Алексей Абвов - Белая Полоса вокруг Страница 8

Поворочавшись на койке с полчаса так и не уснув, мне надоело бороться с собой. Выйдя на палубу, вздохнул полной грудью ночной морской воздух. Дневная жара уже давно сменилась лёгкой ночной прохладой. Хоть здешняя каждодневная жара уже не вызывала у меня страстного желания поскорей забраться в помещение с кондиционером, но и о том, что я полностью привык к ней, тоже говорить ещё рановато. Если бы не особая необходимость что‑то делать, так бы и лежал целыми днями под кондиционером, активизируясь только после заката. Однако здешние жители уже привыкли к особенностям местно климата, причём даже такое явление как полуденная 'сиеста' им почти незнакомо. И теперь, если я хочу стать таким же, как они, мне тоже придётся постепенно перестроить себя. Постояв и полюбовавшись на яркие звёзды, в размышлениях на тему того, чем бы мне заняться, не найдя ничего более лучшего, отправился к своему грузовику наводить порядок в КУНГ — е, благо там работы не на один день хватит.

Размотав провода, задумался о том, что пока мы находимся на борту корабля, было бы неплохо запитаться от его бортовой сети. Аккумуляторы у грузовика совсем не бездонные, а заводить двигатель нельзя. Да и горючего жалко, если сказать честно, дорогое оно тут. Между тем с помощью шуроповёрта и нейлоновых стяжек, я закрепил четыре дополнительных лампы и развёл провода к новым выключателям и розеткам для приборов. Теперь в КУНГ — е можно относительно комфортно работать. Конечно, это не та просторная мастерская, какая осталась в магазине Мэри, но для меня вполне сойдёт. Если бы только ещё грамотно раскидать кучи всякого полезного барахла.

Несмотря на то, что я активно поработал в течение двух часов, возясь с электрической проводкой, повышенная бодрость не покидала меня. И вообще, сейчас моё самочувствие принципиально отличалось от того, что было днём. Какой‑то я тогда был 'варёный', и каким живчиком стал сейчас. Может, вообще стоит временно перейти на ночной график? Нежарко, спокойно, никто не мешает, голова свежая. Что ещё требуется? До рассвета пока ещё далеко, можно много дел переделать.

Что у нас там следующим стоит на очереди? Пока не разобрался с обретением внешнего электричества, возиться со станками не стоит. Хотя поковыряться в потрохах станка, задёшево доставшегося мне от ювелира вполне реально, заряда аккумуляторов на ночь вполне должно хватить. Но всё же сначала стоит расчистить место, чтобы спокойно подходить к рабочему столу, а там у меня трофейные самолёты кучкой сложены.

Ещё полтора часа ушло на то, чтобы подвесить к потолку на кронштейнах весьма приличные по своему размеру самолётики и вставить приёмо — передающую станцию управления ими в стойку радиоаппаратуры. Монтажом внешних антенн займусь завтра, там надо дыры в крыше прорезать, а это лучше всего делать при нормальном дневном свете. Глаз отметил, что свободного места стало значимо больше, и это заметно порадовало меня. Впрочем, работ по наведению порядка хватит надолго. Одних ящиков с патронами, гранатами и прочей военной амуницией несколько кучек набирается. Куда‑либо просто запихнуть их не получится, нужно что‑то выдумывать. А именно лучшим вариантом смотрится ещё один стеллаж, подобный приборной полке, но теперь он разместится над откидными койками. Будет не очень удобно пользоваться ими, но зато КУНГ относительно расхламится и приобретёт вполне обустроенный вид, немного смахивающий на каптёрку запасливого кладовщика. Крепёжных материалов, специально захваченных мной ещё в Порто — Франко, едва хватило, чтобы осуществить задуманное. Времени тоже ушло немало, но результатом я остался доволен. Почти все валявшиеся ранее на полу ящики и коробки заняли свои полки. На них даже место свободное осталось. Можно ещё что‑либо затолкнуть при случае. А главное — такое размещение полезного барахла позволяет гораздо быстрее добираться до него при первой необходимости, по сравнению с тем, когда оно свалено в кучу. Успел подумать, чем бы полезным заняться ещё, но возникшая зевота сказала о том, что неплохо бы пойти немножко поспать. Чернильной темноты ночи, посыпанной сверху песком ярких звёзд, ещё оставалось на несколько часов.

Глава вторая. Сухогруз 'Viking'. Порт Кунингтон

Разбудила меня моя приёмная дочь, как‑то неуверенно тряся за руку.

— Вставайте, вставайте, мы скоро причаливаем, — затараторила она, едва я приоткрыл свои глаза.

