Алексей Бобл - Пуля-Квант Страница 8

Стрельба смолкла — сталкеры испугались, что заде­нут меня.

Я дернул что было сил. Что-то порвалось, перед гла­зами возникла алюминиевая колба с ребристым набал­дашником на конце.

— Ложись! — гаркнул Курортник. — «Сборка»!

Инстинктивно зажмурившись, отвернувшись от на­летавшей на меня морды, я откинулся назад, выбро­сив перед собой руки, ладонь хлопнула по набалдаш­нику…

Мягкий белый свет коснулся век. Все стихло. Не бы­ло больше ни хохота, ни жуткого воя…

Открыв глаза, я повернулся на бок. Сталкеры лежа­ли на полу, накрыв головы руками. Курортник припод­нялся, взглянул в мою сторону, скупо улыбнулся. Раз­дались смешок Пригоршни и ворчание Лабуса.

Я обвел взглядом помещение, осторожно сел. Понял, что до сих пор сжимаю алюминиевый цилиндр. Поднес к лицу. Хм — ничего необычного, колба похожа на кон­тейнер для ключей, такие сдают на вахту охраны и опе­чатывают. А что крикнул Курортник, перед тем как все стихло? И этот белый свет — что это такое? Я снова посмотрел на спутников. Вот черт!..

— Положи пулемет, Никита. Я не шучу.

Военсталы целились в Пригоршню. Тот угрюмо зыр-кал исподлобья.

Как же так, ведь только что плечом к плечу сража­лись с тварью, а теперь?.. Я растерялся.

— Спокойно, командир, — произнес Никита.

Он медленно присел и поставил оружие на пол. Ла­бус шагнул вперед, держа сталкера под прицелом пис­толета, поднял за ремень пулемет и отступил.

— На колени! Руки за голову.

Пригоршня выполнил команду. Лабус повесил пуле­мет на плечо.

— Надо уходить, — сказал Курортник, целясь стал­керу в голову.

— Что, разбежимся? — поинтересовался тот.

— Что у тебя в рюкзаке? И где добыл военную «сборку»? — спросил Курортник.

Лабус обошел сталкера, упер ствол ему в затылок. Никита дернулся и замер, военстал принялся обыски­вать его.

— Не скажу, — огрызнулся Никита.

— Тогда в расход, — резюмировал Курортник.

— Чист, — произнес Лабус и отступил. Командир приказал:

— Поднимайся.

— Все равно я вам нужен, без меня не допрете маль­чишку. — Пригоршня оскалился. Хотел опустить руки.

— Замри! — велел Лабус. — И не в таких передел­ках бывали.

Никита хмыкнул, смерил его взглядом.

— Что в рюкзаке? — повторил Курортник.

Я вдруг понял: Пригоршня ни при каких обстоятель­ствах не убьет Курортника, а тот не застрелит сталке­ра. И Лабус этого не сделает, потому что верит коман­диру. Ну подрались, так бывает — лучшие друзья де­рутся… Военсталы при исполнении, Пригоршня неза­конно проник за Периметр; по идее, его должны сдать в фильтрационный лагерь, но Курортник же сказал: в разведку вместе с таким пошел бы… Нет, не станет он убивать Никиту, пугает его только. Похоже, они давно знакомы. Но почему тогда сам не проверит рюкзак?

Пригоршня пожевал губами. Взгляд обежал Курорт­ника с Лабусом, скользнул по мне, Сталкер подобрал­ся, вдохнул, будто собирался с мыслями перед экзаме­ном, и выдал:

— Черт с вами, в рюкзаке ИЗДЕЛИЕ.

Глава 3

ПЕРИМЕТР

Лабус хрюкнул и уточнил: — Резиновое, номер два? Курортник улыбнулся. Пригоршня обиженно пробур­чал что-то.

— Ладно, опусти руки и пошли, — скомандовал Ку­рортник, развернулся и зашагал ко мне. На ходу доба­вил: — Только давай без фокусов… Пристрелю.

Пригоршня, насупившись, последовал за военста-лом.

Я ничего не понимал. Быстро у них у всех настрое­ние меняется…

Курортник спрятал пистолет, подхватил рюкзак стал­кера, перенес в угол на мини-печку. Никита шаркнул но­гой, сдвинув кучку золы, встал рядом. Широкие спины загородили обзор. Я некоторое время силился разгля­деть, что же за ИЗДЕЛИЕ появится из рюкзака, но так и не смог, пришлось довольствоваться комментариями.

Подошел Лабус, отобрал у меня колбу, сунул в жи­лет. Достал комплект химзащиты из рюкзака, развер­нул, отделив штаны, кинул мне. Куртку он упаковал об­ратно, забросил рюкзак за спину и, отойдя к окну, уста­вился наружу.

Началась пурга, ветер задувал через окна. Прилично мело, дыру в потолочных плитах затянуло ледяной кор­кой. Лабус щурился, но не спешил сдвигать на глаза оч­ки, лишь прикрывал ладонью лицо. Иногда, морщась, он ощупывал распухший от удара нос.

