Сергей Москвин - Метро 2033: Увидеть солнце Страница 8

— Стой спокойно, иначе вывихнешь плечо, — предупредил он.

Однако амазонка не послушалась. Изловчившись, она впилась зубами в ладонь парня. Но это был, скорее, жест отчаяния — от платформы к ним уже бежали караульные с западного блокпоста и впереди — злой как черт, всклокоченный Дрон.

— Ты кто такая? Как сюда попала? — спросил начальник караула у девушки, которую крепко держали за руки двое дружинников.

Сергей стоял рядом, тщетно пытаясь остановить кровь, сочащуюся из прокушенной ладони. Он уже пытался слизывать кровь языком, зажимал укус куском марли. Ничто не помогало — рана все равно кровоточила.

Задержанную лазутчицу привели на блокпост, и там при свете двух горящих керосиновых фонарей Сергей смог ее как следует рассмотреть. Ей было от силы лет двадцать. Во всяком случае, девушка выглядела его ровесницей. Среднего роста, хрупкая, но не тощая — под плотно облегающим ее фигуру спортивным трико угадывались хорошо натренированные мышцы. Но не фигура, а лицо незнакомки поразило Сергея. Он никогда не видел такой чистой и свежей кожи. Лица всех без исключения женщин, с которыми хоть раз сводила его судьба, хранили печать тоски или тревоги, тяжелого труда и накапливающейся день ото дня усталости. Даже на лице шестнадцатилетней Лиды в уголках глаз залегли глубокие морщинки. А ее руки! От постоянной работы на плантации кожа на ладонях Лиды, да и у других работающих с нею девушек, огрубела и приобрела серый землистый оттенок. Зато у схваченной незнакомки ладони были такими же чистыми и гладкими, как и ее лицо. Похоже, она не только следила за собой, но и... регулярно пользовалась косметикой! Сергей слышал про увлажняющие огуречные маски, которые некоторые женщины якобы накладывают себе на лицо, но считал эти рассказы обычными выдумками. В голове не укладывалось, как можно использовать этот редкий и страшно дорогой плод просто для очищения и увлажнения лица. Приходилось ему слышать и вовсе фантастические истории о каких-то чудодейственных кремах, производимых то ли на Сибирской, то ли где-то еще из плодов каких-то редких растений и способных чуть ли не возвращать людям молодость. Но никто в Роще не пользовался такими кремами и никогда даже не видел их, поэтому Сергей считал рассказы о них такими же красивыми легендами, как и упоминания о живой воде, способной якобы заживлять любые раны. Но гладкая, без единой морщинки или рубца, кожа стоящей перед ним девушки опровергала все его прежние представления. Еще больше удивляло другое: почему никто из пристально разглядывающих незнакомку мужчин не обратил на это внимание?

— Ты будешь говорить или нет?! — повысил голос начальник караула.

— Да дайте мне с ней часик... Она у меня заговорит, — оскалился Дрон.

Девушка никак не отреагировала на их слова, даже головы не повернула, словно происходящее ее совершенно не касалось.

— Может, глухонемая? — предположил кто-то из собравшейся у блокпоста толпы любопытных, пришедших посмотреть на пойманную лазутчицу.

— Надо тряхнуть ее рюкзак, — вдруг сказал Сергей.

В ответ незнакомка метнула в него такой исполненный ненависти взгляд, что Сергею стало не по себе. Дрон тут же шагнул к пленнице и, не дожидаясь команды начальника караула, сорвал с ее плеч рюкзак. Толпа подалась вперед. Дрон, смакуя обращенное на него всеобщее внимание, неторопливо расстегнул рюкзак, запустил туда руку и, покопавшись внутри, вытащил запечатанную упаковку антибиотиков. В первый миг Сергей испытал разочарование, но, когда Дрон изменился в лице, насторожился.

— Да у нее полный рюкзак лекарств! — объявил он.

— Обезболивающие, обеззараживающее... — начал перечислять Дрон. — Да это же наши лекарства! Эта стерва все наши лекарства вычистила!

По толпе прокатился вздох возмущения. Сразу несколько человек бросились к палатке с красным крестом, где располагался медицинский пост. Там в сейфе начальника медицинской службы хранились все общественные медикаменты. Те самые, которые сталкеры, рискуя жизнью, разыскивали на поверхности в развалинах аптек и городских больниц и которые считались чуть ли не самой большой ценностью в метро.

Неужели?! Сергей впился взглядом в лицо пробравшейся на станцию незнакомки. Она стояла бледная и не шевелилась. Он все понял. А еще через минуту из медицинской палатки донеслись возбужденные крики.

— Сейф пуст!... Здесь почти ничего не осталось!...

