Вячеслав Шалыгин - Прорыв Страница 8

Для очистки совести Донцов еще раз заглянул в кузов, а затем вернулся к своим.

– Только дошло, однако, – признался Тунгус. – Покровский «изделие» вез, да? Теперь нет его там?

– Ни Васи, ни «изделия», – капитан кивнул. – И Савенко пропал. Там вообще никого. Похоже, все в деревню двинули, подальше от пыльцы.

– Пронесет, тоже пойдем в деревню?

– Так точно. Что там с Князем?

– Чертей видит, отравление, да. Вовремя антидот вколол. Выживет, однако.

– Может, связать?

– Он смирный.

– Хотя бы винтовку отними.

Тунгус не успел выполнить приказ капитана.

– К бою! – вдруг заорал Князев и вскинул винтовку, целясь в невидимого противника, только не на гребне затянутой пылью и дымом мусорной баррикады, а у подножия. – Огонь!

Он быстро опустошил магазин, и, пока вытаскивал дрожащими пальцами из подсумка новый, Тунгус все-таки отнял у него винтовку. В этот момент ветер порвал дымовую завесу, и Донцов сумел разглядеть у подножия баррикады движение. Вдоль мусорного отвала двигались свои. Видимо, это были несколько заплутавших в пылевом облаке бойцов Отряда.

– Они стреляют в нас! – вновь закричал Князев. – Отдай «Винторез», Тунгус!

– Князь, твою в душу! – рявкнул Донцов. – Ты в кого стрелял?! Там же наши!

– Да, да, свои стреляют! – Князев пригнулся и закрыл руками голову. – Они всех убьют! Прячьтесь! Все прячьтесь!

– Вот угораздило! – Донцов дал Тунгусу отмашку. – Ложись!

В ту же секунду вновь началась пальба. Но теперь бойцы Отряда вели огонь не по баррикаде, а по укрытию своих же разведчиков. И как им объяснить, что вышла ошибка, Донцов не представлял. Связь не работала, а орать – себе дороже, ведь придется снимать противогаз. Основная часть пыльцы клубилась и плясала над деревней, но и здесь, над шоссе у края Леса, ее хватало, чтобы получить тяжелое отравление. Оставалось смириться и подождать, когда братья по оружию настреляются, а затем потихоньку уползти на новую позицию.

– Плотно гвоздят, да, – сказал Тунгус, вручая командиру отнятую у Князева винтовку, а затем и снаряженный магазин из своего боезапаса. – Уходить надо бы.

– Так и сделаем, – Донцов пристегнул магазин и попытался разглядеть баррикаду с помощью оптического прицела. – Мы уползем по кювету до танка. Ты – дальше, до головной машины, оценишь обстановку и вернешься. Вперед!

Тунгус прополз до остова горящей головной машины, изучил следы и вернулся к танку. На все про все ушло минут пятнадцать. За это время дым и пыль почти развеялись, но легче не стало. Именно так сформулировал Тунгус, когда увидел, к чему вернулся.

«Еще не легче, однако!»

Рядом с танком, на открытом и перевернутом патронном ящике лежал Донцов. Лежал без противогаза, остекленевшие глаза смотрели в темное небо, а из крупной дыры в виске у командира капала темная кровь.

Тунгус приготовил к бою оружие, изучил следы, прислушался, но никого и ничего подозрительного не нашел, а потому какого-то определенного вывода не сделал. Признаков того, что командира достал кто-то из бандитов или своих – по трагической случайности, Тунгус не обнаружил. Зато нашел несколько других красноречивых свидетельств.

Во-первых, выстрел был сделан практически в упор – волосы на левом виске были слегка опалены, а в правом зияла огромная дыра. Во-вторых, стреляли из девятимиллиметрового оружия. И это подтверждала нестандартная гильза. Каким чудом Тунгус нашел ее среди россыпи обычных автоматных гильз, он сам не понимал. Повезло, однако.

И вот уже после этой находки Тунгус решился сделать вывод. Неприятный вывод, но единственно верный. По всему выходило, что стрелял… Князев. То, что снайпер и его «Винторез» исчезли, только подтверждало догадку Тунгуса.

Тунгус закрыл капитану глаза и уложил тело на землю. Взгляду открылось днище пустого ящика, на котором коричневой краской было намалевано неприличное слово. Причем краска была свежая. А еще из крышки ящика торчали гвозди. Тунгус перевернул ящик и осмотрел изнутри. Ничего особенного, обычная деревянная упаковка под два патронных цинка. Но в ящике не было патронов, это точно. Вместо одного из цинков в нем недавно находился контейнер с особо ценным «изделием».

«Получается, Донцов все-таки нашел «изделие», но его подкараулил Князев? Придуривался снайпер, да? Изображал отравленного, а сам только и ждал момента, чтоб сбежать. А тут удалось не просто сбежать, но еще и артефакт прихватить. Большие деньги, пожалуй. Такие большие, что командира убил. И меня убьет, чтобы свидетелей не осталось, да. Охота, однако, будет. Кто кого».