Я стал натягивать штаны, взглянул на колено в про­рехе разодранного комбинезона и замер. Покосившись на меня, Лабус спросил:

— Натянешь сам? — и сразу опять уставился в оконный проем.

У меня не было никакого вывиха — нога сломана! Под аккуратно наложенной повязкой видно, как смес­тилась кость. Крови нет, значит, закрытый перелом — Пригоршня, стало быть, разогнул мне ногу, тут я в се­бя и пришел. Укол, сделанный Лабусом, снял боль, плюс события с полтергейстом напрочь заставили за­быть о травме. Да еще мне зубы заговаривали, чтобы не разнылся. А я и не буду. Правда, не разберешь этих троих: двое арестовывают одного, после беседуют, как старые друзья, потом дерутся и в итоге все вместе с монстром сражаются…

— Ты знаешь назначение этой штуки? — обратился Курортник к Пригоршне. Тот помотал головой, тогда ко­мандир обернулся и позвал: — Лабус, глянь.

Костя пожал плечами:

— Без понятия. Я в этих делах… Хотя… соковарку напоминает, только хромированную. — Он крякнул и снова уставился в окно.

— Ладно, Никита, так что это? Давай конкретно. Сталкер помялся, почесал шрам на лбу.

— Я и сам толком не знаю. Я только заказ выпол­нял. Маршрут…

— Чей заказ? — перебил Курортник. Пригоршня потупился.

— Давай, давай, Никита. Мне сейчас некогда с то­бой рассусоливать. Говори как есть.

— Да я правда не знаю! Посредник сбросил сообще­ние на ПДА, что есть заказ, цену хорошую указал, ра­бота непыльная…

— Задаток тебе ведь кто-то передавал?

— Ха, задаток! — Никита задрал голову к потолку, пощупал небритый подбородок. — Деньги в тайник за­ложили, вся цепочка исключала визуальный контакт с посредниками.

Курортник хмыкнул, но не стал комментировать, ждал, пока Пригоршня продолжит рассказ.

— Я и еще двое — извини, имен не назову, не знаю — тащили ее, то есть его… эту хреновину к Янтарю.

Раздались глухие шлепки — Никита похлопал по корпусу агрегата. Курортник кивнул: — Отмычки? Ты один выжил? Пригоршня удивленно взглянул на него.

— А, нет, ты неправильно понял. Эти двое довели ме­ня до контрольной точки, к бывшему блокпосту — буд­ку помнишь? Ну, дальше вы меня с Лабусом приняли.

— А в Зону проникал с их помощью или сам?

— Сам. За Свалкой с ними встретился.

— Как?! — Курортник неподдельно удивился. — Периметр закрыли новой системой сигнализации, ров огроменный выкопали, двойной забор, освещение, ви­деонаблюдение… прорывов с месяц не было. Патрули усилили. Как ты в Зону проник? По воздуху?

— Ну да, — на полном серьезе сказал Пригорш­ня. — Старым дедовским способом. Атмосферный зонд с подвесной системой от парашюта Д-6… Словил по­путный ветер и… Да ты и сам должен знать о такой про­стой штуке, чего я тебе рассказываю.

— Вот тебе и современные средства контрацеп­ции, — хохотнул Лабус.'— Книжки про шпионов нуж­но читать!

Никита смотрел на Курортника в ожидании.

— Понял. — Командир стал серьезен. — А когда это было? Число?

— Пятнадцатого февраля.

— Ага, почти двое суток прошло… Куда те двое де­лись?

— Свалили.

— Почему?

— Да тут… мы же сами угодили под обстрел. Им жизнь дороже.

— ИЗДЕЛИЕ наверняка на Янтаре ждут. А ты его припрятал и тоже решил свалить от греха подаль­ше… — рассуждал Курортник. — Или тебя должны бы­ли встретить, но кто-то помешал…

Пригоршня почесал затылок. Командир снова оклик­нул Лабуса:

— У нас завелись «крысы».

— Я слышал. — Костя разгладил усы. — Или «кры­сы», или опять кто-то играет сразу за две команды, или… —: Он не договорил.

Курортник покивал.

— Что? Вы о чем? — Пригоршня крутил головой, переводя взгляд с одного военстала на другого. — Ска­жите.

— Так, ничего. — Курортник смотрел в угол. — Просто вспомнилось кое-что.

— Ты хочешь сказать, что к Янтарю меня должен был отвести кто-то из ваших? — не унимался Пригор­шня.

— Пока что я ничего не хочу сказать.

Курортник шагнул в сторону, и я наконец разглядел, что стояло в углу.

По спине пробежал холодок — ЗАРЯДНИК!!! Я сам лично собирал этот узел к установке Григоровича и го­товил к отправке с завода. Как агрегат оказался у При­горшни?!

— Предполагаю только, а ты… Я перебил командира:

— Я знаю, что это.

Все посмотрели на меня. Снаружи скрипели деревья, ветер свистел сквозь щели в железных воротах.

— Это ГСК, — сказал я. Лабус прервал молчание первым:

— Курортник, нужно двигать отсюда. Плохое место.