— И кабель электрический наверняка она перерезала! — добавил кто-то из толпы.

Тем временем Дрон, продолжающий молча копаться в рюкзаке девушки, достал оттуда туго скрученный сверток прорезиненной ткани, а когда развернул и встряхнул его, оттуда посыпались металлические пилки и изогнутые зазубренные крючки разных форм и размеров.

— Да это же отмычки! — ахнул один из державших лазутчику караульных.

— А я что говорил! — выкрикнул все тот же голос из толпы. — Она, она кабель перерезала!

Над толпой взметнулись кулаки. Дрон шагнул к воровке и наотмашь ударил ее по лицу. Голова незнакомки мотнулась в сторону, и из разбитого носа показалась струйка крови. Но Дрону этого показалось мало, и он без замаха коротко ударил девушку кулаком в живот. Та захрипела и не упала только потому, что ее крепко держали за руки двое караульных. Сергей оцепенел, а в толпе раздались одобрительные возгласы. Люди, которых он хорошо знал, нормальные добрые люди, всегда готовые поделиться с товарищем едой и патронами, сейчас с одобрением наблюдали за избиением девушки, даже не пытавшейся защищаться. И никто, ни один человек даже не пытался остановить эту расправу!

А потом над толпой грянуло страшное:

— Повесить ее!

И сейчас же множество глоток подхватили этот крик:

— Повесить!

— Повесить!!!

Сергей разобрал даже несколько женских голосов.

Караульные подхватили девушку под руки и через неистовствующую толпу потащили к центру платформы. Но прежде чем бурлящее людское варево скрыло от Сергея схваченную воровку, она обернулась к нему — и он увидел на ее лице вымученную застывшую улыбку.

И эта прощальная улыбка, этот обреченный взгляд сорвали внутри Сергея какую-то пружину. Он бросился вперед, бесцеремонно расталкивая в стороны оказавшихся на пути мужчин и женщин, и в конце концов пробился к пленнице.

— Так нельзя! Нельзя ее вешать! — закричал Сергей, загородив караульным дорогу.

— Это еще почему?! — выступил вперед пожилой Кузьмич, опираясь на свой костыль. Глаза инвалида горели праведным гневом, на нижней губе повисла капля слюны. — Она же воровка! Гадюка! Туда ей и дорога!

Про «гадюк» Сергей уже слышал. В Рощу порой доходили разрозненные слухи о таинственном клане или секте неуловимых воров с таким названием. Дрон утверждал, что среди «гадюк» одни молодые, безумно красивые девушки, способные одним взглядом соблазнить любого мужчину, и что во всем метро нет такого места, куда бы они не могли пробраться и выкрасть то, что им нужно. Сначала Сергей ему поверил, но теперь — после признания Дрона о выдумке про бункер амазонок — и его рассказ о неуловимых «гадюках» выглядел сомнительно. Особенно откровения о главаре воровского клана, которого, по утверждению Дрона, почему-то звали не по-русски не то Тедом, не то Кеном, не то вообще каким-то Кедом. Правда, ловкость незнакомки, найденный при ней набор профессиональных отмычек и ее умение вскрывать сейфы и запертые двери говорили сами за себя...

— Если она Гадюка, у нее ведь на плече должна быть татуировка — змея! — выпалил он последний аргумент.

Дрон сейчас же шагнул к воровке и, разорвав на ней трикотажный свитер и открывшуюся под ним майку, обнажил ее левое плечо. Наблюдая за ним, Сергей с ужасом подумал, что если на плече девушки действительно обнаружится такая татуировка, ее уже не спасти. Возбужденная толпа тут же, на месте, приведет в действие свою угрозу. Но на плече незнакомки не оказалось никаких татуировок — все та же чистая, гладкая кожа. У Сергея отлегло от сердца, однако Дрон и не думал успокаиваться.

— Значит, здесь! — громогласно объявил он и так же бесцеремонно оголил девушке другое плечо.

Но и там ничего не было.

— Так, может, не на плече, а ниже, — заявил Дрон и принялся срывать с девушки одежду.

Караульные все так же крепко держали ее за руки, поэтому она не могла защищаться, но все-таки попыталась оттолкнуть Дрона коленом. Ее сопротивление только еще сильнее раззадорило его.

— Стой, сучка! Не рыпайся! — прикрикнул он на девушку и снова ударил ее по лицу.

Этого Сергей стерпеть уже не смог. Он схватил Дрона за руку и оттолкнул напарника от пленницы.

— Ты что, сдурел?! — взревел тот.

Он обернулся — и они столкнулись с Сергеем взглядами. И, видно, было в Серегиных глазах нечто такое — страшное, дикое, — что даже Дрон обомлел, замешкался и отступил.