Тунгус оглянулся и на всякий случай присел, прячась за танком со стороны Леса. Именно эта сторона представлялась Тунгусу самой безопасной. Вряд ли Князев ушел в Лес. Наверняка он спрятался где-то у баррикады…»

Глава 3

Почему-то именно на этом месте рассказа Семенова-Тунгуса майор Бондарев уловил тревожный сигнал отшлифованного годами чутья контрразведчика. Что-то было не так, какая-то нотка фальши проскользнула в словах Тунгуса. Передернул, приврал, преувеличил? Денис жестом предложил Тунгусу взять паузу. Разведчик дисциплинированно подчинился приказу и умолк. Но по лицу было видно, что Тунгус недоволен, поскольку рассказал не все, что хотел. Прервался на самом интересном месте.

– Судя по всему, ты выиграл у Князева в «кошки-мышки»? – спросил Бондарев.

– Однако, нет, – и снова Тунгус был явно недоволен, теперь, видимо, тем, что майор прыгнул сразу на пару шагов вперед. – Пока ничья. Но я не все рассказал.

Вот! Тунгус все-таки не вытерпел и почти признался, что рассказать все до конца – это его основная задача. Зачем? Чтобы подстраховаться? Чтобы кого-то опередить? Сформировать у Бондарева мнение, которое осложнит жизнь последующим рассказчикам? Опыт контрразведчика подсказывал, что все эти вопросы-ответы процентов на девяносто правильные. Тунгус либо что-то недоговаривал, либо передергивал факты в свою пользу. Насколько сильно передергивал? Это еще предстояло выяснить. Но не сейчас, чуть позже. Для начала Тунгуса следовало слегка «помариновать», чтобы окончательно вывести из равновесия.

– Стоп, Николай Кондратьевич, тайм-аут, – Бондарев подтвердил слова соответствующим жестом. – Надо обдумать кое-что. И тебе не помешает дух перевести. Не волнуйся, мы обязательно закончим, только чуть позже. Иди.

– Есть, понял, – Тунгус нехотя поднялся и вдруг сделал то, чего и добивался майор. Выдал свою главную цель. – Найдете его, не верьте ни единому слову.

– Кого найдем? Князева?

– Так точно. Будет слишком складно говорить – не верьте. У Князя талант, однако – воду лить на мозги.

– Учту, – Бондарев кивнул. – Свободен, Тунгус. Отдыхай.

Когда старший сержант вышел, Бондарев обернулся к дежурному и вопросительно уставился на капитана, как бы в ожидании ценного комментария по горячим следам. Капитан Чумаков долго вращал глазами, морщил лоб и надувал щеки, обозначая работу мысли, но ничего толкового не придумал.

– Многое непонятно, – поднимая взгляд к серому потолку, выдал Чумаков. – Нет, я ему верю, нормальный мужик, это ясно. Только… я, например, и Князева послушал бы, а уж после выводы делал. Тунгус ведь не уверен, что Князь стрелял, только так предположил.

– А то, что выстрел сделан из специального оружия, как объяснить?

– А что, только у Князева такое оружие имелось? Даже если взять исключительно тех, кто был в курсе. Чем разведка воевала?

– Два пулемета. У остальных… не знаю. Точно известно, что у Князя был «Винторез».

– И у Тунгуса было что-то похожее. Помнишь, он капитану снаряженный магазин подсунул, из своего боекомплекта? И у других бойцов могли быть девятимиллиметровые пушки. А у Савенко точно был «Вал». То же самое, только в профиль. Ну, ты понимаешь…

– Ой, не спеши с такими выводами, Чумаков, – майор покачал головой. – Могут выйти боком.

– Так я и говорю, надо сначала провентилировать все хорошенько! – капитан взъерошил рыжую шевелюру. – А то напустил тут сержант тумана!

– Золотые слова, товарищ капитан, – Бондарев одобрительно кивнул. – С туманом сегодня явный перебор. Что за окном, что в помещении. В первую очередь меня интересует судьба представителя штаба. Тунгус уверен, что его не было среди офицеров пропавшего авангарда. Но и на поле боя перед Штормом он его не видел.

– Разве Тунгус это говорил?

– Нет, не говорил, но сказал бы непременно. Старший сержант тонко чувствует мой интерес, да и в принципе понимает, что лично для меня «изделие» и штабной майор имеют равную ценность.

– То есть Тунгус говорит то, что ты хочешь услышать?

– Не совсем так, но что-то около того.

– Он вообще чешет, как по писаному. Не странно?

«Еще как странно, – мысленно ответил Бондарев. – Но тебе этим лучше не загружаться, Чумаков. Меньше знаешь, крепче спишь».