу, вдобавок на чистом, приятного серого цвета полу её грязные, ободранные и пыльные ботинки выглядели ужасно. Впрочем, не только они — на мгновение ей стало стыдно за свой внешний вид. Ничего не поделаешь, это — лучшее, что у неё было. Николай, не замечая её смущения, продолжал о чем-то говорить, но Рин даже не вслушивалась в его слова.

А они всё шли и шли — теперь ей уже казалось, что они идут не вглубь здания, а вниз, под землю. А через минуту, когда они свернули в очередной проход, её догадки подтвердились — впереди был лифт, также оснащенный датчиком. Мужчина снова прильнул лицом к нему — и через секунду дверь с лёгким гудением ушла вверх.

— Прошу, — улыбнувшись, Николай пропустил её вперед. — Не стесняйся, если что — говори мне, или спрашивай, я всё расскажу.

Кивнув, Рин встала в угол удивительно чистой и просторной кабины, и огляделась. Ей все больше казалось, что она попала в какой-то фантастический фильм: абсолютно гладкие стены, прохладный свежий воздух с лёгким оттенком какого-то масла или смазки, усеянный крошечными яркими огоньками потолок. Войдя следом, её спутник пробежался пальцами по одной из стен — та словно ожила и засветилась маленьким экраном и круглыми кнопками с цифрами. Только почему-то на экранчике загорелись не привычные цифры, а их отрицательные значения. Минус седьмой уровень… Дверь практически беззвучно опустилась, и лифт, едва ощутимо вибрируя, поплыл куда-то вниз с нарастающей скоростью. Никакого лязга, гудения и грохота тросов не было и в помине, — обычные лифты, к которым она привыкла, по сравнению с этим чудом техники казались древними развалюхами из допотопной эпохи.

Вслушиваясь в своё дыхание, Рин поначалу даже не заметила, как они приехали — просто совершенно внезапно дверь поползла вверх, выпуская пассажиров. А за ней был совершенно другой мир, шокировавший растерянную девушку.

Снаружи, по длинным широким коридорам, залитым ярким светом, ходили люди, множество людей в белых халатах, различной униформе, пиджаках — словно здесь, под землей, был целый город. От лифта, выходящего на некое подобие площади, в разные стороны расходились улицы коридоров, расчерченные серыми дорожками. Высокие потолки источали мягкий белый свет, будто за ними светило солнце. Тут и там по сторонам коридоров виднелись широкие прозрачные двери, за которыми бесшумно работали какие-то механизмы, возле столов и стендов стояли ученые, что-то делали ассистенты и рабочие — в каждой комнате кипела своя работа. Глаз не хватало увидеть и осмотреть всё, и Рин жадно выхватывала отдельные фрагменты этой сокрытой ото всех чудесной подземной жизни.

— Впечатляет, да? — заметив её удивление, Николай улыбнулся и легонько хлопнул её по спине, подталкивая к выходу. — Это и есть Институт Исследования Ретрансляции. Здесь работаю я, и еще множество людей, тысячи людей. А теперь еще и ты. Так что — с прибытием тебя, добро пожаловать.

— Спасибо… — ещё больше смущаясь, она вышла в просторный зал, судя по всему, бывший чем-то вроде станции, на которую прибывали люди с поверхности. По крайней мере, она увидела еще как минимум три лифта, похожих на тот, в котором они прибыли. Поёживаясь, она встала возле двери и, поправив портфель за спиной, поспешила за Николаем.

*****

— Проходите, проходите, — улыбаясь и потирая руки, невысокий лысеющий мужчина в белом халате посмотрел на Рин. — Так это она?..

— Ага, та самая, — кивнул Николай и положил ладонь ей на плечо:

— Я пока займусь документами и сообщу основному блоку, чтобы команду прислали, а вы занимайтесь спокойно ею.

— Хорошо, это хорошо! — врач повернулся к небольшому терминалу возле своего стола и что-то торопливо отстучал на нём. — Можете не беспокоиться, мы всё сделаем в лучшем виде. Данные сразу перешлем в центральную базу. Девочка… эм…

— Рин, — подсказал ему Николай. — Масами Рин.

— Да, Рин, — слегка смутившись, он снова посмотрел на девушку. — Сейчас медсестра тебя проводит переодеваться, а потом начнём. Если тебя что-то беспокоит, или есть какие-то жалобы, говори заранее, чтобы потом сюрпризов не было.

— Хорошо… — вздохнув, она коротко качнула головой. Как таковых, жалоб у неё не было, и особо ничего не беспокоило. Если не считать лёгкого жара от принятого лекарства, неприязни к грядущему медобследованию и глубоко засевшего в душу страха после кинотеатра. Наверное, больше она никогда не пойдёт в кино. Переступив с ноги на ногу, Рин сняла с плеча портфель. — Возьмите документы, если какие-то надо…

— Ах, да, точно, — Николай щёлкнул себя пальцем по голове. — Вот дурак, совсем забыл… давай все, сейчас сразу их и проведу.

Пока девушка отдавала ему все необходимые бумаги, в светлое, просторное помещение вошла медсестра — невысокая опрятная женщина в идеально белом халате — и, улыбаясь, подошла к Рин:

— Пойдём со мной, я покажу, где переодеваться.

Посмотрев на Николая, она закинула портфель обратно на плечо и последовала за женщиной. После их ухода врач шумно вздохнул и протёр взмокший лоб платочком:

— Ну вы даёте, а… Трескин, вы не могли найти кого-нибудь помоложе? Она уже выросла, я не знаю, как её организм среагирует на процит. И обучать её лучше бы с малых лет, а сейчас она уже…

— Олег Николаевич, а вот если бы мы могли выбирать! — усмехнулся Николай. — Нам и так очень крупно повезло, что она вообще есть. И что мы её нашли. Вы же понимаете…

— То-то и оно, что понимаю, — сокрушенно вздохнул тот. — А ещё есть первый,