Из иллюминатора светило яркое солнце, бросая на стену каюты свои жаркие лучи. День уже давно вступил в свои права, а я всё утро благополучно продрых. Вот что значит, долго работать по ночам. Впрочем, чувствовал себя достаточно хорошо. Быстро одевшись, проследовал в 'техническое помещение', избавившись от некоторого излишнего давления в организме, и вернулся в обратно каюту.

— Жрать хочу, — требовательно заявил в окружающее пространство, разглядывая на столе посуду с остатками какой‑то еды, что оставалась от моего вчерашнего ужина, до которого я так и не добрался.

Судя по всему, девочка, проснувшись рано, остро нуждалась в калориях и строительном материале для своего растущего организма. А тут вот и еда бесхозная лежит. Я‑то дрыхну без задних ног не отзываясь на внешние раздражители. Не пропадать же добру…

— Через двадцать минут завтрак, — несказанно обрадовала меня Элизабет.

— Ничего не болит? — Спросил её, вспоминая вчерашнюю ночь.

— Болит, но уже не так сильно, вполне могу терпеть, — ответила она, чему‑то немного смутившись.

Не иначе вчерашнему проявлению своей беспомощности. Ну да ладно, теперь умнее станет, и не будет кидаться в активные физические упражнения с головой. Но тут стоит ей подсказать, как дальше делать.

— Чтобы так больше не случилось, требуется постепенно наращивать нагрузки, периодически меняя характер действий, — заметил я. — Но при этом нельзя полностью отменять тренировки, иначе пережитая боль окажется совершенно напрасной, не дав полезного результата. Вот прямо сейчас, пока есть время до завтрака, стоит сделать зарядку.

Хотя мне было лениво, стал показывать базовые разминочные движения и делать упражнения, увеличивающие общий тонус. Эх, отвык я от всего этого, чем активно занимался по молодости. Так и жиром заплыть недолго осталось. В одиночку, сам с собой, я бы ни за что не стал бы заниматься этими 'напрасными напрягательствами', как некогда стал называть утреннюю зарядку. Мне и по жизни хватало различных физических нагрузок, что по работе, что после неё в гараже. А теперь я как будто возвращался в свою молодость, вспоминая всё то, что мне некогда было близко. И за что стоит сказать большое спасибо моей приёмной дочери. Воистину некоторые дети не дают своим родителям спокойно деградировать лёжа на диване перед телевизором.

К завтраку мы, естественно, заметно опоздали и оказались практически единственными посетителями в небольшой судовой столовой. Двадцать минут по часам и то же время при активном занятии чем‑либо могут очень сильно отличаться. Судовой кок проявил своё явное неудовольствие относительно слишком уж необязательных пассажиров, но, тем не менее, в дополнительной добавке нам не отказал, хотя и пробурчал что‑то ругательное себе под нос.

Когда мы, наконец, полностью насытились и вышли на палубу, судно уже пришвартовалось в относительно небольшом порту города Кунингтон. Здесь стоял только один портовый кран, который немедленно приступил к разгрузке судна, снимая с палубы морские контейнеры и ставя на их место другие, судя по тому, как их качало ветром — пустые. Бригада грузчиков сноровисто прыгала по судну, цепляя и отцепляя крюки крана. Едва мой грузовик при погрузке ими не зацепили. Но обошлось. Закончив с погрузкой, с борта спустили пассажирский трап. Странное дело, вроде бы должно быть наоборот, однако, тут свои порядки. По трапу на берег сошли все пассажиры судна кроме нас с Элизабет. Похоже, для них это конечная точка маршрута, так как они все шли, пригибаясь под тяжестью навьюченных на спины вещей. Мы же стояли невдалеке и смотрели на порт с высокого борта. Попробовал поймать и поговорить помощника капитала, но он отмахнулся от меня, поспешив вниз по трапу к стоявшей неподалёку от причалившего судна группе людей. Затем мы стали свидетелями большого скандала, когда те люди, к которым подошел Фёдор стали громко кричать, размахивая руками. Успел подумать — там до драки скоро дойдёт, но нет, покричали — покричали и мирно разошлись. Фёдор поднялся обратно по трапу с совершенно красной, как после банной парилки, рожей.

— Совсем оборзели, козлы островные, — выдохнул он, после того, как я подошел к нему и нормально поздоровался за руку.

— С чего вы там скандалили? — Спросил его. — Досюда аж крики долетали. Подумал, что вот — вот до рукоприкладства дело дойдёт.

— Это заказчики, не дождавшиеся своего груза с нашим рейсом, — доставая трубку и кисет с табаком, хмыкнул Фёдор. — Я им и говорю, что это, мол, не наша вина, пусть Орден напрягают, а они исключительно в нас крайних хотят видеть. Дела у них, видите ли, там огнём горят да дымом исходят. Чем я им помочь‑то могу? Вот — вот, — он, наконец, раскурил свою трубку, постепенно успокаиваясь. — Так о чём ты там меня спросить‑то хотел?